Я снова усыпил и трансфигурировал Лили. Отправился к ней домой. Положил расколдованного Гарри в кровать и велел домовику позаботиться о ребёнке — не к чему ей знать, что я проводил ритуал над её сыном, пусть это и простая диагностика.

Затем я выложил в Омут Памяти воспоминания о том, как я варю зелья. Что-нибудь сверхсложное или очень мерзкое, вроде отвара на основе свежеизвлечённого сердца человека, я туда помещать не стал.

Затем я занялся экипировкой Лили. Она не знает окклюменцию. Это плохо. Из её глаз можно черпать, как из бездонных провалов. Это угроза мне и моим планам. Сначала я в ворохе снаряжения для Пожирателей Смерти нашёл амулет защиты разума. Вещь средняя, защита статическая. Я нашёл линзы и очки. Поскольку маны было мало, выпил кроветворное, извлёк из кармана нож. Кровь — это магия. Порезал себе руку, набрал кровь в кубок. Начал рисовать руны маскировки и руны защиты разума. На очках сделал защиту от разума — статическую, но довольно мощную. С линзами поступил проще и сложнее: нанёс руны с внешней стороны и с внутренней. Две средних, зато динамических защиты: вторженец пробьёт внешний слой меняющегося лабиринта и увязнет во внутреннем. При попытке приспособиться ко внутреннему, его наверняка выкинет из внешнего. Если на очки и линзы крови ушло немного, то на костюм литр. Стандартное облачение Пожирателя Смерти — этот бесформенный чёрный балахон — был с чарами климат-контроля, прочности, магической защиты, блокировки запаха… Мог легко держать автоматную очередь или чары слабого мага. Маска — шедевр — не только защищала от легилименции, но и фильтровала звук, скрывала настоящий голос, имела замкнутый цикл дыхания. Единственный минус — цена. Похожие, только менее мрачные, есть ещё лишь у мракоборцев. Бедняга Люциус. Руны, которые я нанёс, не меняли функционал — только усилили чары.

Всем хороши кровавые руны. Только заряда хватит примерно на месяц. Дальше линзы и очки станут просто оптикой, а костюм вернётся к своему прежнему состоянию. Ну ничего, за месяц что-нибудь придумаю, а не придумаю — потом повторю. И ещё одно: в защите разума Лили была оставлена брешь. И никто, кроме того, кому эта кровь принадлежит, не сможет этим воспользоваться. Пожиратели Смерти старались выглядеть одинаково в балахонах. По крайней мере слабые. Сильные Пожиратели украшали маски рисунками, подгоняли мантию под фигуру. Взмах палочкой — и у Лили самая изукрашенная маска, второй взмах — и у неё самая приталенная мантия. Надеюсь, Снейп оценит. Правда, я только что добавил ей проблем — это заявка на высокое место в иерархии.

Я расколдовал Лили.

— Мой Лорд, я не смогу нормально работать, если меня всегда усыпляют и трансфигурируют, а потом куда-то тащат.

Скажи спасибо, что не круциатят.

— Я услышал тебя, — я махнул палочкой, — вот список зелий для тебя, — наименование опять я выбрал случайным образом, пригодится. — И вари оборотку для себя. Поскольку ты официально мертва, оставшуюся жизнь будешь ходить под обороткой. Выбирай свой будущий облик, — я разложил перед ней пакетики с волосами, на которых были приколоты фотографии женщин. И оборотку от Лестрейнджа-младшего. Месяца на два должно хватить.

Она выбрала худощавую блондинку. Она выпивает зелье — передо мной другая женщина, смутно похожая на Лили. Оборотка — это вещь! Даже энергетика замаскировалась. Средний маг для того, чтобы понять, под оборотным ли человек перед ним, должен использовать заклинание распознавания, прикоснувшись палочкой к объекту. А в магическом мире предложение прикоснуться к тебе палочкой без щитов… В лучшем случае — знак доверия уровня Беллатрисы, в худшем — попытка взять под контроль. А заклятие распознавания медленное и блокируется практически любым щитом.

Я взмахнул палочкой, передо мной возникли книги.

— Тут окклюменция, основы дуэли и магического боя, а также теория чистокровности. Ты должна это изучить. Примерно через два дня собрание Пожирателей, я приглашу туда тебя и представлю, как свою ученицу. С этого дня ты — Елена Иванова, русская чистокровная волшебница. Муж погиб в результате эксперимента, решила присоединиться ко мне.

Во время зельеварения надо подавать энергию в котёл. Значит, отключать щиты. По крайней мере часть. А от экспериментов возможен взрыв. Смерть экспериментатора — обычное явление.

— Пять лет назад мне было шестнадцать лет.

— Это нормальный возраст для брака чистокровных.

— Зачем мне на собрание? Пусть я здесь буду варить зелья, мой Лорд.

А как ты Снейпа соблазнять будешь? Дамблдор сам себя не отравит!

— Моя воля — закон. Кроме того, я могу отлучаться по делам. В моё отсутствие будешь помогать нашему штатному зельевару. Он даст тебе список необходимых зелий. И инструкции.

— Да, мой Лорд. А зачем мне магический бой?

— Возможно, тебе придётся сражаться.

— Вы хотите, чтобы я убивала?

Рука опять сама собой захотела наложить Круцио.

— Субординация, Елена. Не нарывайся на пытки. Посылать в битву я тебя не собираюсь. Но если тебя убьёт какой-нибудь случайный аврор или мракоборец — заботиться о Гарри я не буду.

Она вздрогнула.

— Вы не будете защищать меня, мой Лорд? — спросила она.

— Буду. Но не больше, чем других Пожирателей. И я не могу охранять тебя двадцать четыре часа в сутки.

— А теория чистоты крови это что, мой Лорд? — её голос сочился скепсисом. Легилименция подсказывала, что она считает это идеологической обманкой.

— Маги не равны по объёму резерва и скорости его восполнения, Елена. И упражнения не могут сгладить пропасть между ними. Почитай — там всё расписано. Не прочитаешь — я узнаю и накажу. Можешь не верить: скоро жизнь покажет тебе правду.

Она не верила. Но решила промолчать.

— А сейчас, Елена, мы проведём ещё один ритуал.

Она вздохнула. Наверно, думала, что опять её усыплю и куда-то потащу. Но в этом не было необходимости. Реддл в молодости много путешествовал. Знал десяток языков — ничто перед двумя сотнями у Крауча-старшего. Понятно, что языки можно изучать магически. Лили из магглов. Она не ориентируется в реалиях чистокровных. Значит, будет иностранкой. Ближайшие соседи — французы, голландцы, испанцы, немцы, норвежцы — в курсе, кто есть кто в Англии. А вот Россия. Огромная страна, где вечно что-то происходит и непонятно, кто прав, а кто виноват. Говорят, там до такой степени бардак, что в 1917 году некоторые из чистокровных магов спрятались где-то, и до сих пор ничего не ясно — вроде бы они живы, а вроде их никто не видел. Так что один из родов, вылезший из небытия и присоединившийся к Тёмному Лорду, никого не удивит и погоды не сделает. Вопросами её доставать не станут, кроме того, Том давно бывал в России, в Петербурге. Тамошние источники были хоть немного похожи на источники британских островов, и никого не удивит, что молодая ведьма смогла привыкнуть к нашим источникам. Кроме того, Тёмному Лорду уже служили Каркаров и Долохов — вряд ли кого-то удивит новая русская фамилия.

Сейчас Реддл собирался передать знания русского языка Лили. Магическая передача языка осуществляется легилименцией при добровольном согласии обоих участников и тем проще, чем сильнее и искусней маги в легилименции. Том — очень сильный маг, Лили — сильный маг, Том силён в легилименции, Лили ноль в легилименции, но навыков Тома хватит на двоих. Конечно, Лили не сможет сразу идеально говорить на русском. Но вот дня через два ответить на вопрос Каркарова «Как дела?» — «Не дождётесь!» и говорить на собрании по-английски с русским акцентом ей будет вполне по силам.

Через часок легилименции я прекратил сеанс. Теперь надо ждать, пока её разум сможет освоить информацию.

— Что вы сделали, мой Лорд? — спросила она. Её мысли искали подвох, вроде подчинения или иллюзии.

— Я передал тебе знания русского языка. Но от работы и чтения рекомендованных книг тебя это не освобождает.

— Разве моё ученичество у вас не профанация? — спросила она. — Зачем вам обучать грязнокровку, мой Лорд?

Это сарказм? Вызов мне? Если бы так говорила с оригинальным лордом, ты бы уже была под пытками.