Все смешалось. Вопли. Топот бегущих ног. Мощные серии выстрелов фотовспышками прорезали дым. Громко кричала шестилетняя девочка. Рычали и выли псы. Одна овчарка пыталась дотянуться до своей спины — там загорелась шерсть.

И среди этого хаоса неотвратимо двигалась вперед фигура с горящими красными глазами, с оружием, сеющим смерть. Массивный ствол РБС-80 был направлен вперед. Сару охватил первобытный ужас — она знала, что это конец. Парализованная, она смотрела прямо в ствол. Ей казалось, что она смотрит туда уже целое столетие. Красные глаза остановились прямо на ней. Белая слепящая вспышка вышибла из нее сознание, превратив его в туман. Сюжетная линия сна зашла в тупик, и он резко прервался, словно в кинопроекторе оборвалась пленка.

Сара застонала в вцепилась в Риза, излучавшего целительное тепло. Потом снова погрузилась в сон. На сей раз без сновидений.

Услышав, как заворочалась Сара, Риз мгновенно проснулся. Он понял, что тоже задремал, и проделал несколько мыслительных упражнений, которыми пользовался, когда надо было бодрствовать в долгие часы вахты. Небо за дренажной трубой начинало светлеть. Сколько же времени он ей рассказывал? Наверное, за последний час наговорил больше слов, чем за последние два года. Он и сам не знал, зачем стал делиться с нею подробностями нападения на бункер. Во всяком случае, с военной точки зрения ничего особенного в этом нападении не было. Видимо, он пытался как-то ввести ее в свой мир, а в 2029 году этот эпизод был всего лишь частью каждодневной жизни. А может, он вспомнил это именно из-за фотографии? Фотография, Терминатор, присутствие Джона — сочетание этих элементов вдохнуло в его рассказ жизнь.

Что касается фотографии, она досталась ему лично от Джона, за год до того случая, когда они вместе попали в серьезную переделку — тогда земля тряслась от плазменных бомб, заливавших все вокруг искусственным дневным светом. Джон вытащил из кармана робы старый кожаный бумажник довоенных времен и достал оттуда сделанный «поляроидом» снимок. Что он означал и почему Риз должен носить его с собой — так и осталось загадкой. Разумеется, Риз сразу узнал, кто изображен на снимке, потому что фотографий Сары Коннор было предостаточно, и некоторые солдаты даже брали их с собой в бой как талисман. Но снимок, сделанный «поляроидом», означал нечто особенное.

С тех пор Риз всегда носил его с собой, даже на очень сложные задания, когда мог промокнуть до костей или попасть в серьезную переделку.

В результате фотоснимок точно запечатлелся в его памяти, хотя само изображение осталось для него загадочным. Сара сидела в какой-то машине, в какой именно — не ясно. Волосы у нее были не такие, как сейчас, хотя по возрасту можно было предположить, что снимок не старый; стрижка чуть покороче, волосы подхвачены повязкой. Черты слегка искажены, но овал лица говорит о внутренней силе, а глаза — о душевном покое. На губах едва заметная улыбка. Возможно, Сара в эту секунду вспоминала о чем-то приятном. В целом же картина была почти мрачной — небо затянуто тучами, а на втором плане виднелось что-то не в фокусе. Только потом Риз понял, что это были плечо и бок собаки. Судя по размеру и цвету, немецкой овчарки.

Рассказывая о появлении в бункере Терминатора, Риз намеренно умолчал о том, что на снимке, который он разглядывал, была изображена она, Сара. Ему стало неловко, будто в таком признании было что-то неприличное.

Он вспомнил о взрыве, сбившем его с ног, о том, что, придя в себя, прежде всего увидел ее горящую карточку. Когда говорит «поляроид», он съеживается, сморщивается и скручивается, но изображение держится до последнего.

Он опустил взгляд — подлинная Сара, забывшись в тревожном сне, лежала у него на коленях. Он смотрел на нее, испытывая странное чувство, которое называется deja vu: совмещение прошлого с настоящим. Так бывает, когда изучишь перед заданием карту местности, а потом ползешь по изученному участку — подготовка к событию становится самым этим событием.

Он вдохнул холодный утренний воздух. Восходящее солнце высвечивало дренажную трубу жестким белесым светом.

Сара пошевелилась, что-то пробормотала. Лицо ее было повернуто к нему и открыто. Риз вгляделся в ее черты. Лицо немного опухло от сна, рот приоткрылся, щека прижалась к его предплечью. И вообще, вид у нее был отнюдь не королевский, но все равно она была прекрасна. Он провел пальцем по кончику ее носа, чуть коснулся ее губ. Губы были мягкие и податливые. За всю свою несчастную жизнь Ризу не приходилось прикасаться к чему-то столь мягкому и нежному. В груди его словно заработал миниатюрный пропеллер вертолета, дыхание участилось, рука задрожала.

Все тело Риза превратилось в одну сплошную боль, но ему было на это наплевать. Левая нога здорово затекла, онемела и рука, к которой приткнулась Сара. Это совсем никуда не годится — девушка вся в его объятиях, а он едва ее ощущает.

Риз осторожно отодвинул с ее щеки прядь. Сара наморщила носик, вздохнула Он чувствовал тепло ее выдоха, уловил приятный запах… Но-но, не надо расслабляться.

Сара открыла глаза.

— Мне снился сон… про собак… — сказала она озадаченно. Какое-то скопище жутких теней — вот что осталось в ее памяти от сна.

— Я вчера вам про них рассказывал, — объяснил Риз. — Они у нас выдрессированы, чтобы опознавать терминаторов.

Заслышав о терминаторах, Сара сразу все вспомнила, весь водоворот событий, в который ее вчера швырнуло.

— Господи, — только и сказала она. И не потому, что собиралась молиться.

Риз и Сара взобрались по насыпи к двухполосному шоссе. Над ними носились птицы, время от времени пикируя в находившуюся за их спинами балку.

Марлевый туман призрачно стлался над полем по ту сторону насыпи. В воздухе стоял тяжелый утренний запах влажных листьев и травы.

Взяв Сару за руку. Риз двинулся вперед по склону. Сразу возле дороги начинались поросшие редким кустарником холмы. В случае чего есть где укрыться. По другую сторону насыпь поднималась к скоростной трассе 57 и шла параллельно шоссе. До их ушей долетал шелест шин и рев моторов. Они сейчас находились в густых зарослях между Даймонд Бар и Бриа, никакого жилья в этой зоне не было. Впереди виднелась еще одна гряда холмов, кое-где утыканных буровыми вышками и медленно вращающимися насосами, качающими нефть. У основания пандуса Риз остановился.

— Нам нужна машина, — сказал он. — Стоять на месте нельзя. — Он показал на скоростную трассу над ними. — Куда ведет эта дорога?

Сара достала дорожный атлас. Внимательно изучив его, ответила:

— Можно попасть на скоростную дорогу номер пять и ехать дальше на юг.

Риз не имел представления, где они находятся, но это его не волновало. Он просто хотел убраться подальше отсюда. Когда со скоростной трассы начали съезжать темно-синяя «тойота», он вытащил полицейский пистолет. Хотел выйти на дорогу, но Сара прошептала: «Убери!» Двумя руками она потянула его руку вниз, потом повернулась к дороге и подняла вверх большой палец.

Подъезжая к ним, машина чуть сбавила скорость, по водитель тут же прибавил газу. За рулем мужчина с обветренным лицом в ковбойской шляпе, он нажал на гудок, а его пассажиры, два подростка, разразились нецензурной бранью.

Риз взялся было за пистолет, но Сара убедила его, что ее способ вернее. Он не понял смысла церемонии с поднятым пальцем, но решил довериться Саре. Все-таки она мать Джона Коннора.

Через три минуты с трассы съехал серо-пепельный фургон «шевроле». У основания пандуса водитель остановился, но двигатель оставил включенным. Сара и Риз подошли к нему.

— Подвезете? — спросила Сара вежливым голоском. Из окна появились длинные, спутанные волосы, могучая борода, глаза и ухмыляющийся рот.

— Ясное дело, подвезу, только мне ведь в Ирвин.

— Годится, — с благодарностью в голосе произнесла Сара.

Риз помог ей забраться в кузов, и они разместились рядом с двумя лысыми шинами, мешком с грязным тряпьем и разбитой коробкой с инструментами. Риз был рад, что ее метод сработал, потому что уже решил: если будет третья попытка, он станет действовать по-своему.