Впрочем, скучного человека с удовольствием выслушают такие же скучные, но при этом рациональные, люди. И это уже другая история. Её мы затронем в главе, посвящённой эпилептоидному радикалу.

Истероиды уверены в решающем значении внешнего облика, в том, что «встречают» все-таки «по одёжке». Помню, один из участников моего тренинга – менеджер по продажам – убеждал меня, что если он не явится на встречу с важным клиентом, одетым не хуже самого клиента, то с ним и разговаривать не станут. Дескать, прежде чем принять решение о подписании контракта, клиент выглянет в окно: на какой машине приехал к нему этот посетитель? И, в зависимости от увиденного, подпишет с ним документы или нет.

Зная реальность, я усомнился в его правоте. И, на всякий случай, поинтересовался у его руководителя: насколько успешен этот менеджер? Руководитель ответил уклончиво. Расхваливать своего сотрудника не стал.

Понятно, почему. На самом деле ответственные решения принимаются прагматично. Серьёзный человек не только не подпишет контракт с неизвестным ему субъектом, но и в дом к себе его не впустит. И, вообще, лучше всех – как принцы крови – одеваются международные авантюристы. Поэтому, как хочешь: являйся к взыскательному клиенту в горностаевой мантии или приходи в лаптях – у него уже собрано на тебя необходимое досье. И личные сиюминутные впечатления могут только его укрепить в том, что ему уже известно заранее. Не верите? – Спросите у эпилептоидов.

Лучшего способа управлять людьми, чем сотрудничать с ними, ставя перед ними не просто выполнимые, а наиболее для них лёгкие и, потому, приятные задачи, не существует.

Только так и можно обеспечить искомую профессиональную надёжность человека – стабильную результативность независимо от внешних условий. Ведь даже «ненадёжный» истероид (позёр, имитатор, социальный «флюгер») в одном абсолютно надёжен – в желании нравиться, привлекать внимание, играть роль за ролью…

Если в вашем подчинении (или, шире: в профессиональном окружении) есть истероиды – а их не может не быть, настолько этот радикал распространён в социуме – помогите им в самореализации. При невозможности сразу выделить им компетенции топ-модели, PR-директора или конферансье, пусть это будет хотя бы некий временный заменитель – всё лучше, чем ничего.

В бытность мою руководителем в системе государственной службы, мне приходилось сталкиваться с подобными историями. Чиновник, наделённый истероидностью, но не имеющий возможности проявить её в деле (т. к. он, по сути, «безгласный винтик в системе»), начинает актёрствовать и позёрствовать везде, где только может. Зачастую, в ущерб работе.

Так, некая сотрудница, в обязанности которой входило ведение электронных баз данных (занятие, требующее скрупулёзности, тихой сосредоточенности и не предполагающее оваций), стала слишком часто совершать ошибки. При этом изменчивость её нарядов приобрела ярмарочный характер, и её неумолкающий голос слышался, попеременно, из всех кабинетов и коридоров офиса. Она демонстрировала себя, поучала, подсказывала, где её не просили, выполняла функции гида для посетителей, напрашивалась даже на участие в инвентаризации мебели – словом, стремилась заняться всем понемногу, но только не своим прямым делом.

Наблюдая это, я понял, что человек переживает кризис. Во избежание перерастания кризиса в конфликт (когда, устав от невозможности реализовать себя, человек начинает вытаскивать из организации ресурсы, не давая ничего взамен, чтобы истратить их на самореализацию «на стороне») нужно было что-то срочно предпринять.

Как говорится, нет худа без добра. Скончался весьма пожилой человек, видный государственный деятель прежней эпохи, и, по традиции, нынешние госслужащие должны были почтить его память присутствием на панихиде и похоронах. Я попросил именно эту сотрудницу поехать на прощание с покойным. После некоторых колебаний, она согласилась. Уехала. Я был уверен, что до завтрашнего дня эту сотрудницу на работе не увижу – её служебное рвение и так в последнее время поутихло, а тут ещё и причина есть, похороны всё-таки. Но она прибыла в офис вечером, когда уже многие коллеги разошлись по домам. Её просто распирало желание поделиться впечатлениями.

Порозовевшая, восторженная, довольная собой, она взахлёб стала рассказывать, как у гроба к ней подошёл тогдашний министр обороны России и задал несколько сочувственных вопросов (а как же иначе, ведь истероид на похоронах – самый скорбный из присутствующих, он «в образе», и его часто принимают за близкого покойному человека). Они «поболтали», потом к ним присоединились другие члены правительства и известные люди. Поскольку она была единственной женщиной в этом кружке, то всё внимание и комплименты достались ей одной. И от каких персон!

Она была просто окрылена. И всё время интересовалась: «Когда следующий раз?»

После посещения кладбища работать эта сотрудница стала заметно лучше, но я понимал, что этого источника мотивации надолго не хватит, ведь он связан не с характером труда, а лишь с временным повышением лояльности к руководству в благодарность за кладбищенский «бенефис».

При первом удобном случае она была переведена на другой участок, где быть на виду, «вращаться в обществе» входило в должностные обязанности. В лице этой женщины, после всего предпринятого, я приобрёл добросовестного и исполнительного специалиста, а главное – человека, удовлетворённого своим положением, и потому – надёжного.

Особенности построения коммуникации с обладателем истероидного радикала. Основные цели, которые, осознавая это или нет, преследуют люди в процессе коммуникации, связаны именно с их востребованностью и возможностью самореализации.

Каждый индивидуум является частью огромного целого – социума, больше всего озабоченного своим выживанием. От каждого, следовательно, зависит благополучие всех. Так что человек не может быть вне процесса постоянного взаимодействия всех со всеми, и в этом процессе ему жизненно необходимо обрести своё место и роль.

При этом «обрести место» означает получить от общества область индивидуальной ответственности (компетенцию, социальный статус), а «своё» предполагает, что этот статус будет реализован с максимальной эффективностью (большие результаты при низких затратах). А это, последнее, и есть самореализация.

Реализовать, выразить себя в продукте своего труда, в результатах своего поведения – это и значит «успешно заниматься тем, что даётся тебе легче всего».

Коммуникация с истероидами, как и с обладателями других радикалов, будет эффективной, когда её целью станет предоставление человеку условий наибольшего благоприятствования. Если именно в нашем присутствии, из наших, так сказать, уст и рук, он получит то, что ему необходимо, то он в ответ предложит нам всё, на что способен. А большего ни от кого и требовать нельзя!

Если вы хотите сразу понравиться истероиду, сделайте так, чтобы он почувствовал себя «фигурой» на вашем «фоне». Осыпьте его комплиментами, иными знаками вашего расположения и доброжелательного внимания. Но только не бросайте ему комплименты редко, как монетки нищему. Окружите его атмосферой комплиментарности. Он, как никто, ценит моральные поощрения в любой форме. И всегда проявляйте заботу о его репутации.

Хотите получить в лице истероида лояльного работника и управлять качеством его труда? – Объявите его одним из лучших профессионалов в своей области и не забывайте, при всяком удобном случае, повторять эту оценку.

Вот он неплохо выполнил порученное задание – немедля собирайте у себя (если вы руководитель) служебную «летучку» и говорите: «Уважаемые коллеги, посмотрите на этот документ (гайку, расписной поднос), изготовленный Иваном Ивановичем. Я бы хотел, чтобы, когда я прошу любого из вас подготовить служебный документ (реферат, номер художественной самодеятельности), вы бы делали это с таким же рвением и умением. Спасибо вам, Иван Иванович, вы, как всегда, на высоте своего профессионализма. Спасибо и вам, коллеги. Все свободны».