Странно, но от Виктории не последовал аромат лжи. Скорее, искреннее раздражение.

— Мало ли?

— Ах, значит, «мало ли»? — рыжуля нахмурилась, и подойдя ближе, перешла на полушёпот: — Как раз об этом, я и хотела поговорить. Если ты думаешь, что я приползла к тебе на коленях — можешь даже не мечтать. Я пришла из-за того, что моему руководству вечно взбредает в голову всякая дичь, от которой я не в восторге. И только поэтому!

И опять, никакого вранья… Неужели, я реально ошибся?

— Какое разочарование. — с усмешкой ответил я: — Знаешь, тут есть очень много мест, где можно заняться самыми разными вещами.

— Воу! — Вика начала злиться, но я чувствовал, что намёк понят и обработан: — Дорогой, а ты в курсе, что сейчас на дворе — двадцать первый век? И за приставания к подчинённым можно схлопотать нехилый скандал.

— А я приставал? — удивился я: — Не припомню, чтобы я сказал, нечто пошлое или фривольное.

— Ты… — рыжуля злобно сжала кулаки: — Предупреждаю тебя в первый и последний раз — никакого третьего раза не будет. Понял?

— О, чём вы говорите, Виктория Владимировна? Я не понимаю вас.

— Фёдор…

— Виктория…

— Агр-р-р-р! Ты не выносим… — рыкнула рыжуля, и резко развернувшись, потопала в сторону коридора.

Интересно. Даже очень интересно.

Могу ли я не чувствовать эмоции? Именно в данный момент — нет. В меня это закладывали при создании. Конечно, можно научиться отключать «определитель», но это довольно сложная практика, к которой я ещё не приступал.

Может ли гуминит обмануть меня? Нет. Это исключено. «Определитель» улавливает малейшие изменения эмоций даже у самых «прокаченных» актёров.

Но… может ли гуминит завуалировать правду? А вот это уже вполне реально.

Хорошая попытка, Виктория Владимировна, но нет. Из моего личного «списка подозреваемых» вы пока, никуда не денетесь.

Конечно, можно связать её, принести в подвал и там допросить «с пристрастием». Однако, если рыжуля не при делах, то это испортит наши взаимоотношения. А также, я потеряю, возможно, ценного сотрудника. И заработаю скандал, который станет огромным репутационным пятном. Нет, в таких делах нужно быть очень аккуратным.

«Очень аккуратным…» — усмехнулось подсознание: — «Сказал тот, кто собирается вечером устроить вооружённый налёт на логово „Культа!“»

Ну, сравнил тоже. Где «Культ», который хотел меня убить, и где девчонка, которая подозревалась в шпионаже? Вещи совсем разные.

Выйдя из офисного здания, я заметил, как Виталик снова выстроил наших новых защитников. Только на этот раз они уже все были наряжены в камуфляж и вооружены… кто, чем.

Увы, я не ожидал такого прилива желающих, поэтому новых комплектов было всего на тридцать человек. Остальные семьдесят вооружались всем, что Машина нашёл в своём арсенале. От старых «Маузеров» начала двадцатого века, до грозных МПЛ-50.

Честно, когда я сам услышал эту аббревиатуру, то подумал, что речь идёт, о каком-нибудь убойном пулемёте калибра «.50 BMG». Но оказалось, что это Малая Пехотная Лопата, длинной 50 сантиметров.

И в документах она числилась, как ОРУЖИЕ!

Так вот, глядя на своих новых защитников, я представлял, как эти здоровенные рогатые мужики идут в бой с лопатами. Нет, ужас в глазах врагов — обеспечен! Деморализация высшего уровня.

Но всё же, я искренне надеялся, что дополнительные комплекты АК-12 с «полным фаршем» и автоматические пистолеты Стечкина придут, как можно скорее. Не гоже от врагов лопатами отмахиваться…

— Как настрой? — поинтересовался я.

— Ваша Светлость… Можно вас на пару слов? — Машина выглядел растерянным.

— Да, конечно!

— Вольно, бойцы! — рявкнул Виталик, и мы зашли за небольшое техническое здание.

— Что случилось? — с волнением поинтересовался я.

— Скажите… Где вы нашли таких спецов⁈ — глаза начальника СБ светились от счастья и вдохновения.

— Так… Захар привёл. Это его сокомандники по страйку. А, что такое?

— Волшебные ребята! Никогда не думал, что скажу такое… Но филиниды — выше всяких похвал! Нет, я никогда не имел, ничего против. Но всегда относился к ним, как к ребятам из сугубо из гражданских. А тут… Какая выправка! Какая дисциплина! Передо мной, словно оказались самые лучшие римские легионеры.

— Вот и управляй. — я похлопал Машину по плечу: — Главное — чтобы на нас, никто не напал, пока не придут новые комплекты оружия.

— Хорошо! У деда на даче завалялась пара «Мосинок» и три «ТОЗика» гладкоствольных. Притащу завтра сюда. На время.

— Было бы замечательно. С тебя за сегодня сформировать смены, кто и когда работает. И с завтра необходимо, чтобы ребята уже начинали официально выходить на работу.

— Сделаю! Только вот… я хотел бы у вас попросить дополнительные шкафчики. — вздохнул Виталик: — В нашем подвале — пятьдесят штук. Нужно ещё хотя бы штук шестьдесят.

— Сегодня же закажу.

— Спасибо большое! — Машина просиял.

Семён неоднократно рассказывал про людей, в головах которых отпечаталось определённое событие и определённое время. Виталик пришёл к нам из дворянской ЧВК, которая бушевала на Востоке в две тысячи двенадцатом году.

Для многих — война, это страшно. Это насилие и боль. Смерть и потеря. Нелёгкое время, которое, крайне тяжело пережить.

Но для таких, как Машина — это было настоящее раздолье! Он, как будто, был рождён для войны. Прямо, как Глэйтрон, когда-то давно…

И, когда я впервые увидел Виталика, то мне показалось, будто передо мной стоял загнанный зверь. Потухшие глаза. Отсутствие интереса к жизни. И притворное дружелюбие, которое было для него, скорее — обязанностью.

А сейчас передо мной стоял вдохновлённый человек! Как будто он опять вернулся в две тысячи двенадцатый год. Готовый схватить пулемёт и с воинственным криком бежать на врага.

Вот такие «бриллианты» стоит беречь. Особенно, когда против тебя выступает кружок психопатов по интересам…

Вернувшись обратно в кабинет, я хотел было вызвать кота на разговор, но меня тут же перехватила Иришка.

— Ваше Сиятельство! — радостно произнесла она и стиснула мой живот: — Вы сегодня… какой-то, подозрительно худой.

— О, спасибо за беспокойство. Но это, ничего страшного. Просто небольшие проблемы со сном. — я отлепил шпионку от себя.

— Нет уж! Так — не пойдёт. Вот, скажите — у вас есть девушка? — поинтересовалась Иришка.

— Нет. — на мгновение, мне показалось, что я чувствую злобу, смешанную с любопытством и ревностью из-за приоткрытой входной двери. Видимо, опять, чьё-то эхо. Не будут же Виктория с Галиной вместе стоять и подслушивать, верно? Хотя, может быть это вообще поклонник Иришки. В общем, надо учиться отключать «определитель» полностью хотя бы во время работы: — А, при чём тут моя худоба?

— При том, что вы едите в забегаловках!

— С чего ты взяла?

— Ну, этот наглый кошак вряд ли вам готовит… — Иришка с неодобрением зыркнула на меховой сгусток тьмы.

— Ну, всё. — распушился кот: — Хана твоим тапкам!

— Так вот, питаться в одних забегаловках — вредно для здоровья. И я подумала, что было бы неплохо хоть изредка баловать вас домашней едой. — шпионка вытащила из пакета несколько контейнеров.

Сперва я хотел вежливо отказаться, но аромат свежего картофельного пюре и куриных котлеток был неумолим.

— Спасибо, но мне… даже, как-то неловко…

— Кушайте-кушайте! — мило улыбнулась Иришка: — Приятного аппетита!

— Спасибо… — я принял контейнеры и вернулся к себе за стол.

— Я должен попробовать это на яд!!! — истекая слюной, прорычала нагла мохнатая морда.

— Тише! Я сам всё попробую. — отпихнув кота, я открыл первый контейнер и внимательно принюхался. Яда точно нет. Видимо, Иришка таким образом, как говорят местные: «подбивает ко мне клинья».

Герой-любовник из меня, конечно, так себе, но с чего вдруг мне отказываться от вкусной домашней пиши?

Попробовав первую вилку, я моментально улетел на Олимп вкусового блаженства.

Пускай Иришка была маленькой, надоедливой и очень фальшивой, но готовила она бомбически! Моя старшая сестра Лэмия всегда говорила, что в каждом, даже самом отвратительном гумините есть, нечто хорошее.