Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Сара кивнула. Риз снова прислушался. Где-то, может быть, в тысяче метров от них, проезжала машина. Опасность? Едва ли. Он ожидал спокойно, но не расслабляясь. Ветер шумел в вышине и казалось, что они слышат дыхание всего мира. Ветер приносил запахи животных, каких именно, он не знал.

Над головой, шелестя шинами, пронеслась машина. Рука Риза сжалась на рукоятке пистолета, висевшего на поясе, но машина проехала, не сбавляя скорости.

Как Сара ни старалась, но дрожь унять не могла — шок прошел, и она ощутила холод. Риз решительно пересек тоннель и положил руку ей на плечо. Сара машинально отстранилась. От его одежды пахло застаревшим потом. Но тело пылало жаром — она ощутила его даже через плащ, и ей сразу стало теплее. Сара благодарно взглянула на Риза, который уже напряженно и сосредоточенно взглядывался в темноту. Он совсем бесчувственный, все делает только по обязанности. Ну и пусть, этот резкий запах… Она обняла руками его торс, прижалась к нему. Услышала его прерывистое дыхание. Его мышцы напоминали нагретые слитки металла. Может, он тоже киборг?

Киборг из немыслимого будущего, где всем правят боль и ужас.

— Кайл, а как оно — перемещаться во времени?

Он даже перестал дышать — еще ни разу не задумывался над этим.

— Яркий свет. Боль. Будто проталкиваешься… через что-то. Не знаю. Словно роды.

Вдруг по ее руке потекло что-то густое и горячее, как кофе. Она в испуге отстранилась. Выхватила у него фонарь и посветила себе на руку. Кровь.

— Господи!

Риз взглянул на сочившуюся из его руки кровь, словно вспоминая какой-то неприятный сон.

— Это я схватил еще там.

Сара сразу не поняла.

— Схватил? В смысле, вас ранили?

Он кивнул.

— Пустяки. Не беспокойтесь.

Она осветила его руку. В плаще была крохотная дырка — будто прожгли сигаретой, — но все предплечье пропиталось кровью.

— Ужас какой! Вам нужен доктор!

— Ерунда.

Сара осторожно расстегнула на нем плащ и спустила его с плеч.

— Снимайте.

Риз снял плащ и со скрытым облегчением увидел свою рану. Он и сам считал, что ранен тяжело.

— Видите, — сказал он. — Пуля прошла сквозь мякоть.

Сара внимательно осмотрела аккуратную крохотную дырочку в его бицепсе, в нее забился кусочек темно-синей ткани от плаща, и оттуда еще сочилась кровь. Риз чуть развернул руку, и в дрожащем луче фонаря Сара увидела выходное отверстие, покрупнее, с рваными краями. За последние несколько часов на ее глазах свершилось столько убийств, но только сейчас она увидела, что делает пуля с человеческой плотью. Она смотрела на рану, испуганная и зачарованная, больше все-таки испуганная.

Рану требовалось перевязать, и сделать это должна она — ведь не случайно Риз передал ей аптечку первой помощи. Тогда за дело, сказала она себе. Не думай, а делай. Сначала рану надо очистить. Значит, придется к ней прикоснуться. Господи, все это становится уж слишком реальным.

Сара открыла аптечку. Бинты. Мазь. Таблетки. Марля. Перекись водорода. Тампоны. Все это хорошо, чтобы привести в порядок ссадину на колене, а не пулевое отверстие. Взяв ватный тампон, она подвинулась к Ризу поближе. Он смотрел на нее с восхищенной улыбкой.

— Господи… Меня сейчас стошнит. Расскажите про что-нибудь. Про что угодно.

— А про что?

Сара чуть не рассмеялась. Вопросов у нее было хоть отбавляй. Например… про ее сына. Ведь у нее родился сын — так сказал Риз. Вернее, родится. В будущем. Для Риза он уже родился, а для нее — еще нет. Интересно.

— Расскажите о моем сыне. Он высокий?

— Моего роста. А глаза — ваши.

Сара начала выжимать кровь из раны. Риз поморщился, но сделал ей знак продолжать. Закусив губу, она старалась сосредоточиться на его словах — иначе, того и гляди, ее вывернет.

— Даже и не объяснишь, какой он. Он… ты ему веришь. Есть в нем эта сила воли. Ты чувствуешь — если он принял решение, значит, выполнит, его уже ничто не остановит. Моего отца я не помню. Но всегда представлял его, как Джона. Он умеет вести людей. И они пойдут за ним куда угодно. Лично я за Джона Коннора готов умереть. — Последние слова Риз произнес приглушенно, в голосе звучала преданность, и Сара ему поверила и поняла — он все-таки способен чувствовать. Это был фанатизм молодости в чистом виде, способный на безоглядную любовь, какой она не испытывала никогда в жизни. — По крайней мере, теперь я знаю, кто он для меня. — Сара с трудом сдержала улыбку. Шутит? Но Риз не улыбался, и она поняла — нет, он говорит вполне серьезно — слишком сильная боль затаилась в его глазах.

На ум пришел еще один вопрос.

— А вы знаете, кто его отец? Чтобы я не дала ему от ворот поворот, когда мы встретимся?

Риз пожал плечами.

— Нет, о нем Джон никогда не рассказывал. Я знаю, что он умер еще до войны, и…

— Погодите, — прервала его Сара. — Я не хочу про это слышать.

Она снова сосредоточилась на его ране. Он спокойно наблюдал за ней, пальцы ее действовали все увереннее. Сара спросила:

— Вас послал Джон?

— Я сам вызвался. По собственному желанию.

— По собственному желанию?

— Конечно. Такая возможность — повидать мать Джона Коннора. Ведь вы — легенда. Мать героя — сама героиня.

Он поморщился — она завязывала на повязке узел.

— Не бойтесь, пусть будет потуже, — попросил он, потом продолжал: — Ведь это вы научили его сражаться, скрываться, быть организатором… когда он был еще мальчишкой, когда перед войной вам приходилось прятаться.

— Вы говорите в прошедшем времени о том, чего в моей жизни еще не было. У меня голова идет кругом. — Концы повязки она затянула тугим узлом, и Риз едва не застонал. Она чуть ослабила повязку. — Извините, а вы уверены, что я — именно тот человек?

Он впился в нее глазами. Такой взгляд был Саре знаком. Долг тут ни при чем. Этот взгляд доходил до самого сердца.

— Уверен, — подтвердил он. И было ясно — так оно и есть. Если он и сомневался, то в чем-то другом.

Сара встала.

— Бросьте вы, неужели я похожа на мать будущего героя? Разве я — человек крепкий? Или хорошо организованный? Я даже со своими счетами разобраться не могу!

Риз воспринял не столько слова, сколько тон ее голоса. Эти нотки звучали в голосах некоторых его соплеменников, когда Джон призывал их презреть опасность ради общего дела. Этот тон он терпеть не мог — из-за такого отношения люди не смогли победить машины годами раньше. Слепая готовность принять «судьбу», смириться с ней. Дабы оправдать эту немощь, создавались целые религии и сложные философские доктрины. Но вот из груды пепла появился Джон с гранатой и разнес на куски ОУ. Рискуя жизнью, приблизится к пылающим обломкам и слил топливо в бак своей бронированной машины.

После этого случая призыв Джона был подхвачен. К нему потянулись люди. И когда Риз подрос, он с удовольствием расстался с улицей и тоже пришел к Джону Коннору.

С первой минутой знакомства с Сарой Риз ловил себя на том, что общение с ней вызывает у него противоречивые чувства: то он восхищался ею, то просто ее презирал.

Он вспомнил, что ему говорили во время инструктажа. Саре Коннор всего двадцать лет, она еще учится, подрабатывает в ресторане официанткой и ничем себя в жизни не проявила. Одним словом рядовая самка из их племени, какие покорно роются в обломках, не подозревая о том, что в них таятся силы, способные изменить их судьбу. Такие встречались ему не раз — самцы тоже. Им нужно указать нужное направление и тогда из них получаются солдаты. Возможно, так обстоит дело и с Сарой. Но он — не вербовщик. Он спец в науке выживания. Когда Риз вызвался выполнить это задание, он был почти уверен, что ему предпочтут бойца поопытнее, постарше. Но вскоре его вызвал лично Джон, и Риз вдруг со всей очевидностью понял, какую колоссальную ответственность на себя берет. Это и льстило, и, в то же время, пугало. От того, как он справится с заданием, зависит весь дальнейший ход мировой истории. Именно это сказал ему Джон.

Вызываясь добровольцем, Риз думал только об одном: ему представляется возможность выполнить самый важный из приказов Джона и повидать во плоти его прекрасную мать. Это великая честь. Но саму суть задания он тогда не оценил — все произошло так быстро. Едва люди Джона захватили лабораторию, где занимались перемещением во времени, ему стало известно о спецзадании, и он немедленно согласился. Еще через несколько минут его вызвали в командный бункер Джона и проинструктировали. Сейчас он вспомнил, Джон сделал особое ударение на том, что от успеха его миссии зависит все их будущее. При этом Джон ни секунды не сомневался — задание Риз выполнит. Именно эта уверенность, а не колдовство медиков, что-то вводивших ему в вены, привела Риза в состояние полной боевой готовности. А когда Риз на прощание взмахнул рукой, Джон его обнял. Этот жест застал Риза врасплох. Джон Коннор был известен как человек суровый, недоступный. После смерти матери он превратился в мрачного скрытного одиночку. Последователи его обожали — он никогда не ставил перед ними невыполнимых задач, потому что никогда не терял ощущения реальности. Но близкой дружбы не водил ни с кем. Миссию Риза он назвал «поворотным пунктом», а потом обнял его так, будто они старые друзья. И когда после прощания Джон занялся технической стороной дела, его лицо выражало глубокую печаль, видеть которую Ризу не полагалось. Возможно, Джон притворялся, что уверен в успехе — ему хотелось подбодрить Риза. Риз запомнил тот печальный взгляд. Теперь, думая о том, что предстоит пережить ему и Саре, Риз вспоминал выражение лица Джона. Инструктаж был очень кратким, а путешествие во времени показалось бесконечным мигом. Вполне возможно, что Риз — первый человек, совершивший такое путешествие. Небесная Сеть разработала это оборудование в рамках своей гигантской программы исследований компьютерной технологий, которая развивалась в геометрической прогрессии.

40
{"b":"9162","o":1}