— Никакой. Точно так же, как и некоторые считают Маркуса Рейвиля богом и едва ему не поклоняются — я сильное существо, сотворившее много дел, — с уверенностью ответил я, — Просто я намного раньше появился.

— Это сильное заявление, и проверить мы его, конечно, хотим, — наглая девочка не успокаивалась, — Тогда что делает вас богом?

— То же, что и любого другого — вера людей. Ну и сила, конечно же. Следующий.

Девушка насупилась, но ворчать не стала — села обратно и дала возможность подняться другому.

Азиат. Имперец. На бейджике написано Йошида Распутин. Странное имя. Полагаю, он конченный.

— Ни для кого не секрет, что и Маркус, и Эстер, будучи сильнейшими независимыми магами, обязаны попадать под мировой закон регулирования магической деятельности. Они его подписали, и они его соблюдают. Более того, у каждой страны есть средство по сдерживанию хотя бы одного из них, в случае опасности. Господин Вортекс, согласны ли и вы подписать этот документ?

— Маркус и Эстер — свободные маги. У них даже гражданства нет, насколько мне известно. Поэтому и регулировать их должна мировая доктрина. Я же — гражданин Сёгуната. Вопросы моего регулирования, пожалуйста, направляйте прямиком сёгуну Миямото. Следующий.

Ищут, суки. Ищут желтуху, чтобы без опасности для себя очернить и меня, и Сёгунат. Представляю какой фурор могла бы произвести новость: «Самопровозглашённый бог не отрицает, что может вредить людям». Здесь и инфоповод рожать не нужно — я сам его дал.

Но нет, сучары. Такого вы от меня не получите. Я уверен в скорости своего мышления и команде объединённого разума по ту сторону мониторчика. Только вот…

Моя уверенность чуть не вышла мне боком.

В один момент, после очередного вопроса, я чуть не испортил себе всю оставшуюся жизнь.

— Невозможно не заметить ваше сходство с учеником Первой Московской Школы — Константином Россом. Скажите, это вы?

Я уже почти ответил «Да». Почти признался, что пропавший многообещающий ученик — это действительно я.

Но потом…

«Ты ведь, сука, пойдёшь мою семью донимать, да?», — осознал я, сжимая кулак.

Завтра я проснусь мировой звездой. И если все узнают, что я — тот самый Костя, — то все узнают и о моей семье, ведь Вика тоже прославилась благодаря турниру юниоров, и она ни раз упоминала меня как источник вдохновения.

Тогда о спокойной жизни могу забыть и я, и они. Опасность, лишнее внимание, стресс — всё это будет сопровождать мою семью как минимум ближайшее время, если не всю жизнь.

И всё из-за моего простого существования.

«Только попробуй, тупорылая дрянь…»

— Нет, не я, — едва сдерживаю злость и раздражение, — Мне часто говорили о сходстве с ним, но уверяю — это не я. В мире полно похожих людей.

— А что насчёт вашей встречи с Екатериной Романовой в Империи? Росс тоже был замечен в связи с ней.

«Сука, всё-то ты знаешь»

— Совпадение. Просто убил орду монстров. Мне без разницы, кто и где оказался. При всём уважении к роду Романовых — если они не будут мне мешать, я их даже замечать перестану. Следующий.

Пронесло, надеюсь. Главное, что все кто нужно — все знают правду.

Не для того я помирал два раза, чтобы на третью попытку всё просрать или предельно усложнить.

Интервью шло ещё полчаса. Немного, казалось бы, но боги, как же я вымотался. Постоянно думать, подбирать слова, рассказывать о планах, которых даже нет — всё это вымотало в сто раз больше, чем сворачивание Токио. Хорошо, что половину обязанностей и ответственности можно было скинуть на Сёгуна.

Я встал, поблагодарил всех за участие, и вышел.

«Наконец», — выдохнул я, проворачивая ручку двери.

Встреча закончилась. Всё, финиш. Люди разбредаются, созваниваются и уже записывают сторис для соцсетей.

Я же, понадеявшись, что на сегодня стресс закончился и можно морально отдохнуть, был сильно удивлён продолжению банкета.

— Катя? — задрал я брови.

Девушка стояла в коридоре для персонала. Одета она была хоть и в военную, но явно не то парадную, не то просто более красивую форму — приталенная, более поджатая и подчёркивающая формы спортивной фигуристой девушки.

И, ещё… чёрт, как же Кате идут распущенные волосы. Сразу становится живее, женственнее… сексуальней?

— Как ты сюда попала? — спросил я.

— Я в хороших отношениях с Сёгунатом. Они разрешили.

— Ага. Только вот я — нет.

— … — она поджала губы и встала у выхода, не решаясь подойти.

Я вздохнул. Ладно, не выгонять же. Раз аж сама выяснила где я, получила разрешение, то прогонять её — быть последней скотиной.

— Ладно, пойдём, — махнул я рукой, направляясь по коридору.

Катя ускорилась и быстро меня догнала.

Мы шли в тишине. Порой мимо нас пробегали сотрудники и сейчас, к моему удивлению, они не просто обращали на нас внимание, но и откровенно пялились.

Им интересна тема возлюбленной своего бога? Они считают типаж Кати — вершиной красоты? Что⁈ Почему они стали так пялиться⁈ Без понятия, чёрт возьми!

Но факт есть факт — на нас с Катей они отвлекались.

Мы настолько хорошо вместе смотримся?

— Я мысли читать не умею, — я остановился в коридорчике потише и развернулся к девушке.

Она явно поникшая, и ей явно очень неудобно, что видно и по мордахе, и по неуверенным жестам, вроде пожимания собственных пальцев.

Но Катя — сильная характером. Когда надо — она на всё решится.

И сейчас, похоже, ей надо.

— Прости меня за обман, — тихо произнесла она, смотря в пол и не решаясь поднять глаза, — Ужасный поступок, Я о нём… очень жалею.

— Но зачем? — искренне не понимал я, — Зачем это вообще было нужно?

— Ну… видимо настолько хотела свидания, — она нервно и смущённо улыбнулась, продолжая теребить пальцы.

И в этот момент, несмотря на шедшую за нами атмосферу неловкости и напряжения, я не сдержался и тоже ухмыльнулся.

Милая она, всё же.

— Ладно, прощаю. Но больше так не делай, — я легонько щёлкнул её по лбу.

Она нахмурилась, зажмурилась, проморгалась, наконец подняла на меня голову и с облегчением выдохнула.

Она настолько переживала по этому поводу? Ей настолько было важно, что я о ней думаю?

— Ну тогда сделаем вид, что ничего тогда не было? Мир? — она расцвела и подняла мизинчик.

— Мир, мир, — я улыбнулся и взял её мизинчик своим.

Мы потрясли руки.

И всё же, у неё маленькие пальцы.

— Господин! Вас Сёгун вызывает! — гекконодевочка, от зависти кусающая углы, из-за которых и выглядывала, всё же нашла повод прервать наше с Романовой воссоединение, — Сроч-но!

Очевидно, что не срочно, но ревнивая ящерица не хотела видеть других самок.

— Ладно, тогда попозже увидимся? — Катя, однако, ей поверила, и… просто меня обняла.

Просто подошла, и просто обняла, сильно прижимая к себе.

— Кхм, ладно, — она отпрянула, — Ещё увидимся! П-пока!

Девушка с нескрываемой радостью и улыбкой пошагала прочь, не обращая внимания не едва не рычащую ящерицу.

«Ого…»

Я посмотрел на Романову, словно видел её в первый раз. Впрочем, такой я действительно вижу её в первый раз.

Да… она действительно красивая. И сзади, и спереди, и лицом, и фигурой. Да всем.

Только вот почему мне кажется, что как сама Катя, так и её типаж стал мне менее симпатичен? Странное чувство. Я не могу понять, с чем это связано.

Ладно, не до этого сейчас.

Телепортировавшись в имение Сёгуна, я как всегда застал его в кабинете. Правда сейчас нашу деловую встречу ждало пополнение.

— Дядя Вортекс, смотрите! — подбежала малышка Яо, — Камушек!

— Ого… целый камень!

Это дочка Сёгуна, мы с ней уже виделись. Девочка совершенно никого не смущается — пристаёт ко всем, кого видит, в том числе и ко мне. Про понятие божественности и поклонения она, видимо, ещё не знает. Да и не должна — ей лет пять.

— Всё прошло очень хорошо, господин Вортекс, — кивну Сёгун, — Каковы дальнейшие планы?

— Отдыхаю, и завтра собираем официальную процессию в Европу, — я играл в ладошки с Яо и одновременно говорил с её отцом, — Направьте в Африку запрос на посещение. Плюс освободите Сатору и его команду иллюзионистов — мне они понадобятся.