Они познакомились, когда Маргарет стажировалась в одном из модных журналов и помогала известному фотографу на фотосессии Билла для нескольких разворотов. Он привык к вниманию женщин, а Маргарет – еще не привыкла к вниманию знаменитости. Мне было тяжело понять, что нашел перспективный успешный режиссер в девятнадцатилетней стажерке, но факт остается фактом: меньше чем через пару месяцев они поженились.

Маргарет стала не только женой, но и настоящей музой Билла. Он не стал делать из нее актрису, но заполнял ее изображениями каждый свой фильм и украшал ею каждый выход в свет. Совсем скоро о ней начали упоминать таблоиды, потом – издания посерьезнее. А потом Маргарет выпустила первый роман.

Конечно, без связей Билла моментально взлететь на книжный олимп для никому не известной писательницы было бы невозможной миссией. Он не жалел денег на рекламу ее творения, и очень скоро книга стала бестселлером.

Растворившись в поддержке проектов своей жены, он совсем забросил кино, а индустрия ему этого не простила. Хотя все еще находились желающие спонсировать его новые картины, критики все чаще обвиняли его в самоповторах, бывшие любимые звезды находили тысячи причин, чтобы отказаться от участия в его проектах, а когда-то многочисленные фанаты выросли из его бунтарских идей и были заняты, выплачивая ипотеки.

Теперь для Маргарет открывались все двери, а Билл стал только ее мужем. И как только на горизонте замаячил стабильный высокий доход, как только она заработала столько, чтобы не думать о завтра в ближайшие десятилетия, как только она стала зарабатывать больше, чем он, они развелись.

Безусловно, официальным поводом стали непримиримые разногласия. Но, как не стеснялся говорить во всех интервью Билл, разногласие было только одно: он любил Маргарет, а она перестала притворяться, что он ей интересен, и сбежала при первой же возможности. Сама Маргарет развод не комментировала.

Он пытался вернуться в большое кино, но эти попытки были провальными и для критиков, и для зрителей. После нескольких катастроф Билл снял короткометражный документальный фильм, кажется, только потому, что не мог ничего не делать. И внезапно его небольшой, но искренний проект получил номинацию на главную кинематографическую премию года. Но на этот раз Билл не стал погружаться в свою вновь обретенную славу с головой, а спокойно и методично продолжил осваивать ниву документалистики.

Новые фильмы он выпускал с завидной регулярностью, и они становились настоящими хитами. Хотя до былой популярности его художественного кино было далеко, Билл, казалось, нашел свою нишу и отлично себя в ней чувствовал. От бунтаря остался несколько богемный внешний вид, но Краймер больше не позволял эмоциям брать над ним верх.

Все это я знала еще до личного знакомства с Маргарет. Ранние работы Билла казались мне стильными, но это был все же не мой стиль. Тем не менее отрицать в этом человеке самобытный творческий взгляд и яркую индивидуальность было невозможно.

Я пожала протянутую мне руку и поймала на себе оценивающий взгляд Билла, который задержал мою ладонь в своей чуть дольше положенного нарочно, чтобы я увидела, как он осматривает меня с ног до головы, улыбаясь одним уголком рта.

Наше рукопожатие, которое прошло через колени хозяйки, было прервано поднявшейся с дивана Маргарет.

– А это Маделин Стоун, писательница, но ты и так это знаешь, – быстро протараторила она с раздражением в голосе.

Билл придвинулся на диване ближе ко мне.

– Какими судьбами, Маделин? – с улыбкой чеширского кота поинтересовался он.

– Навигатор сломался, – ответила я с непроницаемым выражением лица.

Он рассмеялся, я улыбнулась, у Маргарет же не дернулся ни один мускул. Билл сделал короткое движение в мою сторону, словно придвигаясь еще ближе, хотя уже был в моей зоне дискомфорта. Как только он пошевелился я бессознательно отпрянула, отчего он заулыбался еще сильнее.

– Мы снимаем фильм, Маделин. Вы когда-нибудь снимались в кино? – игриво спросил он.

– Нет, я предпочитаю находиться по эту сторону экрана.

– И я тоже! – он слишком артистично показал на себя. – Но я рад, что у меня будет возможность снять вас. В этом фильме не хватает красивых женщин.

Маргарет закатила глаза и сделала несколько шагов за ближайший поворот стены из бесконечных книжных шкафов.

– Вы ведь не откажетесь дать мне интервью? – спросил Билл.

Я смутилась.

– По правде говоря, не уверена, что смогу рассказать вам что-то полезное для фильма.

– Не узнаешь, пока не попробуешь. Я не снимаю по сценарию, все будет естественно. Мы только немного поговорим о Маргарет. И вас.

– Разговор будет довольно коротким, – виноватым тоном сказала я. – Мы очень мало знакомы с Маргарет.

Билл замолчал на несколько секунд, изучая мое лицо с легким прищуром, словно обдумывая, насколько я искренна.

Маргарет вернулась с двумя бокалами вина, один из которых протянула мне.

– Вот, угощайся. Билл может болтать без умолку, потягивая бурбон, но не догадается предложить тебе выпить.

Билл снова поднял руки, на этот раз в извиняющемся жесте. С каждым подобным движением я со страхом смотрела на его напиток, готовый расплескаться в любой момент.

Я взяла бокал и стала греть его в руке, потому что хотела сохранить ясность ума, не выпивая. Маргарет возвышалась над нами, потягивая вино или только делая вид. Обстановка казалась мне немного нервной, как будто я без разрешения вторглась на их сеанс терапии для пар. И я на нем была невольным триггером.

– Какие планы? – выпалила я, чтобы хоть как-то нарушить молчание.

– Через пару минут тебя проводят в твою спальню. Надеюсь, ты поела, потому что до ужина, боюсь, у нас одни перекусы, но холодильник забит, можешь не стесняться, – она махнула рукой в направлении кухни. – И начнем работать. Сегодня первый день, он очень важен.

– А что я должна буду делать?

– Ты? – Маргарет на секунду задумалась. – Видимо, будешь смотреть и учиться. Или как это правильно сказать? Будешь моим свидетелем.

Если раньше я чувствовала себя неловко, то теперь ощущала себя натуральной дурой.

– Зачем вы приехали, Маделин? – спросил Билл.

Вопрос, как дамоклов меч, висел надо мной всю дорогу сюда. Его задала Маргарет, и вот теперь его задавал мужчина, который видел меня в первый раз, но считал этот вопрос допустимым.

Пока весь спектр эмоций отражался на моем лице, в полной тишине дома мы услышали скрип половиц. Этот звук был похож на короткие стоны или кошачье мяуканье, неритмичное, абсолютно хаотичное. Мы все посмотрели в сторону входной арки.

– Кто там подслушивает? – Билл рассмеялся. – Агата?

Чат с Маргарет Митчелл, 6 декабря

До вечера последи, пожалуйста, чтобы не возникало каких-нибудь коалиций между гостями.

Что за коалиции?

Если заметишь, что кто-то слишком хорошо проводит время вдвоем.

Или втроем.

Словом, если они будут как-то незапланированно группироваться.

Как же я это пойму?

Агата, господи, просто вмешайся.

Заходи и стой среди них.

И если они перестанут говорить, то ты была права.

А если все нормально, постой и уходи.

Словом, ты поймешь.

Даже не знаю, как тебе сказать.

Звучит не очень здорово.

А давай я буду решать, что здесь здорово?

Мы еще не выяснили, кто дал ему адрес.

Мы выяснили: он отследил геометки Маделин Стоун.

Я не верю.

А что тогда, по-твоему, произошло?

Не знаю еще.

Но меня это беспокоит.

Стоны лестницы стали более частыми и в гостиной появилась женщина. На ней был серо-коричневый брючный костюм, который обтягивал ее точеную маленькую фигурку, как перчатка. Будто она оделась как героиня комиксов сороковых годов, но при ближайшем рассмотрении ее наряд оказался вполне современным и не маскарадным.

При ее появлении Маргарет преобразилась. Она выглядела довольной, когда встречала меня, но сейчас я увидела ее реакцию на человека, который был действительно дорог ей и интересен.