Сделав окончательный выбор, я успокоилась и уснула тревожным сном, в котором виделись стаи рыб и клочья водорослей, застилающие для меня свет. Я отвергла мою подводную и призрачную родню во имя куда более ценного чувства — настоящей любви Джейсона. И не жалела об этом ни капли!

Днем мне приходилось прятаться на глубине, в расселинах рифов на окраинах подводного города, точно паршивой отступнице. Я жалась к каменистому дну, вжимаясь в тень, и старалась не привлекать ничьего внимания. Порой мимо проплывали патрули стражей, высматривая возможных нарушителей. Я затаивала дыхание, забиваясь в щели между уступами. Но я не могла отплыть далеко от моего родного города, так как его камни позволяли восстанавливать мою магическую силу. Весь день я пряталась и копила силу только для того, чтобы ночью вернуться на берег и превратиться в женщину…

Каждый раз при виде соплеменников сердце мое болезненно сжималось. Ведь еще несколько дней назад я была одной из них — ученицей престижной Академии, готовящейся вступить в ряды почтенной гильдии сирен. А теперь… Теперь я изгнанница и отступница, предавшая все идеалы и клятвы. Недостойная своего народа.

Стоило мне представить суровые лица Наставниц, как меня пронзала дрожь. С каким гневом и презрением они вынесли бы приговор за мою связь с человеком?! Ведь для сирен подобное считается величайшим грехопадением. Меня прокляли бы, вычеркнули из рядов Сестринства и скорее всего превратили в какую-нибудь рыбу.

Но разве я могла поступить иначе? Любовь к Джейсону опалила мою душу столь ярким пламенем, что все морские догмы потеряли для меня значение. Я хотела быть с ним, какой бы ни была цена. А потому не жалела о своем выборе, невзирая на предстоящее изгнание.

Тем не менее, воображать то презрение, с каким ко мне бы отнеслись соплеменники, было невыносимо. Я дрожала от одной мысли, что могу встретиться хотя бы с кем-то из знакомых сиренок — прежних подруг и соратниц. Они окружили бы меня визжащим роем, клацая зубами, и засыпали бы шквалом яростных оскорблений.

Лучше уж прозябать здесь, в затхлых тенях, прятаться в руинах старого города, скрываться среди донной растительности и укрываться между рифами. Отсюда я могла хотя бы любоваться далекими шпилями и башенками родного города, отсвечивающими жемчужными гранями вдали. Порой до меня доносился звон подводных колоколов, призывающих всех на собрание. И я чувствовала себя последней безмозглой кальмарихой, лишенной права слышать их благовест.

Единственным моим утешением в эти тяжелые часы служили мысли о грядущей ночной встрече с Джейсоном. Лишь они придавали мне сил, не позволяли свихнуться от тоски и отчаяния.

Ближе к закату я покидала свое логово и осторожно выбиралась к краю подводного города. Я помнила расположение всех ближайших пляжей, на которых могла в любой момент вынырнуть для встречи с любимым. Заветный бухта находилась всего в получасе плавания отсюда.

Я украдкой выскальзывала из-под водной толщи и ловила первые лунные блики на морской глади. Воздух здесь был таким свежим и живительным, совсем не похожим на застоявшиеся воды моей нынешней берлоги в руинах.

Скрываясь за прибрежными камнями и валунами, я издалека высматривала знакомый силуэт Джейсона. Если он еще не пришел, то я терпеливо дожидалась. А затем приходила пора творить волшебное заклинание трансформации.

Спрятавшись в тени скалы, я замирала с закрытыми глазами и распрямленным хвостом. Веки мои подрагивали, когда я мысленно произносила древние слова на языке моря. Внезапно моя чешуя начинала опадать и хвост стремительно ссыхаться, принимая форму человеческих ног.

Это было какое-то мучительно-сладкое ощущение обретать столь непривычный облик! Тело словно изнывало от жажды, а его очертания то смазывались, то обретали четкость. В конце концов, я оказывалась сидящей на прибрежном песке совершенно обнаженной женщиной с роскошными формами.

Со временем мне стало казаться что превращение происходит все более и более уверенно. А потом я заметила, что и женщина, в которую я преображаюсь, чуть-чуть меняется. Она становится более чувственной и зрелой, ее грудь приобретает поистине идеальную форму, а крутые бедра плавно покачиваются при ходьбе. И во время каждой встречи в глазах Джейсона я видела, как растет его любовь ко мне.

И лишь после этого перевоплощения я находила в себе силы встать и идти на поиски Джейсона. Наша страстная встреча ожидала меня впереди, даря хоть какой-то проблеск счастья в моем теперешнем унылом существовании изгнанницы и отступницы.

Подгоняемая предвкушением встречи с возлюбленным, я плыла навстречу ночи. Ее фиолетовые сумерки уже сгущались над волнами, окрашивая море в глубокие оттенки индиго. По пути я заприметила корабль Ройса, как обычно державший курс вдоль побережья. Но затем я увидела, что корабль остановился и в сторону берега от него пошла большая шлюпка с целым рядом весел. Но не придала этому особого значения — капитан часто патрулировал эти воды и его люди регулярно высаживались на берег.

Я ловко проскользнула в узкий грот, являвшийся нашим с Джейсоном тайным местом свиданий. Убедившись, что поблизости никого нет, я уселась на уступе и принялась напевать заклинание перевоплощения. Чешуйки с хвоста посыпались в воду, а ноги стали обретать человеческий облик. Вскоре я предстала обнаженной молодой женщиной с роскошными формами.

Затаив дыхание и дрожа от сладостного предвкушения, я завернулась в заготовленное здесь заранее покрывало и стала выжидать. Ожидание встречи с Джейсоном всякий раз сводило меня с ума сладкой истомой. Виделись ли мы вчера или неделю назад — желание обладать его плотью было неутолимым.

Вдруг я услышала шум за спиной и оглянулась в надежде увидеть любимого. Но вместо Джейсона из-за скалы выступил Эндрю Ройс собственной персоной! Он победно ухмыльнулся, окинув меня масляным взглядом.

— Вот ты где, русалочка, — протянул он низким хриплым голосом. — А я-то ждал, когда же ты выползешь из своего логова на очередную встречу с твоим дружком-контрабандистом!

Я вскрикнула от ужаса и попыталась сбежать. Но Ройс ловко преградил мне путь, загородив выход из грота. Покрывало соскользнуло с моих плеч, и я осталась перед ним совершенно обнаженной.

— Куда ж ты опять так спешишь, прелестное создание? — расхохотался капитан, бесстыдно пожирая меня глазами. — Тебе пора ко мне в каюту на цепь, будешь моей пленницей…

С этими словами он кинулся на меня, норовя поймать. Его руки схватили мое скользкое тело, но безуспешно. Я завизжала, отчаянно пытаясь увернуться, но Ройс со второй попытки все же сгреб меня в охапку. Я изловчилась и впилась ногтями ему в лицо, оставив четыре глубоких борозды.

Взревев от боли, капитан рухнул на колени, и я тут же вывернулась из его объятий. Схватив с земли покрывало, я попыталась снова бежать прочь из грота. Но на этот раз Ройс был начеку — он бросился наперерез, вцепился в меня руками и рывком опрокинул навзничь.

В следующее мгновение его массивная туша придавила меня всем весом к земле. Не обращая внимания на мои вопли и царапины, Ройс принялся сдирать с меня покрывало. Я лягалась, размахивала руками, колотила капитана изо всех сил, но он был куда сильнее и тяжелее.

— Ах ты, злобная дрянь! — прохрипел он, наваливаясь на меня грудью и сжимая руками мои запястья. — Погоди, я тебя смирю сейчас же!

Невыносимый смрад его пота ударил мне в нос, когда Ройс придвинулся ближе. Я содрогнулась от гнусного прикосновения его тела и отвернула лицо в сторону.

Но он схватил меня за подбородок и заставил смотреть на себя. Затем он перехватил меня за горло, и я поняла, что он либо свернет мне шею, либо задушит. Я лежала перед ним совершенно беспомощная. В мутных зрачках капитана бурлило похотливое безумие. Свободной рукой он торопливо расстегивал ремень на штанах и высвобождал свой мужской орган. О нет, только не это!

Меня замутило от омерзения и ужаса, но Ройс уже приставил свое хозяйство к моему лону и приноровился войти грубым натиском…