- Да как вы вообще посмели?!
- Очень просто. Я ведь тебя по-хорошему предупреждал оставить ее. Кстати, можешь не суетиться и не искать ее, она уехала из страны.
- А вам-то откуда знать?
- Я знаю больше, чем ты можешь себе представить. Все, не трать мое и свое время, тебя уже 5 минут как ждут на съемках.
- Ну уж нет, потрудитесь объясниться! Что вы ей наговорили и наобещали?
- Вот щенок! Я же попросил тебя быть повежливее! Да если бы не я, ты так бы и размахивал указкой, получая копейки из государственного бюджета! Думай, что говоришь!
- Я жду объяснений!
- А нечего объяснять! Могу тебе предоставить запись телефонного разговора, могу показать фотографии. Мои помощники засвидетельствовали факт передачи денег этой пигалице. А теперь вон отсюда, у меня и без твоих истерик дел по горло!
Я оказывался верить в происходящее. То есть, этот гад предложил Танэки денег, а она их взяла в обмен на прекращение отношений со мной и куда-то умотала? С одной стороны, это прекрасно объясняет, почему она не вышла на связь со мной, хотя обещала. С другой – это совершенно не похоже на Танэки. Она какая угодно, но только не подлая.
Не понимаю, что происходит. Ей стоило только заикнуться, и я купил бы ей хоть сто билетов куда угодно, даже на Северный, мать его, Полюс! А если это все не более, чем блеф? Кан Ин Хо, конечно, мой продюсер, но он явно не тот человек, которому стоило бы безоговорочно доверять.
Следующие несколько часов я «переваривал» новости и лихорадочно соображал, что же делать. Кан Ин Хо говорил что-то про запись телефонного разговора и снимки. Что ж, стоит взглянуть на них! Сразу после съемки я отправился в кабинет продюсера, не потрудившись его предупредить о встрече. К счастью, он был у себя, решал какие-то вопросы по телефону. Увидев меня, он вопросительно поднял бровь.
- Мне нужны доказательства! – сказал я.
Кан Ин Хо пообещал перезвонить собеседнику и сбросил звонок.
- Какого черта ты посмел отвлекать меня? Появилось свободное окно в графике?
- Вы сказали, что у вас есть доказательства.
Кан Ин Хо цокнул языком, закатил глаза и связался с помощницей. Потребовал срочно прислать ему снимки и запись телефонного разговора с Танэки. Через несколько минут материалы были у него на компьютере. Он нажал на воспроизведение записи. То, что я услышал, повергло меня в еще больший шок. Согласна на требования… Десять миллионов вон… Уезжает из страны. Но я не был бы собой, если бы так легко на это купился.
- Запись разговора вполне можно подделать.
- Тогда взгляни на снимки. Что скажешь? Что я специально нанял модель? Или на досуге решил в совершенстве овладеть навыками фотомонтажа?
На снимках было отчетливо видно интерьер кафе, Танэки и помощницу Кан Ин Хо, которая передавала ей в руки конверт.
- А откуда я знаю, что в этом конверте? Может, вы решили ее специально подставить и очернить в моих глазах, – не сдавался я.
- Ну тогда иди бегай по Сеулу как распоследний идиот в поисках своей возлюбленной. Только сроки мне не срывай и, бога ради, Тен, уйди с глаз моих долой.
Я выкрикнул, что непременно со всем этим разберусь, Кан Ин Хо согласно покивал головой и открыл передо мной дверь, еще раз попросив удалиться.
На вечер у меня была запланирована спортивная тренировка. Что ж, после нее буду думать, что же мне делать дальше. Я отчаянно убеждал себя в том, что все это подстроено специально, но в глубине души понимал, что продюсер не врет. Что ж, мой последний мостик к Танэки – это ее так называемый лучший друг Эйден. Мне позарез нужно с ним поговорить. И ведь его контакты были у меня в руках в тот день, когда Танэки оказалась в больнице. Но сейчас искать переписку с ним в моем Директе бесполезно, проще сразу лечь и сдохнуть. Остается еще один вариант – посмотреть на Фейсбуке, но я не запомнил его фамилии. Но ничего, некоторые зацепки у меня все же есть, а тот, кто что-то ищет, всегда это находит.
После тренировки я был еле жив, сказывались недавние гастроли, перелет и мое не лучшее эмоциональное состояние. Но я все же принял душ, заказал доставку еды, включил ноутбук и пошел осуществлять свой план. Пришлось создать дополнительный аккаунт на Фейсбуке, и как только он был зарегистрирован, я приступил к поискам. Людей с именем Эйден было несколько сотен тысяч. Но в фильтрах я установил Соединенные Штаты и возрастные рамки 21-25 лет, что сузило круг поисков до нескольких десятков тысяч, но работы все равно предстояло немало. Голова отказывалась работать, меня клонило в сон, но я упорно продолжал кликать по профилям всевозможных Эйденов и искать среди них того самого. Просидел так я часа три, а поиски так и не дали результатов. А может, его вообще нет на Фейсбуке? Или он не выкладывает личные фотографии в социальных сетях? Но я старался не отчаиваться, и еще примерно через час мои старания были вознаграждены. Я нашел этого долбаного американца Эйдена Фостера из Нью-Джерси! Профиль был живым и использовался активно, Эйден был в сети три часа назад. Что ж, теперь осталось молить всех богов о том, чтобы он мне ответил.
«Здравствуй, Эйден! Это Тхай Тен. Мне срочно нужно поговорить с Танэки, пожалуйста, дай какие-то ее контакты. Продюсер сказал, что она уезжает из страны, это правда? Пожалуйста, не игнорируй мое сообщение, это очень важно!».
Нажав на кнопку «отправить», я попытался уснуть, но так и проворочался до утра, то и дело хватая телефон и проверяя папку «входящие». Нужно отдать Эйдену должное, мое сообщение он не проигнорировал, но ответил только на следующий день, ближе к обеду. Мы переписывались примерно час, и за этот час все окончательно встало на свои места.
Как там говорят? Мое сердце больше не бьется? Розовые очки разбились стеклами внутрь? Боль никогда меня не отпустит? Фигня это все. После осознания прочитанного навсегда потухла моя личная вселенная.
Кажется, во мне не осталось ничего, кроме злости. Я никогда не выходил из себя настолько, чтобы полностью утратить контроль над собой, но все в жизни бывает впервые. Осознал происходящее я только тогда, когда трое охранников оттаскивали меня от лежащего на полу Кан Ин Хо, вместо лица у которого было сплошное кровавое месиво.
Глава 34 «Надежда – самое сильное лекарство»
Привет, я Эйден Фостер, и меня, наверное, можно считать токсичным человеком и хреновым другом. Я поступил плохо и неправильно, но ни о чем не жалею.
Прошло около недели, прежде чем нам с Танэки удалось уладить все формальности, оформить необходимые документы, сдать хозяевам ее комнату, купить авиабилеты и собрать вещи. Изначально я говорил подруге, что она всегда может вернуться, если на новом месте что-то пойдет не так. Но такова натура Черники – если она что-то решит, то будет действовать до конца. И сейчас, кажется, ни о каком возвращении обратно она и думать не хочет. Танэки всерьез вознамерилась начать жизнь с чистого листа. Изначально она была настроена не так решительно, все больше сомневалась. Но в процессе втянулась, у нее даже появился запал и хорошее настроение, которое я отчаянно боялся спугнуть.
В день вылета мы еще раз проверили багаж и убедились, что ничего не забыли. Танэки переживала, что не сможет забрать с собой все свои вещи, но при более тщательном рассмотрении оказалось, что их не так много, все они влезли в чемодан. Оставить пришлось только посуду и другие бытовые мелочи.
- Положи куртку сверху, чтобы ее сразу можно было достать и надеть. В Ньюарке гораздо холоднее, чем в Сеуле, – напомнил я.
Я до последнего переживал, что Танэки все же передумает и откажется лететь. Не каждый решится на такие кардинальные перемены в жизни. Но она держалась молодцом.
- Будешь скучать по прежней жизни? – спросил я, когда мы уже были в аэропорту, прошли регистрацию и ждали объявления посадки на рейс.
- Пока не знаю. Скорее всего буду. 14 лет, что я провела в Сеуле, невозможно просто так взять и вычеркнуть из жизни. Но оставаться я здесь больше не могу, мне все будет напоминать о Тхае, Лали и родителях. Странно на самом деле, что из прошлой жизни я беру в новую только одного человека – тебя. В такие моменты начинаешь задумываться, насколько большое значение мы придаем некоторым людям и вещам. Оказывается, процентов девяносто из этого всего можно оставить в прошлом а потом понять, что тебе это и не нужно вовсе.
