– «На рельсы», что ты такое говоришь! – предполагаемо возмутилась мать.

– Мама, я захотел поехать на Золотую гору, – сказал он.

– На золотую гору? – не поняла она. – На какую еще золотую гору?

– В детстве ты мне читала сказку о том, как один бедняк решил пойти на Золотую гору,– пояснил Ричи, – после того как к нему под видом бедного монаха пришел хозяин этой горы.

Неужели не помнишь: «Давным-давно, далеко-далеко от Токио, среди зеленых полей, у небольшой речки с чистой, прозрачной водой, бежавшей по камешкам, жил Кензо Синобу. Он был страшно беден, жил впроголодь, но никогда не жаловался на свою судьбу».

Мать помолчала, задумавшись, потом неуверенно продолжила:

– Там было что-то такое: «Однажды зимой три дня подряд шел снег… В сумерках на третий день кто-то постучал снаружи в дверь его дома». Кензо вышел на улицу… Увидел всю засыпанную снегом фигуру незнакомого монаха. Да, что-то вспоминаю, я ведь несколько раз читала тебе эту сказку и вот даже сама запомнила. Но сейчас-то ты взрослый и… ты живешь если не на самой Золотой горе, то по крайней мере нельзя сказать, что «далеко-далеко от Токио».

– Может быть я вовсе не Кензо, а странствующий монах, – предположил Ричи. – И путь мой длинен. Я сбился со своей дороги и долго блуждал, пока не заметил мерцавший впереди огонек…

– И кто этот добрый человек, что пожалел путешественника, но стесняется пригласить его в свой бедный и грязный домишко? – спросила мать. – Уж не Джанко ли пришла?

– Увы, Джанко занята работой, – пояснил Ричи, – и устройством своей личной жизни.

– Это все наветы, не верь, – возразила Тэкера, но как-то не очень уверенно. – Ну если не Джанко, тогда кто соблазнился на твою старую убогую циновку?

Ричи грустно улыбнулся и помолчав сказал:

– Никто не соблазнился, мама. Но если бы кто-то постучал в мою дверь, я бы, конечно же, открыл ее. Ведь ты меня учила, что гостеприимство – это важное качество, которое должно быть у каждого человека, независимо от бедности или богатства его обстановки.

Тэкера согласилась:

– Да, Ричи ты прав. Гостеприимство – это знак уважения к другим и желание помочь им. Мы с отцом всегда будем рады гостям в нашем доме, даже если гость окажется странствующим монахом. Или монашкой.

Потом, может быть решив, что ее намек может быть воспринят сыном неверно добавила:

– Я горжусь тем, что у меня такой замечательный сын, который любит принять гостей…

Так они проговорили с матерью около часа. В основном вспоминали. Ричи давно так ни с кем не говорил. Наконец они распрощались довольные друг другом. Он подъехал к дверям спальни и убедился, что Аня крепко спит, как может спать только человек с чистой совестью, или живущий в соответствии с привычным часовым поясом. Поэтому, Ричи, помаявшись немного набрал своего приятеля из «младшей семьи», родители его друга детства Таро-кун всю жизнь работали на родителей самого Ричи.

– Здравствуйте Рюу-сан, – отозвался парень, тяжело дыша.

– Я не помешал тебе, – поинтересовался Ричи, – тебе удобно разговаривать?

– Да, вполне, – ответил тот с каким-то кряхтением, и Ричи подумал, что тот либо что-то грузит или разгружает, либо занимается сексом.

– Уверен? – настаивал Ричи. – Чем ты занят, если я помешал, то перезвоню, я просто так звоню, не по делу.

– Нет, Рюу-сан, я не занят ничем важным… просто развлекаюсь… лечу на параплане над горами, – ответил друг. – Вдали виден океан.

– Когда приземлишься? – спросил Ричи.

– У меня гарнитура и телефон не мешает, – пояснил Таро. – Я слушал музыку.

– И все-таки мне неудобно, – сомневался Ричи. – Не получится ли как в тот раз, на машине.

– В тот раз в нас врезался какой-то пьяный болван, – ответил Таро, – хотя о покойниках не принято говорить плохо, но то, что он был вдробадан пьян это точно полиция же выяснила. А в этот раз мы оба трезвы.

Он имел в виду тот случай, когда подвозил Ричи по его делам и в них, на трассе, на большой скорости врезалась машина. В результате той аварии оба чуть не погибли, а виновник аварии скончался на месте. Ричи то ли надолго, то ли навсегда стал инвалидом. Сам Таро отчего-то почти не пострадал, отделался только синяками от ремней безопасности.

– По крайней мере, я точно, – согласился Ричи.

– И в связи с чем? – поинтересовался Таро. – Больше не лезет или проблемы с желудком? А может чертики стали мерещится.

– Чертик женского пола мне мерещится, – признался Ричи, немного подумав.

– Я его знаю? – спросил Торо.

– Пока нет, но можешь познакомиться, – сказал Ричи.

– Круто, – сказал друг. – Это будет интереснее, чем летать на параплане.

Некоторое время в трубке раздавались хлопки, тяжелое дыхание парапланериста шум и свист ветра в гарнитуре.

– Она иностранка, – продолжил Ричи. – Мы познакомились в интернете. Сейчас она у меня.

– Это американка? – уточнил Таро.

– Нет, русская девушка, худенькая, высокая, похожа на модель, но работает в IT сфере, – ответил Ричи.

– Мне любопытно будет на нее взглянуть, – сказал Таро.

– Тебе представится такая возможность, – согласился Ричи, в голове которого тут же возник план, если не сказать бизнес-план. – Она уже, мне так кажется, пропустила экскурсию в Фудзи-Кавагучико. Потом у них по плану какой-то музей самураев.

– Какой именно? – переспросил Таро, а потом сам тут-же ответил на свой вопрос. – Да какая разница можно ее свозить в любой. Я знаком с хозяином одной этнографической деревни, свозим ее туда.

– Отлично, – согласился Ричи, – а то я встретил ее на своей электроколяске.

– В аэропорту? – несказанно удивился Таро. – Отчего не вызвал такси?

– Нет, в гостинице, – пояснил Ричи, – в аэропорту ее ждал оплаченный трансфер. Я не знаю почему не вызвал такси, просто обалдел, когда она приехала.

– Нет ты крут, поехать встречать… в коляске, – он хотел сказать в «инвалидной коляске», но из деликатности не уточнил в какой.

– Повозишь ее… нас на своей машине? – спросил Ричи.

– Имеете в виду Рюу-сан, на той машине, что вы мне подарили? – уточнил Таро. – Конечно, покатаю, увезу, привезу, без проблем. Я ее даже не переоформлял, она по-прежнему ваша.

– Я ее тебе отдал, – сказал Ричи, – самому она мне пока не нужна, я же не могу водить. Пока.

– Ну да, пока, – согласился Таро, – значит я закругляюсь с полетами и гоню к вам.

– Ты особо-то не гони, чтобы не случилось как в тот раз, – напомнил Ричи.

– В тот раз я ехал на нормальной скорости, – укоряюще произнес Таро.

– Я хочу сказать, что никакой спешки нет, – сказал Ричи. – Энн еще спит, она живет по московском у времени.

– Значит, ее зовут Энн… – констатировал Таро.

– Ее зовут как-то по-другому… типа Ан или Анн, нет Анниа, да ее зовут Анниа, – уточнил Ричи. – Но на Энн она отзывается, мы говорим с ней по-английски.

– Анния… Необычно звучит, – сказал Таро. – Ладно, но я больше уже не буду подниматься на гору. Приземляюсь и сразу качу в Токио.

– Отлично, – сказал Ричи. – Как приедешь, жду твоего звонка.

Он нажал на значок разъединения и покатился смотреть как Аня спит. Она спала крепко, можно сказать, «от души». Все это время Ричи катался по своей большой квартире время от времени кому-то звонил, принял душ, поиграл компьютере, заказал доставку еды, в потом ждал курьера.

Часов через пять ему позвонил Таро, который к тому времени приехал в Токио и доложил Ричи, то он уже дома. Он жил с родителями, в стареньком коттедже, из тех, на которые оглядывались туристы.

6

Аня проспала в общей сложности часов двенадцать. Просыпалась она медленно, словно бы по частям, вроде бы тело уже проснулась, а мозг никак не мог расстаться с пеленой сна. В какой-то момент захотелось в туалет, но она никак не могла заставить себя оторваться от подушки. Потом ее снова начал мучить какой-то запутанный сон, на тему, что она все-же проснулась, но быстро начала понимать, что еще спит и вновь погружалась в некие меняющиеся эротические образы и смутные влечения.