И тут я ощутила кое-что странное.

Почувствовав, как по моему платью кто-то самоуверенно карабкается, я едва не завизжала, но при подданных уронить лицо не могла. Медленно скосив глаза вниз, я увидела махающих мне лапками улыбающихся рыжих белок.

– Вам что здесь нужно? – возмутилась я, разом поседев на пару-тройку прядей.

Одна из белок спрыгнула с моей юбки в траву и указала лапкой куда-то в сторону. Хорошо так указала, настойчиво, а вернувшись на шаг назад, еще и за подол меня потянула.

– Не поняла, – нахмурилась я, удивляясь их самоуправству.

Теперь они уже втроем показывали, что мне куда-то надо срочно идти. Да что там идти? Судя по их мордам, я должна была мчаться бегом.

Смерив всех мужиков твердым взглядом, наполненным самыми кровожадными обещаниями, я приказала приступать и последовала за белками. Шли мы долго и точно не в город, взяв чуть вправо. В конце концов хвостатые привели меня обратно к замку, где в опускающихся сумерках я заметила в саду какую-то мельтешащую тень.

За разросшимися кустарниками и деревьями было плохо видно, кто там, так что я решила подойти поближе и все разузнать, так сказать, глаза в глаза. Правда, белкам мое самоуправство не понравилось. Они активно жестикулировали лапками в сторону замка.

Пробравшись через зеленые заросли по тому, что когда-то давно являлось серой каменной дорожкой, я разглядела того самого торговца орехами, собирающего с кустарников коричневые плоды. Вопросов у меня появилось сразу два, но задать я решила пока только один:

– И как давно вы обворовываете мой сад?

Грузный торговец вздрогнул от моего голоса, задел ногой темно-серый мешок, и орехи повалились в густую высокую траву. Красиво так повалились.

Это ж их не только собрать надо, но и пару недель сушить, а значит, эти орехи он сможет продать только через пару недель. Но он же сегодня ими торговал, что подразумевает ежедневные вылазки и кое-какие запасы.

– Ваше Сиятельство… – проблеял торговец.

– Она самая, – грозно подтвердила я. – Итак, сколько вы уже заработали на моих орехах?

– Совсем немного. Я в первый раз и… – затараторил мужчина, мелко сотрясаясь всем телом.

Причем то, что его трясет, я поняла исключительно по дрожащему голосу.

– А почему вы не пошли со всеми? Я же приказала собраться всем мужикам, у которых есть руки и ноги.

Торговец не ответил. За него это сказали забегавшие по сторонам глаза.

– Конечно, чтобы обворовать меня в мое же отсутствие. Это ведь такое удачное время, – понятливо покивала я головой. – Живо к остальным на берег реки и чтобы я вас здесь больше никогда не видела!

Заклинанием, которое используют для растапливания камина, я пулялась под ноги торговца. Завидев настоящую магию, что была направлена на него, мужчина испугался до розовых ежиков в глазах и мчался до ворот так, как молодой никогда бы не пробежал.

Забрав собранные торговцем мешки, я магией отправила их в замок вперед себя, но, войдя в полуразрушенный холодный холл, сразу же почувствовала неладное.

Во-первых, здесь горели свечи, рассеивая мрак. Они были зажжены в холле, в бальном зале для приемов, проглядывающем через приоткрытую дверь. Но ярче всего свет исходил из столовой, что использовалась для праздников и застолий с гостями. Больше того, оттуда, к моему глубочайшему изумлению, лилась приятная мелодия.

– Ежики мои, это что еще у нас тут за подселенец завелся?

Затушив тройку свечей, я быстро вытащила их из канделябра, обжигая пальцы об нагревшийся воск. Вооружившись им, взвесив его в руке, тихонько ступая, я направилась прямиком в столовую.

А там во главе стола как ни в чем не бывало сидел вампир, медленно попивая вино из высокого золотого кубка.

Ну, я, по крайней мере, очень сильно надеялась, что красное в графине – это вино.

А столовая тем временем преобразовалась. Открыв рот от удивления, я никак не могла справиться с эмоциями.

Во-первых, тут было чисто и светло: в люстру под потолком были вставлены десятки свечей. Во-вторых, здесь появились детали, добавляющие уюта. Красный ковер с длинным ворсом лежал под длинным массивным деревянным столом, занимая большую часть отреставрированного каменного пола.

На высоких окнах висели тяжелые портьеры, на стенах – красочные гобелены. Больше десяти стульев с мягкими круглыми спинками занимали место у стола. Статуи крылатых львов стояли по углам комнаты, а у стен расположились тонкие резные скамейки. У одной стены находился длинный стол, над которым висело такое же длинное зеркало в золотой раме.

Роскошно. Я бы даже сказала, по-королевски, если бы не одно но. За столом, буквально заставленным различными блюдами, по-прежнему сидел вампир с хорошим таким синяком под глазом. И что-то мне подсказывало, что получил он его по моей вине. За что, видимо, и пришел расплачиваться.

Проморгавшись как следует, я ущипнула себя за запястье, а потом и вовсе, плюнув, укусила за руку, но боль чувствовалась отчетливо, напоминая о том, что реальность всегда сурова.

– Смею заметить, вы неправильно кусаете, – подал голос вампир, слегка поворачиваясь, чтобы видеть меня полностью. – Хотите, покажу как?

– Ненафо! – промычала я и отпустила собственное запястье. – Почему вы опять позволили себе прийти в мой замок?

– В ваш замок? – искренне возмутилась клыкастая морда. – Это вы притащились в мой замок, а я, как видите, проявляю гостеприимство. И заметьте, даже не пытаюсь вас убить, хотя стоило бы. Вы оставили мне синяк и шишку.

– Да? – удивилась я не меньше. Не шишке и синяку, а тому, что кто-то покусился на мою собственность. – А из-за вас мои нервные клетки покончили жизнь массовым самоубийством. Это вы ввалились в мою спальню и хотели меня сожрать!

– Напоминаю, это мой замок и мои земли, куда ввалились вы, – размеренно повторил вампир, чем изрядно меня взбесил.

Вот прямо-таки до праведного гнева!

– Вы ошибаетесь! – гаркнула я не менее вежливо.

Достав из корсажа документы, ничуть не стесняясь вампира, у которого от моих действий с любопытством изогнулась правая бровь, я четкими шагами сократила расстояние между нами наполовину и развернула исписанный лист, продемонстрировав его клыкастой морде.

Что я, дура, что ли, к живому вампиру ближе подходить?

– Простите, я отсюда плохо вижу. Не могли бы вы подойти поближе?

Смерив злодея бесстрашным взглядом, я сделала шаг вперед.

– Еще ближе, если вас не затруднит.

Я сделала еще шажочек. Совсем маленький.

– Да не съем я вас, – закатил он глаза, смешливо фыркнув.

– А по вашим кровожадным глазам не скажешь! – разоткровенничалась я, и не думая приближаться.

– По вам тоже не скажешь, что вы аристократка. Вы принесли с собой грязь и траву, а пахнет от вас… – решил и он быть откровенным.

– Ну знаете ли! – возмутилась я. – В вашем замке нет воды!

– Так все-таки вы признаете, что замок мой? – мигом подловил этот хитрец мою оговорку.

– Да сейчас! У меня есть все документы. Я Клариса де Келье, графиня де Жопенья.

– А я граф де… Чего?! – Глаза вампирюги расширились от удивления, а после мгновенно сузились от злости, будто я его лично оскорбила. Растоптала, так сказать, вампирскую честь. – Это замок Браус! Я граф Алдис де Браус!

Клыкастая морда оказалась рядом со мной за одну-единственную секунду. Так и не успев шарахнуться в сторону, я была крепко поймана за руку. Вырвав у меня документы, граф немедленно вчитался в записи, а когда дочитал, поднял свои кровожадные алые глаза, останавливая свой взгляд на мне.

В этот момент сердце мое решило остановиться. Видимо, оно забыло, что в качестве мертвецов долго и счастливо жить могут только вампиры.

А я-то не вампир!

– Страшно? – поинтересовались у меня участливо, обнажая улыбкой острые клыки.

Собственно, это-то и стало его самой главной ошибкой. Просто, мне когда страшно, у меня инстинкт самосохранения включается, а он у меня специфичный. Наглый такой, не заткнешь.