Дмитрий промолчал, провожая взглядом скорбное зрелище. У основания куч что-то копошилось, но забивший поле низкий кустарник, к счастью, скрывал подробности.

— Вот мы и приехали… — облегчённо вздохнул Денис через несколько минут, подъезжая к основательному блокпосту на развилке.

Над бетонными блоками появилась фигура в камуфляже, военный сделал жест зигзагом и показал на разложенные на асфальте блоки. Сбросив скорость, Денис проехал «змейку», остановился. Тут же к ним подбежал старлей, всем своим видом выражавший озабоченность.

— Старший лейтенант Морозов! – отрекомендовался военный, небрежно взял под козырёк.

— Старший прапорщик Хворостов! – ответил Денис.

— Нихрена себе у вас «броневичок», как нам сказали! Целый танк! – старлей не скрывал удивления, рассматривая стального монстра с пулемётом на крыше. – Ждите, сейчас наши подъедут, проводят! У вас все целы? Покусанных нет?

— Есть перелом и лёгкое ранение, покусов нету.

— Повезло вам! Наших много в первые дни полегло…

— Везде так… У нас в Рыбинске больше от пуль потери были, бандиты штурмом брали укреп.

За разговорами незаметно протекло время ожидания, послышался мощный дизель БТРа со стороны города.

— Во, провожатый едет! Ну, бывайте! – старлей опять козырнул и скрылся за бронированной дверью поста.

«Коробочка» аккуратно развернулась на очищенной от железного хлама развилке, и неторопливо покатила в обратную сторону. Денис придавил газ, двигаясь вслед броне.

* * *

Дорога у КПП воинской части выглядела так, будто её покрыли чёрной краской. То, что это совсем не краска, говорили обильные бурые разводы на вытоптанной траве газонов, стенах и бетонном заборе, окружавшем гарнизон. Кусты и деревья на много метров срезаны, двухэтажные дома через дорогу и примыкавшая к забору постройка превращены в груды каменных осколков.

Сам пропускной пункт военные основательно укрепили. Огромные окна и двери по фасаду завалили бетонными плитами, на крышах возвели металлические башенки и опутали края колючей проволокой. Большой цилиндр цистерны для топлива, стоящий на некотором отдалении слева от въезда, обвешали металлическими щитами.

Из узенькой калитки, прорезанной в воротах, видимо, уже после катастрофы – виднелись неопрятные и неокрашенные следы сварки, выбежал рослый воин с «ксюхой» в руках. По-быстрому осмотрел кабину и сидящих в ней, поморщившись от ударившей в нос вони, осторожно заглянул в кузов. Убедившись, что кроме заявленной пятёрки гостей больше никого нету, махнул рукой коллегам, и створка ворот поползла в сторону, открывая въезд.

Стоянка за контрольно-пропускным пунктом, куда заехал броневик, повинуясь жестам принимающих, была уставлена разномастным транспортом. Обваренные металлом и решётками буханки, УАЗы, основательно укреплённая «шишига»[6] с металлическим кунгом, несколько внедорожников, парочка помятых «Нив» с решётками вместо выбитых окон. Денис припарковал машину и выскочил из кабины, с наслаждением втягивая носом свежий воздух. Хоть и приправленный лёгким душком вездесущей гнили, но всё же, получше зловония кабины. Вышел Дмитрий, одёргивая куртку, из железного чрева вылезли Виктор с Ксенией. Лукин спрыгнул сверху – с его габаритами оказалось проще выбраться через гнездо, чем продираться по тесноте кузова.

— Майор Крылов, начальник штаба! – представился подошедший военный, сопровождаемый двумя вооружёнными солдатами. – Кому-нибудь медицинская помощь нужна? Покусы есть?

Крылов обратил внимание на перевязанную руку Виктора, насторожился.

— Товарищ майор, перелом у него! Виноват, старший прапорщик Хворостов! – отчеканил Денис.

— Разберёмся. На осмотр все, оружием не размахивать! – скомандовал начштаба. – Насчёт вас распоряжение… то есть просьбу приняли, ждали вчера. Причина задержки?

— Стреляли… — безразлично уставившись на щекастое лицо майора, ответил Дмитрий. – Капитан ФСБ Погожин.

Крылов окинул взглядом капитана, поёжился от неприятного холода светло-серых глаз.

— Ну вы это… Положено! За мной! – бросил в ответ майор и заторопился к длинному двухэтажному зданию из белого кирпича.

На входе всех действительно проверили, со всей тщательностью осмотрели рану Дмитрия. Сразу отправили к медику, вместе с Виктором. Оставшихся пригласил к себе Крылов.

— Присаживайтесь, товарищи. Можно не по уставу. Меня зовут Александр Дмитриевич. – у себя в кабинете майор превратился из строгого солдафона в гостеприимного хозяина. – Барышня, разрешите за вами поухаживать!

— Спасибо! Я Ксения Лукина. – приветливо улыбнулась воительница, устраиваясь на галантно подставленный офицером стул.

— Игорь Лукин. – кратко представился гигант. – Стулья прочные у вас есть?

— Эээ… Вы муж и жена? – смутился Крылов разнице возраста супругов, впрочем, быстро справился с удивлением. – Сейчас распоряжусь, из казармы табурет принесут. Мне вкратце рассказали о вас, но буду благодарен, если опишете обстановку на севере области.

Дождавшись, пока майор закончит разговор по селектору, Денис повторил рассказ, два дня назад поведанный особисту из Ярославля. Прибавив к нему пережитые позже события и координаты гнезда разбойников-рабовладельцев.

— Да уж… Развелось нечисти… — сцепив руки замком, сокрушился Крылов. – Наши колонны той дорогой не ездят, мы через Гаврилов Посад ходим… Сообщу наверх, разберёмся. Нельзя таких гнид в живых оставлять. Да и женщин жалко

— Колонны ездят? – переспросил Денис.

— Да. Здесь у нас временный форпост, бросим, как закончим все дела. Основной состав и семьи в Тейково вывезли, там основная база. Да и в городе порядок отстояли, как у вас на острове. Жизнь почти как раньше, даже магазины и парикмахерские работают. Поначалу постреляли, конечно, и потери были… Но справились быстро. А здесь…

Майор разочарованно махнул рукой, встал из-за стола и прошёлся по кабинету, заметно нервничая. Успокоившись, вернулся в своё кресло.

— Когда хлынула волна беженцев из Москвы, в городе стало не сорок тысяч душ, а миллион, наверное. Дорога на север встала намертво. Мы поначалу принимали осиротевших детишек, и семьи с детьми. Толпа увидела, что гражданских пускаем, и осадила гарнизон. По головам друг друга лезли, чтобы поближе к воротам попасть. Как-то организовались, начали приступом брать. Пришлось зачинщиков с крыш расстреливать, в толпе кого-то зацепило. Задние напирают, передние бежать пытаются. Давка началась. Голосили даже здоровые мужики, под ноги падая. Про женщин и детей уж молчу, до сих пор по ночам их крики слышу. Забросили мы в толпу «черёмуху», чтобы разогнать – так только хуже сделали. Мёртвые подниматься начали, вообще конец света наступил. Солдаты по мертвякам стреляют — по ним из домов напротив начали палить. Целое отделение потеряли!

В кабинете появился курсант с грубым и прочным табуретом для гиганта. Майор отхлебнул глоток воды из графина, стоящего на столе, и продолжил:

— Ко всему сбоку полезли, через забор. Территория большая, всю не перекроешь. Курсанты погнали прорыв закрывать, бой начался. С той стороны недоумки с оружием нашлись, ну а наши парни разбираться не стали. Положили всех, виноватых и невиновных. Может, мы бы и смогли как-то город удержать, но обложили нас… Ребята помоложе по трое суток не спали. А потом мутанты напали. Здоровые, суки! Вчетвером роту порвали, и гражданских много. После, ещё три штуки зашли, но с ними быстро расправились – по одному приходили. Хотя нескольких ребят они успели…

— А сейчас как? – после того, как майор замолчал, Денис решился нарушить тишину спустя долгую минуту.

— Сейчас… Через неделю всё успокоилось немного. Город оказался замертвячен полностью. Округа тоже – приезжие к нам соваться почти перестали, по близлежащим деревням растягиваться начали. Мы кое-как расчистили наш район, в Горицком монастыре пристанище для гражданских беженцев сделали. Блокпост построили, целую операцию пришлось устраивать. Трупы вывезли…

— Мы их видели… – перебил майора Денис. — Извините.