Когда дверь закрылась за моей спиной я позволила себе дать волю чувствам. Руки дрожали, на глаза навернулись предательские слезы. Джон тут же оказался рядом. Он как будто ждал возможности подставить мне свое плечо и я воспользовалась им по полной программе. Рыдала уткнувшись носом в крепкую и надежную грудь. Никто не должен слышать, никто, кроме тех единственных людей, которым всецело доверяю.
– Ну ты даешь, Мэл! – прервал мои страдания Алл – Я под впечатлением. Думал утопишь мерзавку. Я бы утопил!
– Да кому ты рассказываешь? – не выдержала я – Ты у нас благородный до неприличия. Удивляюсь как не додумался ей руку подать, чтоб с трона слезать было удобнее.
– Та ну нет. – он покачал головой – Откуда такие ассоциации?
– Откуда? А кто переживал, что у них там заклинит?
Все, от моего дурного настроения не осталось и следа. Теперь мы уже смеялись над ситуацией и наслаждались хорошей компанией. Ну на трон мне садится долго не захочется, это факт, в остальном, жизнь налаживается.
К вечеру нам накрыли на стол. У меня аппетита совсем нет поэтому просто сижу и наблюдаю как дорогие мне мужчины опустошают тарелки. Не понимаю почему, но мне радостно за ними наблюдать. Материнский инстинкт какой то. Откуда взялся непонятно, но я не могу солгать дурацкую улыбку с губ.
О неприятном инциденте стараемся не вспоминать. Парни обсуждают будущее и свои планы на войну, которая как не крути неизбежна, а я всеми силами стараюсь не уснуть. День выдался напряженным, я измотана и сейчас хочу одного, добраться до подушки. Надеюсь Ирис не посетила нашу спальню.
– Устала, милая? – Джон посмотрел на меня и не задавая лишних вопросов подхватил на руки – Алл, за мной!
Мы поднялись по лестнице молча, он держит меня бережно и нежно. Прислушиваясь к биению сердца любимого, успокаиваюсь и постепенно проваливаюсь в сон.
– Выбирай любую комнату, кроме этой.
Аллахай скрылся за дверью первой попавшейся спальни, а мы с Джоном оказались в своих апартаментах. Еще пара минут и я спокойно посапываю на подушке, в то время как Джон оберегает мой сон, пристроившись рядышком. Его тепло укутывает меня. Чувствую себя счастливой, в безопасности.
Следующие дни не отличались разнообразием. Вокруг все относительно спокойно, город живет, все его обитатели при деле. Даже Аллахай не стесняется работать на ровне с остальными. Мне кажется, что он наконец смог отвлечься от тягостных мыслей о Диане. И только к вечеру на его лице появляется напряжение, грусть в глазах.
Конфликт с Ирис не позволяет расслабиться. Чувствую на себе настороженные взгляды практически постоянно. Джон и Алл не оставляют меня одну, постоянно крутятся вокруг сменяя друг друга. Со мной же происходят странные метаморфозы.
Я могу искренне радоваться их вниманию и заботе, а уже через минуту злиться, за то что носятся со мной как с писаной торбой. Трудно упорядочить мысли и оставаться адекватной. Сама не пойму как и почему это происходит.
Мои вспышки гнева происходят все чаще. Джон все терпит, но с каждым разом печать на его груди вспыхивает ярче. Он злится, но старается не подавать вида. В последнее время стал сбегать, наверно не хочет вспылить и сказать что то, о чем потом пожалеет. Я точно жалею. Стоит ему уйти как начинают терзать муки совести. За что я так сорвалась? Почему не сдержалась?
Проходит совсем немного времени и мой Огонек возвращается. С обворожительной улыбкой на губах, разводит руки в стороны и я не задумываясь ныряю в его объятия. И так по несколько раз на день. Я растворяюсь в нем, дышу им, черпаю силы и уверенность. Я знаю, что он никогда меня не бросит. Даже если я злю его и извожу своими закидонами, Джон всегда возвращается.
С каждым днем скандалов все больше и виновата в этом я. Прекрасно понимаю, что творю нечто неправильное, но сдержать эмоции не в силах. Я как вулкан, готова извергать на Джона всю свою ярость без предупреждения и веской на то причины. Недели через две меня накрывает паника. Не понимаю, что происходит и совершенно не знаю, что с этим делать. А поговорить не с кем.
– Мэл, есть разговор.
Джон нашел меня в лесу. Я занимаюсь своим любимым делом, подпитываю молодые саженцы энергией. Это меня успокаивает, позволяет сохранять чувства в гармонии с телом. Глянув на любимого понимаю, что скандала не избежать. Опять. Дело не в том, что он как то провоцирует меня. Нет. Просто выражение его лица… Виноватое, Джон чем то взволнован и готов откусить себе руку, лишь бы только не начинать этот разговор.
– Давай попробуем, Огонек.
Смотрю на него скрестив руки на груди и Джон тяжело вздыхает. Видимо разговор действительно важен и мое одобрение ему необходимо, но моя реакция скорее всего будет не адекватной. Он это понимает и морально готовится к новому приступу неконтролируемой истерики.
– Я хочу навестить Диану на днях…
– Ну конечно! Диана! Как же иначе!?
Моя реакция последовала незамедлительно. Я пытаюсь сдержать порыв, но тело и разум мне не подчиняются. Я уже не понимаю, что происходит и перестала бороться. Устала. Я так устала от этих вспышек, что иной раз боюсь выходить из комнаты. Так было бы безопаснее для всех. Устроить самой себе домашний арест, чтобы не подвергать близких опасности.
– Что опять не так? Я ее хранитель, Мэл!
Джон развел руками, указывая мне на очевидные вещи. Я и сама понимаю, что хранитель обязан быть рядом с подопечной, а не нянчить сумасшедшую дриаду, которая сама не знает чего хочет. Я и правда все чаще склоняюсь к версии, что просто схожу с ума. Иного объяснения творящимся со мнеой метаморфозам не вижу. От этого становится еще страшнее и нервы шалят только сильнее.
– Так я тебя и не держу, Джон! Жила без тебя как то и еще проживу.
– Мэл… Дело не в тебе, не в Диане и даже не во мне. Что то происходит и я должен знать что именно.
Он говорит, что дело не во мне, но это не так. Причина его беспокойства именно я. Я та заноза, которую он не может выдернуть из своего сердца. Испытываю терпение, нарываясь на скандал, сама его провоцирую или придираюсь на ровном месте. Джон все это понимает, но продолжает бороться. Головой я это понимаю и благодарна, но мои эмоции уже не остановить. Завелась, закипела, сорвалась с цепи.
– А Диана у нас центр вселенной! Тебе кроме нее вообще никто не нужен? Да?
– Это глупо, Мэл! Ты сама себя слышишь?
Я слышу и понимаю, но это ровным счетом ничего не меняет. Остановиться я уже не смогу. По крайней мере пока Джон рядом со мной. Он действует на меня как красная тряпка на быка. Я люблю его безумно, но в той же мере он меня раздражает.
– А так я значит дура? Сумасшедшая, которая мешает тебе жить спокойно?
– Я этого не говорил.
– Не сказал, но подумал! Уйди, Джон! Уйди! Не хочу тебя видеть!
Я так злюсь, что мой магический источник бурлит. Как закипающий на огне чайник, поднимается раздражение и злость. Я в бешенстве, я опасна, я не могу взять под контроль свою силу. В итоге Джон попал под горячую руку и сейчас я смотрю на мокрого с ног до головы парня. Стерев воду с лица Джон смотрит на меня исподлобья, ничего не говорит, но он зол. Вижу по печати горящей на его груди и по пару поднимающемуся в небо. Разгорячился до предела. Пара минут и его одежда уже сухая, а глаза по прежнему обиженные, злые.
Резко развернувшись, не говоря ни слова, Джон ушел, оставив меня одну. Так больно мне никогда не было. Самое обидное, что мне некого винить в этой боли. Сама виновата. Дура!
– Неужели твой послушный пес обиделся? Странно, что терпел так долго.
Голос Ирис вывел меня из состояния шока. Она вышла из тени и вальяжной походкой от бедра приближалась все ближе.
– Он не пес, Ирис. Что тебе нужно?
– Ничего. Услышала ваш разговор, стало интересно. Кто такая Диана? Любовница?
– Нет. Диане лет восемь, она подопечная Джона.
Зачем я вообще ответила на этот вопрос? Какое ей дело вообще? Злюсь на себя за неожиданный приступ откровенности со злейшим из своих врагом. Что я ждала? Понимания, поддержки? Идиотка!
