Но не всё было так радужно. В последние недели к нему приворожили многих магглорождённых детей и их родителей. Пришлось лично помогать целителям из Мунго снимать приворот. Альбус Дамблдор бы списал это на чьи-то шутки, но выкинуть несколько литров дорогой драконьей крови на партию сложных приворотных зелий без частиц того, к кому надо приворожить — это явно не детский розыгрыш. А лорд Волан-де-Морт всегда умел сеять раздор... И теперь дети даже в Хогвартсе ходят с определителями ядов и примесей и периодически находят шуточные зелья друг от друга.
Сейчас директор спешил в больничное крыло. Очередная массовая драка. Слизерин против Когтеврана. Один из когтевранцев начал доказывать, что Альбус ведёт зелья намного лучше и справедливей Снейпа. Преподавателей рядом не оказалось. Перепалка переросла в кулачную драку, а потом в магический бой всех против всех. И сейчас Помфри попросила помощи — розовые щупальца, истекающие гноем... Надо взглянуть. Скорее всего, последствия Фурункулюса, Дантисимуса и кривые Чары Гниения, легшие на заклятие Ватных Ног... Ну вот где они нашли Чары Гниения? Семья или запретная секция?
Он шёл в сторону больничного крыла — иногда хотелось просто походить по Хогвартсу. За ним увязалась магглорождённая Пуффендуйка с первого курса. Тоже привороженная что ли? Вроде бы нет...
— Элизабет, девочка моя, ты что-то хотела? — вежливо поинтересовался Альбус.
— Да, профессор, — ответила девочка, глядя в пол.
Рефлекторно хотелось использовать легилименцию, но Альбус сдерживался. Это беда всех ментальных магов — мощные способности к легилименции организм старается использовать максимально, это как будто ещё один орган чувств. Приходилось прикладывать усилия, чтобы не слышать мысли людей и не видеть их воспоминания. По крайней мере, если у них нет хотя бы среднего уровня окклюменции.
— Что тебя волнует, девочка моя? — вновь спросил Альбус.
— Профессор, а правда у Вас Жезл Смерти, та самая Бузинная Палочка? — с интересом спросила девочка.
Глава 25. Секреты Магии.
Поразительно, но Гораций уже несколько дней играл в героя. Были даже попытки самоубийства — поджечь свою кровь прямо в венах и свести себя с ума легилименцией. Но я был к этому готов и работал очень аккуратно, всячески страхуясь.
За несколько дней пыток и легилименции мне удалось получить лишь крупицы информации. Он очень умело сопротивлялся. Но я нашёл его болевую точку — он решил, что его рассказ мне о крестражах толкнул меня на кривую дорожку. Сам нафантазировал и убедил себя, что сотворил монстра. А ведь на тот момент у Реддла уже был крестраж…
Крестражи… Гораций правда не знал технологии изготовления, я сумел узнать с одной стороны намного меньше — никаких сверхубойных чар, но с другой стороны намного больше, чем планировал…
Воспоминания Горация. Конференция зельеваров.
Далеким летом 1921 года молодой Гораций Слизнорт на очередной конференции зельеваров познакомился с живой легендой, учеником Николаса Фламеля Альбусом Дамблдором. Двум перспективным зельеварам было о чем поговорить, и вот уже Гораций приглашает к себе домой Альбуса — посмотреть на новый артефакт-песочные часы: чем интересней и эмоционально насыщенней беседа, ведущаяся при них, тем медленнее песок сыпется из одной половины в другую. И сейчас песок завис в воздухе… Жаждущий признания и славы Гораций спросил своего коллегу об усиливающих ритуалах. Особенно его заинтересовал один, беглое упоминание о котором он нашёл в семейной книге: крестраж.
А дальше — вспышка света и потеря сознания.
Проснулся Гораций через час, связанный магическими кандалами и антитрансгрессионными чарами.
— Что происходит, Альбус? Я буду жаловаться в аврорат! — сказал Гораций.
— Вероятно, я должен перед вами извиниться. Я было подумал, что передо мной очередной Тёмный Лорд… Сейчас мы поговорим, а потом вы определите свою линию поведения. Вынужден сообщить Вам, что создание крестражей запрещено законом Макбрюна от 1053 года. Закон назван по имени маггла, убитого для создания крестража во время жертвоприношения.
— Так это Тёмная магия? — спросил Гораций. — Я не знал!
— И не могли. Последний раз крестраж на территории Англии делали в семнадцатом веке. 100 лет назад со слова «крестраж» сняли заклятие Табу, а 30 лет назад распустили отдел невыразимцев, занимающихся их поиском. — говорил Альбус. — Тёмная Магия — это купаться в крови младенцев ради исцеления. А крестраж… это хуже. Это Темнейшая Магия. По закону наказание за создание крестража — Высший Предел. Но поскольку использовать такое заклинания было признано слишком опасно и мерзко, его в тринадцатом веке заменили развоплощением. Последний раз в Англии оно применялось в семнадцатом веке. За хранение книг по крестражам наказание более мягкое — Поцелуй Дементора.
— Но я не делал крестраж! И у меня нет описания процесса создания, только упоминание! — ответил Гораций.
— Я знаю, — ответил Альбус.
— Откуда? — поинтересовался Гораций.
— Я оглушил Вас, проверил на наличие крестража и пролегилиментил. Книгу, в которой вы это вычитали, я уже сжег. Но я готов за неё заплатить, — сообщил Альбус.
— Альбус! Это противозаконно! — возмутился Слизнорт.
— Гораций, ты не понимаешь серьёзности ситуации. Никогда не связывайся с крестражами.
— А вы откуда это знаете? — осведомился Гораций.
— Я говорил со знающими людьми. В том числе с Николасом Фламелем. Он, кстати, повёл себя так же, как я сейчас. Его когда-то обвиняли в том, что его камень крестраж…
— Да что это хоть такое? Как выглядит? Заклинание? Ритуал? Артефакт? — выяснял Гораций.
— Что ты знаешь о Герпии Злостном?
— Был такой Тёмный Маг. Очень сильный. Жил в начале нашей эры. Вроде бы, создал первого василиска.
— Есть кое-что ещё. Это был Тёмный маг огромной силы, который убил очень много людей и совершил множество злодеяний. И он первый, кто создал крестраж… — вещал Альбус.
— Всегда найдутся те, кто готов убивать ради силы и власти, — продолжал Альбус. — Герпий хотел силы и власти. Но понимал, что в одиночку ему не победить. А василиск при всей мощи просто животное — ни аппарировать, ни летать, ни вскрывать защиту, ни вести судебные дела он не может. А даже выиграв все сражения, можно проиграть войну — кроме бойцов нужны управленцы, снабженцы, работники, сотрудники оккупационной администрации, надсмотрщики, палачи… И ему пришла в голову «гениальная» идея — разделиться на множество частей, чтобы тысячи Герпиев Злостных правили всем. Но при этом не конфликтовали друг с другом, ибо каждый был частью целого.
— Но невозможно разделиться на несколько частей! Искусные маги могут до неузнаваемости изменить своё тело, да даже соединиться с другими телами при помощи управляющих жгутов, но это будет либо одно тело, либо просто марионетки, как Империус.
— Именно. Но Герпий сделал стального голема и переместил в него часть собственной души, — сказал Альбус.
— Альбус… у меня есть друзья в Мунго… — аккуратно предложил Слизнорт.
— К сожалению, это правда. Высшая Светлая и Тёмная Магия тесно связаны с душой. При проведении определённого Тёмного ритуала с убийством человека можно набрать и сфокусировать достаточно... условно назовем это особым типом энергии, чтобы изменить себя… Душа не выдерживает конфликта энергий и разрывается. Часть души помещается в сосуд-хранилище — это и есть крестраж. Но Герпий получил совсем не те результаты, которые хотел…
— Во-первых, он стал ещё злее и неадекватней. Во-вторых, он стал ещё более могучим Тёмным Магом. Но усилилась только Тёмная магия, причем не все её области в равной степени. В-третьих, когда его сожгли в Адском Огне, его приспешники смогли воскресить его.
— Воскрес? Что за бред? — скепсис Горация можно резать ножом.
— Увы, нет, — ответил Альбус. — Оказалось, что пока часть его души в големе — он бессмертен. Герпий решил создать больше крестражей… Но не успел. В этот раз его расчленили и искупали в кислоте, а голема, несмотря на потери, порубили зачарованным оружием. Так закончил своё существование создатель первого крестража. Однако его записи достались победителям. И стали причиной гражданской войны в Риме в начале нашей эры — многие захотели стать бессмертными, убив всего лишь одного врага…
