– Самюэль, лучше по-хорошему – иди на плиту! – сурово нахмурился пони.

– Да! Я сам сделаю роковой шаг. Я не позволю продажным рукам этого тупого наемника, которого я считал братом, даже тронуть мою невинную, белоснежную шерсть. Честь, Совесть, Благородство – почему вы покинули этот мир?!

– Но, Сэм… Прости меня, мы не можем поступить иначе… Если окаменею я, вам не перетащить меня на «ключевую» плиту. Если окаменеет Лагун, то мы рискуем вообще остаться без советчика. Я не смогу долго таскать каменного пони с места на место.

– Настоящий король не унижается до объяснений, а самозванцам я не повинуюсь! – язвительно выдал песик.

– Ах ты, шавка плешивая! – взорвался праведным гневом Джек и попытался ухватить Вилкинса за ухо.

Ученик чародея, как мячик, запрыгал по уже отмеченным плитам, радостно визжа:

– Не поймаешь, не догонишь!

– Прекратите, остолопы! – взревел Лагун-Сумасброд, перекрывая путь разгоряченному Джеку. И тут великий колдун наступил задней ногой на неизвестную плиту – маленький пони превратился в камень.

– Это ты виноват! – дрогнувшим голосом заявил песик и, оступившись, замер в позе балерины. Двое друзей Сумасшедшего короля смотрели на него каменными глазами…

– Ну и что ты будешь делать? – сам у себя поинтересовался Сумасшедший король и сам же ответил: – Возможностей несколько. Можно долго и грязно ругаться. – Джек собрался было приступить к сему действию, однако передумал. – Вариант второй – впасть в панику и побиться в истерике. – Он набрал побольше воздуха в легкие, но вовремя сообразил, что подобное поведение более присуще Сэму. – Может, порассуждать на данную тему с точки зрения классической философии? Пожалуй, Лагун-Сумасброд так бы и поступил, но я – не он. – Джек тяжело вздохнул и решил: – Что ж, будем действовать, исходя из принципов элементарной логики.

Для начала Джек дотянулся до каменной болонки и, взяв ее на руки, тревожно огляделся. Дело в том, что процарапанные рукоятью меча кресты на «живых» плитах медленно таяли. Они просто затягивались, как будто были нанесены не на твердый туф, а на жидкое тесто. Вблизи крест еще едва-едва различался, но на пару шагов назад плиты уже были абсолютно одинаковые. Когда все шли друг за другом, след в след, они этого не замечали, но сейчас…

– Положение – хуже некуда! – прокомментировал Джек. – Проклятое колдовство отнимает у нас последние шансы. Что ж, Лагун не мог все предусмотреть… Хотя, если бы метод отметки плит был так прост, черные гномы давно одолели бы тропу. Ладно… Не хотите по-хорошему, будет по-вашему. – Он с трудом подтянул к себе каменного пони, водрузил на седло Вилкинса, крепко привязав скульптуру собственным ремнем, и, подсев под конька, одним рывком водрузил обе статуи себе на плечи.

– А теперь – вперед! Пусть я буду сумасшедшим, но и загадка не подчиняется логическому решению. Пойдем путем непознаваемого хаоса. В худшем случае получится довольно забавный монумент!

Джек прикинул расстояние, сдвинул брови и большими прыжками бросился бежать. Людям с нормальной психикой такая задача не по плечу, но Сумасшедший король, собрав в кулак всю силу воли, упрямо двигался вперед, шатаясь под тяжестью двух каменных изваяний. Он делал то, что должен был делать, и не было предела бешеному авантюризму героя. Он не мог не победить!

Когда Джек пришел в себя, то с тупым безразличием понял, что стоит на утоптанной горной тропе. Каменные Следы едва не касались его пяток. Он почти грохнул задние ноги пони на розовый туф и коротко выдохнул, когда его друзья приняли прежний вид. Пытаясь обнять за шею колдуна, он сумел сделать лишь один шаг… Нечеловеческая усталость все же свалила его. Уже падая, Сумасшедший король почувствовал, что его тело странно каменеет, да и усталость ли это? Статуя Джека упала на первые плиты Каменных Следов…

Где-то далеко, за Северными горами, в подземельях замка Гаги Великолепной, светловолосая девушка упрямо терла длинную цепь кандалов о выступ камня. Ее хорошо кормили, Мек-Бек назначил жертвенный день ровно через месяц после памятных событий в кровавом храме. Шелти не испытывала особенных сомнений в том, что Сумасшедший король с друзьями выпутается из любых передряг и спасет ее. С другой стороны, она со скуки старалась облегчить им эту задачу, покончив с унизительным сидением на цепи. Длинная цепь, прикованная к кольцу в стене и схватывающая девушку за лодыжку, позволяла вольно гулять по камере, но дочери рыцаря этого было мало. В то время как первая мышь пробежала на заколдованную плиту, Шелти поняла, что нужное звено едва держится…

Добрый отец Доминик, исповедовавший умиравшего священника, освободился лишь через неделю. Денно и нощно молясь у постели собрата, он был настолько усерден, что больной… выздоровел! Еще на несколько дней монаху пришлось задержаться для полной уверенности в состоянии здоровья пациента. Пожилой священник воспринял это с присущей ему кротостью и смирением, как дополнительное испытание в суете мирской жизни. За это время он получил от крестьян массу полезных сведений. Многое из случайных разговоров, слухов, домыслов и сплетен показалось ему очень важным. Что-то ненормальное творилось в близлежащих деревнях. Например, днем окрестные жители всячески прославляли Гагу Великолепную, местную управительницу, чей замок стоял за лесом, а ночью пугали ее именем детей. Случайные приезжие исчезали невесть куда, а бродячие цыганские таборы обходили эти места далеко стороной. Здешние жители явно боятся ходить в церковь и не верят ни во что, смирившись с ролью убойного скота. Проводя редкие минуты отдыха за логическим анализом информации, он чувствовал, что медоточивый образ улыбчивой властительницы наливается черными красками. Безуспешно ожидая своих друзей, отец Доминик начал собственное расследование и, не выходя из деревеньки, дознался, что замок Безупречной посетили трое мужчин и молодая девушка. Но оттуда, традиционно, не вернулись. Прекрасно зная характерец всей компании, священник быстро смекнул, что Джек со товарищи попал в крупную переделку. Но, будучи по натуре человеком робким и застенчивым, не полез штурмовать замок, а, взяв у выздоровевшего собрата лошадку, отправился восвояси. Куда именно – не знал никто…

А у Каменных Следов разгорелся жаркий спор, в любую минуту готовый перейти в смертоубийство.

– Не буду я его тащить, он тяжелый!

– А я тебе говорю – слезай! Слезай и помоги мне, негодник! Вдвоем мы сумеем его выручить.

– Да как же я слезу?! – взвыл замученный Сэм. – Этот сумасшедший так привязал меня к твоей спине, что у меня все пузо расплющило! Я сейчас больше похож на мохнатого цыпленка табака, чем на болонку.

– Перегрызи ремень! – приказал колдун.

– Издеваешься, да? Нашел крокодила…

– Да ты хоть попытайся! Пойми, дурачье, без Джека нам все равно никогда не стать людьми. Мы даже достойными представителями животного мира быть не можем, так и останемся декоративными зверюшками. Нам не найти пристанища…

– Ну, кому как… Болонки, знаешь ли, всегда в цене!

– Если ты сейчас же не возьмешься за дело, – окончательно осатанел Лагун-Сумасброд, – я начну валяться на спине, пока не сделаю из тебя мокрый коврик!

Сэм смолк. Какое-то время просто молчал, потом, так же молча, вгрызся в ремень. Ученик чародея трудился с завидным упорством и уже через час был на свободе. В смысле – рухнул с пони, не в силах даже пошевелить затекшими лапками.

– Хватит валяться! – строго прикрикнул колдун. – Попробуй набросить пряжку ремня на шпору левого сапога Джека.

– Нет проблем, – едва слышно выдохнул бедный песик. – Сегодня я особенно похож на ковбоя!

С восьмой или девятой попытки затея увенчалась успехом. Долгими объединенными усилиями друзей Сумасшедший король был сдвинут с опасной плиты. Мгновенье спустя он чуть не задушил Вилкинса в объятиях. Почти в ту же минуту из-под воротника Джека выскочила «исчезнувшая» мышь и с нахальным писком скрылась в камнях. Трое друзей яростно засопели.