Какова его основная работа в клубе, я до сих пор не понимаю. Он, конечно, единственный, кто хорошо соображает в музыке и компьютерах, и поэтому его основная работа, конечно, в этой своеобразной студии. Но, помимо этого, его можно частенько увидеть в роли бармена или администратора клуба. Стёпа, так сказать, вездесущий.

– Привет.

– Здравствуй, Кармен, с чем пожаловала?

– Вот, Саныч, человек песню сочинил! – торжественно объявил Жора, протягивая ему мой блокнот. – Можешь, записать с ней сейчас музычку, слова как-то может подработать?..

– Элементарно, Ватсон.

– Свиснешь, когда готово будет. Я объявлю.

– Как объявишь? Ты хочешь, чтобы я сейчас спела её? – я обернулась на Жорика, удивленно хлопая глазами.

– Естественно, а что тут сложного? Там, в зале, между прочим, сегодня присутствует одна личность, которая может обеспечить тебе хорошее будущее, так что, ты уж покажи себя… – он весело подмигнул мне и выскочил за дверь.

Мы довольно быстро всё записали, включая фонограмму, и Стёпа постучал кулаком в стену.

– Всё, давай – удачи! Жорик сейчас объявлять будет.

Я выскочила за дверь и тут же наткнулась на хозяина клуба.

– Жорик, может не надо, а? Я боюсь…

– Кармен, не дрейфь! Всё будет хорошо. Как песня называется?

– Одиночество.

– Ну, я пошёл объявлять! – выдохнул он, направляясь на сцену.

Пока он объявлял, я собиралась с мыслями и повторяла про себя слова. Ей Богу, как на экзамене в «Театральном»! Точно так же стояла за кулисами и повторяла выученный как свои пять пальцев текст, только что там мне не приходилось исполнять своё же собственное творчество только что сочинённое.

– …встречаем восходящую звезду! – раздался со сцены радостный голос Жоры.

– С Богом! – пробормотала я, поднимаясь на сцену.

Погас свет. Заиграла музыка. Над головой замерцали разноцветные огоньки, и я начала петь. Вопреки моим ожиданиям, Стёпа включил одну музыку, и петь мне пришлось не под фанеру, а самой. Я волновалась, но быстро взяла себя в руки. Пять минут позора и всё будет хорошо.

"Одиночество неумолимо воет в сердце,

Словно волки на луну.

Память о тебе всё время с болью отдаётся в сердце,

И от этой боли скоро я с ума сойду.

Как больно знать,

Что шансов нет тебя увидеть.

Как горько по тебе страдать,

И делать вид, что счастлива безмерно…"

И дёрнул же меня чёрт показать своё творчество Жорику!..

За столиком возле самой сцены сидел мужчина примерно сорока лет. Он захлопал, казалось, громче всех и вручил мне цветок розы, едва закончилась песня. Честно говоря, вообще не ожидала такого эффекта. Даже не смотря на то, что в этом клубе меня все знают и могли похлопать так, чтобы не обидеть, я всё равно чувствовала, что моё выступление действительно понравилось тусующимся.

Я не могу передать вам какое это потрясающее чувство, когда тебе дарят цветы за выступление. Я, наверное, вся сияла как лампочка от нахлынувших эмоций.

– Кармен, это было супер! – Жора обнял меня за плечи и повёл к моему столику. – Мороженого хочешь ещё, за счёт заведения?

– Георгий, познакомьте меня с вашей очаровательной звездой, – раздался приятный мужской голос у меня за спиной, едва мы успели дойти до лестницы.

– Конечно. Екатерина Зеницина. А это…

Передо мной стоял тот самый мужчина, подаривший мне цветок.

– Просто Дмитрий… Вы позволите? – и он увлек меня за ближайший столик, небрежно бросив Жорику: – Георгий, чего-нибудь освежающего, пожалуйста… – и всё его внимание вновь обратилось ко мне. – Я ищу у вас здесь новые лица. Мне сказали, что в данном заведении довольно часто выступают две очень талантливые девушки под псевдонимами Тэш и Кармен…

– Кармен – это я, – честно призналась я, – а Тэш – моя подруга.

– Я чувствовал, что мне улыбнётся сегодня удача! А где сейчас ваша подруга?

– На работе. Но у вас ничего не получится в отношении неё.

– Почему?

– Она любит петь, но всегда говорила, что никогда бы не пошла на большую сцену.

– У меня хорошо зарабатывают те, кого я продюссирую.

– Она всё равно не согласится. Она хорошо зарабатывает у Улыбки, встречается с иностранцами – ей нравится общаться с людьми, а на сцене она поет в свое удовольствие.

– Я, надеюсь, вы‑то согласитесь стать моей подопечной?

– Простите, но нет. Известность – это, конечно, здорово, но мне этого не надо. А петь на сцене я могу и здесь, если очень уж захочется.

– А что за улыбка, если не секрет?

– Улыбка? – я не сразу сообразила, о чём он, а потом вспомнила, что произнесла прозвище начальника моей драгоценной подруги и охотно всё пояснила Дмитрию. – Так это босс Тэш – Алексей Савельевич. Вот уж за кем действительно как за каменной стеной!..

– Это точно… – сдавленным голосом пробормотал Дмитрий, то ли понявший кто это, то ли знающий Улыбку лично. – Я пойду… Вот моя визитка. Позвоните, если захотите выступать на большой сцене. У вас прекрасный голос и бесспорный талант, – он поднялся и быстро направился к выходу.

– А куда он ушёл? – удивился Жора, ставя заказ на стол.

– Понятия не имею. Я ему начала рассказывать о работе Тэш, а он вдруг разнервничался, дал мне свою визитку и ушёл.

– Ладно, Бог с ним. Ты ему позвонишь?

– Нет. Жорик, мне это не надо. Я сейчас в Театральный ВУЗ пытаюсь поступить. Может, и в кино когда-нибудь снимусь: это всё же перспективнее, чем карьера певицы. Петь на сцене… Это всё ненадолго. Так, годика два‑три и всё, в лучшем случае.

– Ну, это твоя жизнь, тебе решать, конечно. Петь можно и здесь – вас тут очень любят и хорошо знают. Вы, в своём роде, уже звёзды с Тэш… Слушай, а дай тогда мне его визитку, а, вдруг пригодится?

– Забирай, – разрешила я и отдала ему карточку.

Может, конечно, я глупо поступила, что отказалась от такого шанса, но… Пусть лучше этот Дмитрий помогает пробить себе дорогу в звёзды кому-нибудь другому. Мне, честно говоря, было очень неприятно в его компании. Скользкий наглый тип. Да и кому охота после взлёта на вершину славы через год‑другой свалиться к нулю без всякой перспективы вновь когда-нибудь оживить свой былой успех? Нет, это не ко мне. Не хочу.

Тэш

Будильник прозвенел в половину восьмого. До выхода из дома оставалось полтора часа. Я слышала, как Крис вышел из душа, но сил открыть глаза не было. Как никогда хотелось спать. Сейчас…сейчас я встану. Он тихонько позвал меня:

– Солнышко, ты поедешь?

Я промычала в ответ и нехотя высунула голову из-под одеяла.

– Доброе утро… Ты уже собрался что ли? – сонно пробормотала я. Я думала у меня ещё масса времени!

– Сейчас оденусь и готов. Ты спи, наверное, лучше, а я сам провожу родителей. Думаю, часа через три‑четыре обернусь.

– Нет, я сейчас быстро соберусь… – я, сонно моргая, попыталась вылезти из-под одеяла.

– А, по-моему, тебе лучше поспать. Болтали с Катюхой до утра, а ты ещё и вставать так рано собралась…

– Но…

Он склонился надо мной, прижимая к кровати, и сладко поцеловал.

– Спи, я скоро вернусь. Провожу родителей на самолёт и вернусь.

– Ладно. Люблю тебя… – пробормотала я, снова падая на подушку.

Без четверти одиннадцать меня разбудило весёлое треньканье мобильного телефона. Не открывая глаз, протянула руку, взяла мобильник и поднесла его к уху:

– Алё…

– Татьяна Алексеевна, это Пегас звонит. Я разбудил вас?

– Нет. Я как раз собиралась вставать. И давай, на ты, наконец?

– Хорошо. Я к половине двенадцатого подъеду. Успеете собраться?

– Да, конечно.

– Я позвоню, когда приеду.

– Ну, пока, – я положила телефон и села, разговаривая сама с собой. – Ой, как же вставать не хочется! Но надо работать… Всё! Вставать, вставать, вставать! Хватит лень вылёживать, – я сладко потянулась и побежала в ванную.