Да что говорить. Чуть меньше чем за две недели в этом мире я столько успел сделать, что сам не до конца верю.

А сколько ещё сделаю… аж дух захватывает.

Когда дизайнер уходит, мама начинает перебирать товар и делать небольшую перестановку в зале. Моя помощь не нужна, поэтому я создаю несколько постов для соцсетей. Тема — в Астетике большое обновление. Новый совладелец, расширение ассортимента, новые услуги и вообще куча всего нового. Не пропустите!

Выкладываю посты и запускаю на них рекламу. Несколько тестовых вариантов с небольшим бюджетом, чтобы оценить эффективность и потом выбрать наилучший.

И как раз, когда я заканчиваю, мне звонит князь Грозин.

— Да, ваше сиятельство. Рад слышать.

— Здравствуй, Александр. Есть разговор.

— Слушаю вас.

— Приезжай в мой ресторан через полчаса. Скажи, что ко мне, тебя проводят, — говорит Григорий и сразу бросает трубку.

Вот и замечательно. Надеюсь, что с помощью князя получится решить вопрос с Белозерскими уже сегодня.

Под своим рестораном Григорий Михайлович подразумевает «Наследник». Весьма известное даже в Европе заведение. Многие считают, что это лучший ресторан в Москве.

И это, кстати, одно из немногих оставшихся в России заведений, куда пускают только дворян. Дедушка плюёт на закон о формальном равенстве. В его ресторане обедают только представители знати.

Выхожу из бутика и оглядываюсь. Вижу на другой стороне дороги чёрную Ладу и машу рукой. Машина моргает фарами и сразу же подъезжает.

— Привет, Денис, — говорю я, залезая в салон.

— Добрый день, ваше сиятельство. Куда-то едем?

— В Наследник.

Минут через пятнадцать оказываемся на месте. На парковку нас не пускают, даже несмотря на то, что Денис показывает удостоверение сотрудника Династии. Приходится мне выйти из машины.

— Простите, господин, — без тени сожаления говорит дюжий охранник. — Вашей машины нет в списке.

— Ничего страшного. Меня ожидают в ресторане. Князь Грозин.

— Прошу простить. Идёмте, я провожу.

Охранник жестами показывает Денису, чтобы парковался, а меня ведёт к входу. Передаёт в руки прелестной девушки-администратора, которая отводит меня в уютную комнатку, заполненную зеленью.

Растения повсюду. Такое чувство, будто круглый мраморный столик стоит посреди леса. Среди этого буйства зелени я даже не сразу замечаю сидящего за столом князя.

Кланяюсь:

— Добрый день, ваше сиятельство.

— Садись, Александр.

Судя по пустой тарелке, Григорий Михайлович уже пообедал. Поэтому он сразу приступает к делу:

— Ты был вчера у графини Белозерской.

— Да, был.

— Я что, задавал вопрос? Или просил комментариев? Молчи пока что.

Наружу рвётся какая-нибудь колкая фраза, но я сдерживаюсь. Помню, что обязан вести себя почтительно. Даже если мне это не очень по душе.

— Итак, ты виделся с графиней. Обвинял её в покушении. Угрожал судом. Но в завершение сказал, что готов отказаться от наследства Светланы.

Чуть не спрашиваю, кто такая Светлана. Вовремя доходит, что это покойная супруга деда, моя бабушка. Просто её имя я слышал очень редко, поэтому не сразу сообразил.

— Я ничего не упустил?

— Всё так и было, ваше сиятельство.

Князь медленно кивает и нажимает кнопку на столе. Через секунду возникает официант и молча кланяется.

— Два чая, — приказывает князь и смотрит на золотые наручные часы. — Побыстрее.

— Будет сделано, ваше сиятельство.

Когда официант выходит, Григорий спрашивает:

— Какие условия ты хочешь предложить графине?

— Я откажусь от всех положенных мне по наследству активов. Но хочу, чтобы мне оставили право выкупа на акции Цитаты. По цене, которая действительна на текущий момент.

— И зачем тебе это?

— Во-первых, у Белозерских больше не будет причины меня убивать. Во-вторых, вдруг акции вырастут в цене, — я улыбаюсь. — Тогда я смогу купить их дешёво и продать дорого.

— Ты так говоришь, как будто уверен, что они вырастут.

Странно, про первый пункт Григорий ничего не говорит. Значит, он тоже уверен, что это графиня хотела меня убить? Или он просто знает больше, чем мы с Виталием?

— Как знать, — пожимаю плечами я. — Если они вдруг упадут, или Цитата вообще разорится — я ничего не потеряю. Кроме мишени на лбу, образно выражаясь.

— А ты знаком с условиями завещания? — чуть прищурившись, спрашивает князь.

— Нет.

— Тогда вот что тебе стоит знать. Если ты откажешься от наследства, даже с оговорками, твою долю получит Максим.

Так я и думал. Мама ведь упоминала, что завещание составлено хитро, и что Белозерские никак не могут его оспорить. Бабушка хорошо постаралась.

— Хорошо, пускай получит, — я пожимаю плечами. — Возможно, дядя Юрий после этого станет чуть лучше ко мне относится.

— Вряд ли, — сухо сообщает Григорий.

Официант приносит чай. Когда он уходит, князь опять смотрит на часы.

— Я не до конца понимаю, какую схему ты строишь, Александр. Должен сказать, меня это нервирует.

— Как вы и сказали, я надеюсь, что акции Цитаты вырастут. По праву выкупа я заберу их задёшево, а потом продам. Наверное. Или оставлю для дивидендов. Вот и всё, никаких хитрых схем.

Привираю совсем чуть-чуть. Я не надеюсь, я точно знаю, что акции Цитаты вырастут. Потому что сам собираюсь их поднять.

Григорий Михайлович вдруг усмехается.

— Мне доложили, ты купил акции Династии.

— Да. На целый миллион рублей, — с горделивой улыбкой сообщаю я.

— Зачем?

— Чтобы ощутить себя частью семейной компании.

Взгляд князя тяжелеет. Он смотрит на меня как будто со злобой, многозначительно хмыкает и снова смотрит на часы.

— Хорошо. Я тебя понял. Пей чай и молчи. Вмешаешься в разговор, только если скажут.

— А с кем вы будете говорить?

Через секунду я получаю ответ на свой вопрос. Дверь открывается, и в комнату вплывает графиня Белозерская. Она скупо кивает князю, а на меня лишь бросает обжигающий взгляд.

— Спасибо, что пригласил, Григорий, — говорит она и садится. — Я рада, что этот мальчишка получит по заслугам за свою клевету.

Так, я что-то не понял. Князь Грозин на её стороне?

Дедушка делает глоток чая, бесшумно ставит чашку на блюдце. Смотрит на меня, а затем переводит глаза на графиню.

— Да, — говорит он. — Сегодня все получат по заслугам.

Глава 18

Белозерская заметно напрягается. Стреляет глазами то в меня, то в дедушку.

— Что ты имеешь в виду? — спрашивает она.

— Очевидно, что я имею в виду. Я обвиняю тебя в попытке убить члена моей семьи.

В комнате повисает могильная тишина. Все, включая меня, будто даже дышать перестают.

— Он же бастард, — кое-как выдавливает графиня.

— Да, — князь кивает. — Но я признал его. Александр — член рода Грозиных.

— Да как ты можешь⁈ Ты даже не знаешь, кто его отец!

— Ну и что?

— Вдруг он простолюдин!

— Сомневаюсь, — говорит Григорий. — Даже если так, это уже неважно. Я признал Александра, он мой внук. Не будем повторять спор многолетней давности. И вообще, речь не об этом.

— Я не пыталась его убить, — вскинув подбородок, заявляет графиня. — Это ложь!

— Ты обвиняешь меня во лжи? — с нарастающей угрозой в голосе спрашивает князь.

— Вас обоих! Его в первую очередь! — Белозерская тычет в меня пальцем. — Он придумал невесть что и запудрил тебе мозги!

— Запудрил мозги? Мне? Зина, ты соображаешь, с кем говоришь?

Точно, у графини же имя есть. Зинаида. Про себя я как-то привык называть её по титулу или фамилии. Может, потому, что мы раньше никогда не виделись.

— Слушай внимательно, — продолжает князь. Каждое его слово, как удар молота. — У меня есть доказательства. Улики, факты и свидетели. Если я открою дело, твой род будет уничтожен. Ты слушаешь?

— Я слышу только мерзкие угрозы, — Белозерская передёргивает плечами.

— Тогда ты слышишь правильно. Ведь я как раз тебе угрожаю! Я заберу твой бизнес, лишу тебя титула и репутации. Домой ты отсюда не уедешь. Мои люди задержат тебя и будут допрашивать, пока ты не сознаешься в преступлении. А потом — я заберу у тебя всё.