– Понятно. А где дислоцироваться будем?

– А вот тут самое интересное, капитан, – ухмыльнулся командир 5-й МСД. – Официально будете дислоцированы под Фарахом, неподалеку от афганской 70-й МБР, но в реальности станете этаким кочующим батальоном. Как местные кочевники по пустыне будете бегать. Так что у тебя даже рота… точнее эскадрон самой настоящей конницы будет! С тачанками, как в Гражданскую войну!

Громов беззвучно засмеялся.

– Оригинально… Кони местные будут?

– Завезут. На местных далеко не уедешь…

Киборгину наоборот было не до смеха. Он конечно сам предложил опробовать конницу как вариант, когда задвигал идею о создании штрафбата, но так, не слишком серьезно.

«С другой стороны без нее наверное на просторах Афганской степи переходящей в пустыню никак», – подумал он.

– Ладно, разберемся.

– А куда ты денешься? Конечно разберешься, а иначе сгинешь… – посерьезнел комдив. – В первое время твой батальон будет оперировать вот здесь…

Громов показал на карте висящей у него за спиной обширный район на юго-западе Афганистана, фактически все плато Дашти-Марго обрамленное с востока и юга рекой Гильменд, а с запада – иранской границей.

– Основная задача – защита таджикских племен проживающих здесь от нападок со стороны пуштун. В первую очередь вот этого самого восточного анклава находящегося в провинции Гильменд и подвергающегося сейчас самым активным нападкам ибо очень уж у них место хорошее. Это условие сотрудничества с нами Раббани.

Анатолий понятливо кивнул.

– Они ведь переселяются на север в Герат? Или остаются в надежде, что мы их будем защищать?

– Переселяются, – кивнул Громов. – Понимают, что защитить мы их долго толком не сможем, а там на севере и природные условия получше, ну и собравшись в кучу станут реальной силой. Раббани опять же люди нужны дабы увеличить свой политический вес… Ох и не завидую я своему сменщику… подложили мы ему свинью.

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что подобное переселение таджиков вызовет конфликт с гератскими племенами пуштун коих придется вытеснить в горы или пустыню, чтобы расселить беженцев с юга. Но СССР такой конфликт был выгоден, это сильнее привязывало Раббани к советской армии.

Анатолий даже на несколько мгновений замер от осознания, что он не только не снизил градус накала боевых действий как хотел изначально, для чего связался с Ахмад Шахом, но и наоборот увеличил.

«Впрочем не все так страшно, – попытался он себя успокоить. – Это на севере воюя с Масудом и Дустумом мы являлись основными действующими лицами, потому как афганцам по большому счету не за что было воевать, сейчас же сами таджики станут главной боевой силой, они ведь станут отбивать себе землю для жизни…»

По крайней мере он на это надеялся.

– Здесь действует три крупных банды басмачей… Засели вот в этих городках: Джувайн, Хаш и Дарвешан. Так-то их больше, но их базовые районы сильно южнее, хотя должен понимать, что их тоже не стоит скидывать со счетов. Могут налететь… тем более что они как раз активно пользуются именно конницей.

Киборгин согласно кивнул.

– В общем все хорошо, другое плохо, – произнес комдив, при этом потер пальцами будто щедро соль щепотью сыпал.

Ну да, много в таких условиях не заработать. Пустыня. Нищета. Вот если бы батальон действовал в провинции Герат, где массово выращивают коноплю и мак, то доходы были бы куда как значительными. Впрочем, во власти комдива было отозвать одну-две роты для действий здесь, плохо то, что генерал-майор надолго не задержится, в августе уже отбудет обратно в Союз, а как будет командовать новый неясно. Хотя были все шансы на то, что он тоже станет использовать штрафников в активных боевых действиях, надо думать, что Громов ему это настоятельно порекомендует.

– Есть один вариант сорвать крупный куш товарищ генерал.

– Да?

– Так точно. Вот здесь, восточнее Обе, – капитан встал и показал высокогорный район на карте, – проживает анклав хазарейцев. Они в отличие от своих сородичей, обитающих вот тут в центральных провинциях, исповедуют исмаилизм. Не самая популярная ветвь ислама отчего они подвергаются нападкам со стороны радикально настроенных соседей, что шиитов, что суннитов, из пуштун и аймаков, коих в первую очередь вооружают наши враги.

– Да, я в курсе. И что? Та же нищета… даже еще более убогая, – поморщился и махнул рукой комдив. – Даже непонятно как они выживают в тех условиях, там же реально мрак… высокогорье, холодно, камни, ничего не растет толком, животноводство тоже едва-едва присутствует, разве в горах что-то добывают, но тоже явно недостаточно для накопления жирка.

– Все так, но есть нюанс… который и объясняет их живучесть.

Громов с интересом взглянул на капитана.

– И что за нюанс?

– Зовут этот нюанс Ага-хан Четвертый из рода Бану Хашим династии Фатимидов.

В прошлом, когда началась война в Чечне и появилось такое понятие как религиозный экстремизм, Анатолий постарался разобраться во всех этих исламских течениях, чтобы понять кто есть кто, в частности ваххабиты. Один сведущий в этих вопросах человек прочел ему лекцию. Сказать честно, он мало что понял, но узнал про такое течение как исмаилиты и кто их так сказать крышует. Запомнилась цифра состояния этого Ага-хана в тринадцать миллиардов долларов на момент середины девяностых годов. В начале восьмидесятых сума может и поменьше, но наверняка тоже более чем существенная.

– И?

– И этот человек является покровителем исмаилитов в мире, позволить он это себе может, потому как является миллиардером. Вот он и помогает единоверцам по всему миру, ну и афганским исмаилитам в частности, потому они еще не загнулись в горах.

– Ты откуда это все знаешь?

– С пленными пообщался… точнее с рабами коих заставляли строить опорную базу в той горе, – выкрутился Киборгин. – Там из местных не только таджики были… и хазарейцы, и аймаки.

– Ладно… И что конкретно ты предлагаешь?

– Сгонять к этим исмаилитам-хазарейцам, в их столичный кишлак, и тупо предложить им свою крышу… в смысле защиту от нападения со стороны пуштун и аймаков за денюжку малую… что заплатит нам этот самый Ага-хан. Уверен связь со своим покровителем у них есть. Скажем, заплатит миллион, и мы разобьем банду аймаков, что третирует племенную общину проведя это как плановую операцию. Ну и дальше если будет платить по сто тысяч в год мы будем за это продолжать гонять их врагов стоит только им объявиться поблизости. Ну а на нет и суда нет. Нам до них реально нет никакого дела, слишком далеко находятся от зоны нашего контроля.

– Кха-кха! – закашлялся генерал-майор Громов и порвал таки воротник, так что отлетела пуговица. – Миллион?..

Произнесена цифра была с благоговением.

– Думаю можно и больше запросить… люди восточные, любят торговаться, так что надо начать с десяти миллионов. Но один миллион, это минимальная сумма за которую мы возьмемся защищать его единоверцев. Так что при удаче, можем и два и три ляма срубить, как с куста.

Комдив налив себе полный стакан лимонной воды «Си-Си» из бутылки с жадностью его выпил и шумно отдышался, после чего платком промокнул обильно выступивший пот. Человека явно от озвученных сумм бросило в жар. Ну так-то да, сумма по нынешним временам крупная.

– Это интересно… А ведь здесь на юге, где будет действовать твой батальон, тоже есть анклав хазарейцев… надо бы уточнить к какой ветви ислама они принадлежат… и какие у них отношения с пуштунами.

На это Киборгин только кивнул. С двух овец можно получить больше шерсти чем с одной.

– Тут главное, чтобы Ага-хан вышел именно на нас, а не на правительство. А то вот удивятся в верхах предложению… Надо дать понять, что вы лишь посредник, чтобы не возникло мысли вас шантажировать.

– Верно… если что не так, то можем встрять так, что…

В Громове явно проснулась опаска, статья расстрельная, но и жадность продолжала действовать и Анатолий ставил на то, что победит последняя.