– Иванова! – объявляет наш декан, и моё сердце буквально разрывается на части от счастья.

Я ведь стала одной из трёх победительниц межвузовской олимпиады по итальянскому языку!

– И теперь я рад объявить наш приз – это поездка в составе студенческой группы в Италию! – с улыбкой сверкает очками наш декан, и я тихо ахаю от неожиданности. – Все три победителя олимпиады будут проживать в пятизвёздочных отелях Рима, Венеции и Флоренции, – зачитывает Антон Викторович с листочка. – А я хочу, в свою очередь, поблагодарить наших дорогих спонсоров – итальянскую компанию Белиссимоза предоставленные призы! – вещает он куда-то в зал, где, по всей видимости, сидят приглашённые представители этой самой компании.

А я уже не вижу и не слышу ничего вокруг, потому что я даже не смела надеяться, что так скоро увижу свою мечту – прекрасную Италию, в которую я всегда хотела поехать, но никаких бы денег мне не хватило, чтобы оплатить это всё самой в обозримом будущем…

И вот я наконец-то в столице всех городов – в самом величественном Риме. Со мной поехали ещё две девушки – пышечка Оля и зануда Алла, которая всё знает лучше всех.

– Ваши ключи, белла, – с белоснежной улыбкой протягивает мне на стойке ресепшен ключи очень горячий администратор, и я вся заливаюсь пунцовой краской.

Стыдно признаться, что я всё ещё девственница, и даже представить не могу, чтобы я делала, окажись с этим красавчиком наедине… Но я приехала в прекрасную Италию обогащаться духовно, а не клеить местных парней, поэтому я беру свой ключ и лишь сдержанно и сухо благодарю молодого человека.

Сегодня в Риме мы посетили уже несколько музеев, включая Колизей и Пантеон, и ужасно проголодались под вечер. Я помню, что где-то у популярных блогеров читала про модное недорогое место где-то на задворках Рима. Мы же простые студентки, и денег у нас не слишком много.

– Ты точно уверена, что это и есть та самая недорогая забегаловка? – с недоверием переспрашивает Алла, поправляя на носу очки, когда мы наконец-то останавливаемся перед двухэтажным особняком с горящей неоновыми огнями вывеской «Панини и салисичче».

– Да какая уже разница! – решительно направляется ко входу в заведение Оля. – Название вполне съедобное, чем-нибудь да перекусим! – и мы втроём входим в шумный и душный зал.

Похоже, это на самом деле очень популярное место: ресторан переполнен, и все места практически заняты, пока я вдруг не замечаю небольшой столик в углу как раз на троих.

– Девочки, смотрите, – зову я их за собой, и мы дружно усаживаемся на стулья, и наконец-то осматриваемся по сторонам.

– Какое-то странное место, вам не кажется? – снова шипит строгая Аллочка, пока я фотографирую интерьер для своих путевых заметок.

И правда: я замечаю, что все столики вокруг заняты в основном мужчинами, которые что-то постоянно громко выкрикивают и свистят официанткам, которые, наоборот, все девушки, причём одетые в тонкие трусики стринги и микроскопические бюстгалтеры.

– Это точно то самое место? – с испуганным видом смотрит на меня Ольга, и я ещё раз перечитываю заметку известного блогера.

Только теперь я замечаю ошибку – мы вышли совсем не на той станции метро…

– Мне кажется, это не ресторан, а какой-то бордель, – бормочет Алла, и я замечаю сальные взгляды, которыми уже смотрят на нас некоторые посетители.

– Давайте скорее уйдём, – вскакиваю я с места, как вдруг слышу за своей спиной:

– Какие милые цыпочки! Как раз в моём вкусе! – и я вижу, как к нашему столику приближается просто невероятно толстый итальянец с двумя какими-то мужчинами, больше похожими на телохранителей, по бокам.

– Извините, синьор, вы ошиблись, нам нужно идти, – бормочу я, утягивая за собой подруг, но этот синьор вдруг рычит на меня грозным басом:

– Я сказал, стой, детка! Дону Карлоне никто не отказывает. И если я сказал, что вы в моём вкусе, то значит вы пойдёте со мной!

– Понимаете, это просто недоразумение. Мы русские студентки, просто очутились здесь по ошибке, – начинаю объяснять я ему на своём не совсем идеально итальянском, но глаза этого толстяка вдруг разгораются похотливым блеском, как две масляные лампы:

– Ты сказала русские, крошка? Ну так я просто обожаю русских! Все знают, что русские женщины самые страстные! – и я прикусываю губу, жалея, что я вообще открыла рот.

– Вы пойдёте со мной. Все трое, – просто приказывает он нам, и его охранники обступают нас со всех сторон.

Бежать некуда. Никто не обращает на нас внимания, пока мы в окружении каких-то итальянских головорезов поднимаемся на второй этаж и заходим в огромную спальню.

Это точно бордель. Теперь я даже не сомневаюсь, и из-за своей глупой ошибки мы попали в лапы к какому-то местному итальянскому авторитету, и теперь он усаживается в глубокое кожаное кресло, как на трон, и начинает расстёгивать свои брюки…

– Что вы собираетесь с нами делать?! – выкрикивает визгливо Алла, пятясь к двери.

– Просто мы немного с вами позабавимся, детка, – смеётся противным смехом этот самый дон Карлоне или как его там. – Люблю таких строгих девочек, как ты. Иди ко мне, не бойся, – подзывает он её к себе своим жирным, похожим на сосиску пальцем…

И я понимаю, что это уже совсем не детские игры…

Это я во всём виновата! Затащила нас в какое-то злачное место, и теперь нам угрожает опасность.

Мне даже страшно представить, что сейчас могут с нами сделать…

– А я не прочь поиграть с вами, дон Карлоне, – вдруг слышу я голос за своей спиной, и, обернувшись, с изумлением смотрю на Ольгу, которая очень даже кокетливо и игриво улыбается этому бандиту.

Я не могу поверить ни своим ушам, ни своим глазам, а Ольга шепчет мне, округлив глаза:

– Ты что, не знаешь, кто это?! Я вспомнила! Я же читала про него в новостях. Это самый главный мафиози Рима! Он кандидат в следующие президенты. Ему принадлежит примерно пол-Италии, – уже направляется она к нему фривольной походкой, покачивая своими пышными бёдрами из стороны в сторону, пока не оказывается напротив этого мерзкого толстяка.

Она медленно и с явным вызовом и удовольствием начинает расстёгивать на себе свою кофточку, пока не оказывается в одном кружевном лифчике.

Ловким движением она расстёгивает крючки, и её тяжёлые пышные груди повисают над животом, мягко пружиня под своей соблазнительной тяжестью.

– А ты я смотрю, очень смелая девочка, – с удовлетворением рассматривает босс мафии мою подругу. – Покажи, что ты умеешь, – и я с изумлением наблюдаю, как Ольга опускается перед мужчиной на колени, и помогает расстёгивать ему ширинку.

Видимо, и штаны у него стоят полмиллиона, если ему принадлежит пол-Италии.

Её набухшие как алые черешни соски трутся о штанины мужчины, пока она ловко освобождает его чресла от брюк.

– Это такая честь, синьор, – берёт она в руки его больше похожий на небольшую сосиску член и начинает нежно и бережно теребить его своими белыми пальчиками.

Наклоняется и обхватывает вялый отросток своими пухлыми губками, посасывая его, как чупа-чупс на палочке.

– О да, бамбини, так… Так… —тяжело дышит, закатывая глаза к потолку, этот Карлоне, положив руку на Ольгин затылок и задавая ей темп.

Что вообще происходит?! Я нахожусь в каком-то театре абсурда. Они что вообще здесь в своих европах с ума посходили?! А как же Микеланджело, Рафаэль, Челентано, в конце концов?!

Вместо этого я в первый же день наблюдаю, как моя подруга отсасывает какому-о отвратительному жирному мафиози, причём явно делает это с удовольствием и огоньком!

Оглядываюсь по сторонам: наши охранники не сводят глаз с бесплатного представления, и я вижу, как заметно топорщатся их ширинки.

Алла стоит, словно пригвождённая к месту всем этим зрелищем, а я судорожно начинаю думать, как вообще выбраться из этого ненормального места.