Александр Расев

О Змее коварном и Иване пожарном

сказка

Около царского дворца растет лес. Недалеко – по дороге прямо, сначала через поле, потом за речку, а там и вовсе рукой подать. . Да не простой это лес, а волшебный.

Он хоть и небольшой, часа за три весь обойти можно, но темный и страшный. Если кто в него попадет, то просто так и выйти не сможет. Проплутает дня три, или вовсе пропадает. Вот как! Те крестьяне, что рядом живут, туда и вовсе не ходят.

Даже птицы его не любят, стороной облетают. Поэтому в лесу пустынно. Только лягушки квакают. Там их в болотцах много развелось…

Ну и конечно, как это и полагается в волшебном лесу, живет на одной из полянок в своей избушке Баба Яга. Давно уже живет! Лет триста, наверное. А может и того больше. Кто их считал, ее годы?

Вот она, сидит на полянке, на старом пеньке и песню напевает. Она ее сама сочинила.

Грустная песня… А как Бабе Яге не грустить? Никто в лес не ходит, а это значит – ни попугать некого, ни пакости какой другой сотворить некому. Один Леший только и приходит. А он что, он так – тьфу и все. Пенек трухлявый с глазами. И все. Выглянет из-за дерева, веткой сухой хрустнет, и смеется:

– Что, – говорит, – Баба Яга? Напугал я тебя?

Как будто ее этим хрустом напугать можно. Но Баба Яга иногда, так, от скуки, делает вид, что напугалась.

– Ой, – кричит, – Лешак! Ну, нельзя же так, в самом деле! Я, чай, уж давно не молоденькая. Все ж таки три сотни годков за плечами. Ух, сердце так и колотится…

– Чего у тебя колотится? – смеется Леший.

– Сердце, чего ж еще?

– Это ты палкой по дереву колотишь. Сердце у нее… скажет тоже. Нет у лесной нечисти сердца. И не было никогда.

– Ишь ты, умный какой, – соглашается Баба Яга. Конечно, Леший прав. Какое у нее сердце? Откуда ему быть? Она же не человек. Так, нечисть лесная.

– Говори, Леший, чего пришел? – продолжает Баба Яга беседу.

– Да ничего. Так просто. Скучно мне стало.

– Скучно… Это точно… Мне тоже скучно…

Вздохнут оба, сядет Леший на поваленное дерево, пригорюнится. А потом повернется к Яге и попросит:

– Придумай чего-нибудь, чтобы повеселиться. Только не очень злое, ладно?

– Нет, незлое я не умею.

– А помнишь, – засмеётся Леший, – как ты лягушек в зайцев превратила? А? Охотники за ними бегут, а они – нырк в болото и под кувшинки все попрятались. Вот смеху было!

– Да, смешно.

– А ещё, когда корова по деревьям лазила, помнишь?

– А, это я кошку в корову превратила…

– Ага, она в село пробежала и на столб залезла. А люди вокруг бегают, кричат! Вот смешно!

– Да, весело было… А сейчас ни зайцев здесь нет, ни коровы не заходят.

А еще иногда Леший с Бабой Ягой частушки поют. Да-да, не удивляйтесь. Самые настоящие частушки.

Начинает всегда Леший. Встанет в центре полянки, ногой топнет и как закричит:

Выходи Баба Яга, ступу в сторону отставь

Будем петь с тобой частушки, мы их знаем больше ста

Будем петь, будем петь, и во все глаза глядеть!

А потом Баба Яга выйдет, на палку сучковатую обопрется, здоровой ногой притопывает, руками размахивает и поет скрипучим голосом.

Напляшутся Баба Яга с Лешим, накричатся, устанут даже. И опять сядут на свои места, и опять молчат.

Вот и сейчас они уже насмеялись и напелись, сидят, грустят.

– Хоть бы Горыныч прилетел что ли. Может, что где нового узнал, рассказал бы, – мечтательно проговорила Баба Яга.

И как будто только этого и ждали! Небо потемнело, деревья ветками зашелестели, шум такой поднялся, как будто птица огромная крыльями машет. Даже лягушки все в болотах замолчали. Это Змей Горыныч на поляну прилетел. Опустился осторожно и рядом с Бабой Ягой расположился. Хвост в сторону отвернул, да чуть Лешего этим хвостом не зашиб.

– Ты поосторожнее, Горыныч! – закричал Леший. – Прибьешь ведь!

Но Змей Горыныч не стал Лешему ничего отвечать. А чего говорить – не хочешь быть ушибленным, не стой под хвостом, в сторону отойди. А не отходишь – сам виноват. Леший отошел, конечно. К дереву прижался. Так, на всякий случай.

– Здравствуй, Змеюшка, – ласково поздоровалась Баба Яга. – Ты куда летишь?

– Не куда, а откуда. Во дворец царский летал. Посмотрел, что там, да как… – важно ответил Змей.

– И что там? – оживилась Баба Яга. – Новости есть?

– Какие у них новости?! – засмеялся Леший. – Ивашка съел картошки чашку?

– Не смешно, – недовольно дернул хвостом Змей Горыныч. Леший даже сильнее к дереву прижался, на всякий случай. – Новость у них есть. Важная.

– Ну, говори же, не томи… – подпрыгнула от нетерпения на пеньке Баба Яга.

– Жениться Ивашка собрался.

– Да ну? И на ком?

– На Василисе.

– На Василиске?! Не бывать этому! Не позволю! Не допущу!

Баба Яга вскочила, забегала по полянке, кулаками замахала. А кричала так, что даже Змей прикрыл свои уши крыльями.

– Ишь ты, как раскричалась, – сказал на это Леший. – Пусть женятся. Тебе-то что?

От такого вопроса Баба Яга даже споткнулась и упала Змею прямо на спину. Но вставать не стала, а наоборот, устроилась поудобнее.

– Нет, ты точно, Леший, пень с мозгами. Одно слово – пень.

– Какой он пень, – прошипел Змей Горыныч. – Так, пенечек маленький.

А Баба Яга продолжила:

– Если два любящих сердца друг с дружкой объединятся, мы супротив них ничего сделать не сможем! Ни одной пакости, ни одной, самой крохотной мерзости, ни даже вот козявочки ни одной!!! Тьфу! И как тогда жить? Для чего? Думай хоть немного!

Леший вздохнул:

– Ну…

– Радость должна быть в жизни, понимаешь, радость! – Баба Яга подпрыгнула на змеиной спине и заколотила по ней своей палкой. – Вот скажи мне, Змей, что делать? Как вернуть в нашу жизнь радость?

Змей Горыныч шевельнул хвостом.

– Пока что с меня слезь. Ты хоть и не тяжелая, но я не бревно и не пенек, чтобы на меня садились.

Баба Яга, кряхтя, спустилась на землю.

– Извини. Это вон все Леший виноват, взволновал меня.

Баба Яга направилась к своему пеньку, но не дошла, остановилась прямо рядом со змеиной пастью.

– Змеюшка, у тебя же три головы. Может, придумаешь что? А?

А Змей Горыныч как раз этого вопроса и ждал. Он поднял свои головы к небу, посмотрел внимательно – нет ли кого где посторонних, и глубокомысленно изрек:

– Есть одна мысль…

– Ну?!

Змей еще немного помолчал. Потом продолжил.

– Царь хочет свою дочь замуж выдать.

– И что нам от этого? – хмыкнул Леший.

Змей повернул в его сторону левую голову, открыл пасть, показав огромный красный язык, раздвоенный и острый как жало, даже пошевелил этим языком слегка у Лешего над головой, потом отвернулся. Леший, на всякий случай, за дерево спрятался.

– Царь полцарства в приданое дает.

– Полцарства?! – Это Леший уже из-за дерева спросил.

Змей мечтательно прикрыл глаза…

– А там, деревни, куры, коровы…

– Так может быть тебе жениться? А, Змеюшка? – прошептала Баба Яга.

– Жениться?! Ему?! Опять?! – выглянул Леший, впрочем, тут же и спрятался. Боялся он Змея. И хотя понимал, что ничего Змей ему вроде как сделать не может – тоже ведь нечисть лесная, но совладать с собой не мог. Страсть как боялся. И ведь было чего бояться! Вот хоть сейчас – открыл Змей Горыныч глаза, посмотрел на дерево, за которым укрылся Леший, вытянул шею, изогнул ее, как шланг, тремя кольцами обернул вокруг ствола, прижал Лешего к острым сучкам, лизнул языком прямо в ухо, а потом так тихо и ласково, спросил: