Последней была нудная лекция по безопасности от Северигиной, в конце которой лектор заявила, что завтра группы будут получать допуск к практическим занятиям, сдавая ей теорию по безопасности.

— График будет висеть на доске объявлений у деканата, — важно сказала она и зашкандыбала к выходу.

Я решил рвать когти сразу за ней, но не успел, меня перехватила Мацийовская с новым предложением: продать десять флаконов зелья ее отцу. Цену они предложили хорошую, и я сказал, что подумаю, но больше для того, чтобы меня никто не задерживал. Время поджимало: я собирался в архив, а потом на тренировку. А еще хотелось походить по магазинчикам с вещами Древних, проверить, не привезли ли нового.

Пришлось вызывать такси, потому что машина нужна была сегодня Олегу, да и приметная она. Точкой назначения я выбрал не сам архив, а торговый центр недалеко, в котором незаметно можно было уйти в Скрытность, а потом в Невидимость и уже так отправиться на дело.

Телефон я выключил в такси. Не то чтобы я думал, что мне начнут непременно названивать, но и отвлекаться не хотелось. Водитель в этот раз попался на редкость молчаливый, больше напоминая андроида, чем живого человека своими выверенными движениями и полной неспособностью отвлекаться от дороги. Вел он вроде бы спокойно, но довольно шустро и вскоре я был уже на месте.

Нырнул в торговый центр и осмотрелся. Мне нужна была слепая зона камер, чтобы не было свидетельства моего исчезновения. Нашлась такая быстро, и оттуда я уже осторожно направился к архиву.

Он был открыт. Более того, на двери оказался сломан доводчик, поэтому если дверь не прикрывали специально, она оставалась распахнутой. В само помещение я проник без проблем. Охранник на входе меня ожидаемо не заметил, так что я прошел на охраняемый объект, особо ничего не применяя. Осталось только найти нужное дело, изучить его и так же спокойно выйти.

Сам архив был небольшим, так что я надеялся управиться быстро. Но как оказалось, небольшим он был только снаружи, потому что в цокольном этаже размещались только кабинеты сотрудников, а сам архив находился куда ниже и занимал два этажа уже подвала. Причем подвал не только не был защищен магией, но и имел одну-единственную камеру на входе. Наверное, рассчитывали, что окон тут нет, поэтому проникать будут исключительно через единственный проем, а значит, мимо камеры не пройдут.

«Да уж, — возмущенно пропыхтел Песец. — Такая безалаберность ничем не оправдана. Тебе бы первого уровня магии Пространства хватило бы, чтобы сюда попасть. Конечно, — спохватился он, — если ты точно знаешь, что в точке, куда ты переместишься, нет ничего. А то, знаешь ли, мало приятного выйти в шкаф или стул».

Я, было заинтересовавшийся магией Пространства в целях перемещения в слабо защищенные объекты, тут же решил, что выходить там, где выход не видишь, — плохая идея, но на всякий случай уточнил:

«А что будет?»

«Станешь одним целым со стулом. Теоретически это можно сбросить, если тут же вернуться тем же заклинанием, но срабатывает не всегда».

«А что будет, если не сработает? Так и останешься человеком-стулом?»

«Целители высших уровней могут разделить».

В словах Песца слышалось вполне понятное сомнение, потому что разделить могли в его время, а как это сейчас, не знали ни он, ни я. Во всяком случае я ни разу не слышал, чтобы кто-то с чем-то срастился, и, соответственно, понятия не имел, как это могло бы закончиться.

«А телепорты?»

«Что телепорты? В телепортах ты видишь, куда переходишь. Нашел время для лекций. Можно подумать, тебе их в академии не хватило».

Возмущения Песца мне были непонятны, потому что если наверху жизнь, хоть и не бурная была, то в подвале с архивом не было вообще никого, поэтому помешать моим розыскным мероприятиям тоже никто не мог. Я оставил действующим заклинание по обнаружению точек жизни на случай, если кто решит вдруг сюда спуститься, и начал поиски.

Разделы шли не по годам, а по отделениям полиции, номер которого я помнил. А уж в том разделе шла сплошная нумерация. Дела лежали в солидных таких коробках на стеллажах до самого потолка. Я проверил, что камер тут действительно нет, после чего надел приготовленные перчатки, и вытащил ближайшую коробку, чтобы примерно знать год. Я подозревал, что через поиск на компьютере можно найти и номер дела, и полку, на которой оно стоит, но в самом хранилище ни одного компьютера не было, все они стояли наверху, в кабинетах, в которых работали люди, а значит, данные с тех устройств были для меня недоступны. Ждать, пока кто-то пойдет на обед? А если он неожиданно вернется и увидит, что по его компу кто-то лазит? И даже не увидит — я не настолько компьютерно подкован, чтобы в принципе скрыть свое проникновение. Вдруг у них там ведется реестр запросов? Лучше потерять времени побольше и просмотреть вручную.

Вытащенная коробка оказалась с делами куда более раннего периода, чем случилась гибель моих близких. Я запихнул ее обратно и вытащил другую много правее. Даты оказались ближе к нужной — предыдущий год. Непродуманная система. Могли бы хотя бы год указывать на коробке, а не только номер.

Наконец я добрался до нужного года и стал искать дело моих близких. Дата их смерти навечно запечатлелась в моей памяти, так что с ней проблем не возникло и нужное дело я нашел. Но стоило мне его раскрыть, как сработало заклинание обнаружения точек жизни — кто-то спускался в подвал.

Я торопливо все захлопнул и еле успел поставить ящик на место, когда служащий вошел в сам архив. Пожалуй, я в полной мере осознал минусы своего нынешнего положения: выход только один и до него еще надо добраться. Но служащий пришел сюда не по мою душу, он отправился в совсем другой раздел, волоча с собой складную лестницу. Там он вытащил коробку с самой верхней полки, кряхтя, спустил ее на пол, где извлек нужное дело. Но с собой его не забрал. Сделал пару фотографий, положил папку назад в коробку, а коробку затащил на то же место, где она стояла.

Пожалуй, стоило воспользоваться его методом и все сфотографировать, а изучать потом, в более спокойной обстановке. Хотя… у меня же телефон был выключен и с высокой вероятностью может разразиться звонком в самый неподходящий момент. Но отсюда в помещения, где работают служащие, звуки доносились плохо, так что я решил рискнуть. Был еще вариант выйти на улицу и сделать все там, но тогда может не получиться удачного возвращения…

Я стянул перчатки и рискнул включить телефон, который почти сразу попытался зазвонить. Вызов я скинул и быстро поставил беззвучный режим. И понял, что мне жизненно необходим следующий уровень ДРД: на нем есть нужное заклинание, блокирующее все звуки, которые исходят от меня.

Как я и надеялся, никто не заметил попытки моего телефона выдать хозяина. Я постоял минут пять, прислушиваясь к тому, что творится наверху, но там все было совершенно спокойно, поэтому я опять надел перчатки, вытащил нужную коробку, извлек из нее дело о смерти родителей и принялся фотографировать. Сфотографировал я все до самой последней бумажки и фотографии, которых набралось очень много. Я старался не всматриваться, чтобы не накрыло эмоциями: не хотелось видеть исковерканные тела близких мне людей.

Папка оказалась не слишком толстой, так что я закончил с ней быстро, а когда закрывал, заметил на обложке небольшой оттиск в виде герба Шелагиных. На других папках его не было, так что это, скорее всего, говорило либо о том, что дело на контроле князя, либо о том, что замешан кто-то из княжеской семьи.

Хорошо бы еще найти дело погибшей матери Александра Федорова — мне казалось, что и там должен стоять такой значок, потому что ее смерть и гибель моих близких были тесно связаны. Скорее всего, муж моей мамы (отцом почему-то его больше называть не хотелось, пусть родство с Шелагиным было не доказано) мог что-то сказать или передать своей любовнице. Что-то такое, что стоило ей жизни. И это были не вьюгинские секреты. Конечно, дядя Володя мог рассказать не все, но мне показалось, что он говорил правду: Вьюгины к смерти матери Александра отношения не имели. Разве что косвенное, как источник информации, смертельно опасной для носителя.