— Не хотели бы Вы допросить свидетеля, мистер Хэтчер? — спрашивает судья.

— Да. Спасибо, ваша честь. — Когда адвокат встает из-за стола обвинителя, я выпрямляю спину.

В таком положении каждый мой мускул в спине пронизывает невыносимая боль. Я приоткрываю рот, чтобы вдохнуть воздуха, а затем пытаюсь изгнать ее, представляя, что боль — это физический объект, от которого я могу избавить свое тело.

Хэтчер подходит к компьютеру и показывает фотографию. Увечья Марго Рикер в увеличенном виде. Каждый член суда как-то реагирует на это, некоторые отводят глаза.

— Доктор Нобл, — начинает он, показательно кивая головой. Я выгибаю бровь. — Так как Ваше экспертное мнение настолько востребовано, не могли бы Вы объяснить, почему, как Вам кажется, Чарльз Рикер зарезал свою жену разделочным ножом после того, как поджег ее.

— Возражение, — вмешивается защита. — Разве это вопрос, ваша честь? Свидетель уже ответил насчет своих мыслей о состоянии обвиняемого.

Судья ожидающе смотрит на Хэтчера.

— Доктор Нобл представила свои рассуждения только о причинах убийства, но не увечий, ваша честь. По моему мнению…

— Осторожно, советник, — предупреждает судья.

— Было заявлено, что подзащитный убил свою жену, чтобы избежать угрозы от правительства, — исправляется он. — А я лишь хочу выяснить, почему он не остановился после ее убийства.

Судья Геллар какое-то время обдумывает ответ, прежде чем кивнуть.

— Продолжайте осторожно, мистер Хэтчер.

Он вновь сосредотачивает пронизывающий взгляд на мне.

— Мне нужно повторить?

Боль в спине такая сильная, что может заставить упасть самого крепкого мужчину на колени. А я? Всего лишь становлюсь раздражительной.

— Я успеваю за Вами, спасибо. То, что вы видите на экране, можно сказать, было совершенно в состоянии аффекта.

— Вот именно, — говорит адвокат. — В состоянии аффекта. — Он поворачивается и смотрит на судью.

— Тем не менее, — продолжаю я уверенно, — я изучала Чарльза Рикера примерно месяц, прежде чем смогла выяснить точную причину, почему. Он искал доказательство.

Хэтчер слегка наклоняет голову.

— Доказательство?

— Да. Он искал компьютерный чип, который передавал всю информацию о нем правительству. Во время этих поисков его и задержала полиция.

— Его поисков? — Он кладет одну руку на пояс и подходит к экрану. Адвокат, похоже, пересмотрел фильмов о судебных процессах. — Вы говорите мне, что это, — он указывает на обугленную, содранную кожу, которая свисает с костей жертвы, — также было частью его иллюзии? Что Чарльз Рикер изрезал и проткнул свою жену тридцать раз только ради чипа?

— Да.

— Доктор Нобл. К сожалению, но мне и, наверное, всем в здании суда это кажется жестоким, разрушающим преступлением разгневанного человека. Мужчины, который не смог смириться с изменой жены. — Он кивает присяжным. — Как было доказано ранее.

— Возражение, — говорит защита. — Это лишь его мнение, ваша честь.

— Одобряю. Задавайте вопрос, мистер Хэтчер, или заканчивайте.

Разгневанный адвокат подходит к свидетельской трибуне.

— Вы вообще учли измену миссис Рикер, когда делали выводы? Что такое болезненное предательство жены, с которой он был в браке больше двадцать лет, могло подтолкнуть его переступить грань?

Я смотрю прямо ему в глаза.

— Да.

Он откидывает голову назад и разводит широко руки.

— Не хотите поделиться, доктор?

— Вы боитесь свою жену, мистер Хэтчер?

Мой сложный вопрос смыл ухмылку с его лица.

— Прошу прощения?

— Ваша жена, — я киваю на его руку, на которой золотое обручальное кольцо, — Вы будете бояться свою жену, когда она узнает об интрижке с вашей помощницей? — Я бросаю взгляд на блондинку, которая сидит за столом обвинителя. — Потому что согласно Вашему провокационному аргументу насчет мистер Рикера, Вы должны быть очень напуганы.

По залу пробегает коллективный вздох.

Его губы изгибаются в раздражении, но помимо этого он отлично справляется, приняв равнодушный вид.

— Это всего лишь попытка отвлечь суд от дела, и Вы не можете быть еще более не правы в своем мнении, доктор Нобл. Что лишь должно доказать, что психология не слишком поможет в убийстве.

— Когда Вы впервые зашли в зал суда, — говорю я, приподнимая подбородок, — то провели помощника до стола, направляя рукой за поясницу. — Он пытается прервать меня, но я поднимаю палец. — Что можно объяснить простым добрым рыцарством. Тревожно, но возможно. Но, тем не менее, не нужно быть психологом, чтобы понять, что между вами роман; каждый в этом зале мог заметить очевидные знаки. У Вашей помощницы можно увидеть след от обручального кольца. Вы крутили свое во время суда. Каждый раз, когда Вы касались его, то проверяли телефон. Что могло быть нервной привычкой, но наше подсознание выдает то, что мы больше всего хотим скрыть.

Адвокат смотрит на судью.

— Ваша честь, Вы не можете позволить этому…

— Вы начали это, мистер Хэтчер. — Судья Геллар слегка виновато пожимает плечами.

— Также, — продолжаю я. — Все это время, когда Вы меня допрашивали, помощник периодически проверяла Ваш телефон. — Он оборачивается, чтобы посмотреть. — Подозреваю, что вы оба ждете ответа от Вашей жены. Возможное подтверждение того, что Вы продолжительно сможете провести время вместе.

Блондинка дергается, когда телефон Хэтчера вибрирует на столе.

Судья Геллар вздыхает.

— Хотите проверить свои сообщения, мистер Хэтчер?

Он поворачивается лицом к судье, бросая на меня недовольный взгляд.

— Нет, ваша честь. Не имею ни малейшего желания играть в игры. — Затем он обращается ко мне: — Мне не удалось понять, как попытка опозорить меня доказывает, что Вы правильно оценили Чарльза Рикера, доктор Нобл.

Я ерзаю на месте, пытаясь облегчить пульсирующую боль в основании шеи. Мне официально надоело сидеть здесь.

— Преступление в состоянии аффекта — это сиюминутный порыв. Чарльз Рикер после тщательного анализа был уверен в течение года, что у его жены кто-то есть. Как и вы, мистер Хэтчер, миссис Рикер пыталась скрыть свой роман. Так что если вы говорите, что отношения на стороне — достаточный мотив для убийства… тогда я бы была осторожна насчет планов на выходные.

На его напряженное молчание я добавляю:

— Мои выводы и диагнозы полностью задокументированы в файлах, которые я отправила Вашему помощнику. — Я киваю на гору бумаг на их столе. — Если бы Вы были также заинтересованы в деле, как и в Вашей «внеклассной» активности, то прочитали бы отчеты и не попытались бы предъявить столь слабую попытку защиты.

На его лице мелькает гнев, затем он делает неторопливый шаг к своему столу.

— Я закончил, ваша честь. Больше нет вопросов.

Судья Геллар качает головой.

— Тут я согласна, мистер Хэтчер.

Через час после моего допроса судебный процесс закончился, и присяжные удалились для решения. К сожалению, от таких громких дел нельзя держать прессу подальше. Судья Геллар делает все возможное, чтобы обеспечить Чарльзу справедливый суд.

Я уверена в том, что смогла заставить присяжных увидеть за ужаснейшим преступлением Чарльза его болезнь. И мистер Хэтчер, я уверена, больше никогда не позовет меня для дачи показаний. То есть двойная победа.

Бодрящий весенний запах приветствует меня, когда я выхожу из здания суда. В Мэне так свежо весной, как будто каждому дан второй шанс. Я вдыхаю запах жасмина, позволяя ему очистить мой организм от закончившегося процесса. Я спускаюсь по ступенькам, осторожно пытаясь не спровоцировать очередной приступ, и мою руку охватывает боль.

Она острая и не нормальная. Когда я поворачиваюсь, на меня обрушивается холодная жидкость, и из-за шока перехватывает дыхание. Я бросаю свой портфель и вытираю с лица густое вещество.

Мои руки покрыты красным.

— Ты выпустила убийцу! — кричит женщина. Она бросает в меня металлическое ведро, на ее престарелом лице гнев. — Этот дьявол убил мою сестру. Сжег ее заживо и зарубил. Ее кровь на твоих рука, животное!