Давно уже это понял!

— Моти, что я деду наишавала — хвастается Варюша, выкарабкаваясь из моих объятий.

Мы все, словно по команде замираем.

Смотрю на Олесю и замечаю, как над воротом белоснежной блузки взволнованно дергается горло.

Вот так, училка…Не ты тут главная теперь, да?

Смущение покрывает ее лицо красными пятнами и это тоже с привкусом прошлого…

Слишком много привкусов! Слишком!

Взяв себя в руки, Олеся хрипит:

— Варя! Так нельзя…

Я понимаю ее смущение, но разделять мне его не хочется ровно так же, как моему отцу.

— А почему же нельзя-то? — усмехается папа, раскрывая новую страницу. — Нарисуй еще здесь картинку. Дед хоть на совещаниях полюбуется на что-то красивое.

Варюша с довольным писком летит рисовать, а я смотрю в глаза женщине, которая произвела это чудо на свет.

Что ж мне с вами делать, а?

Никогда бы не подумал, что смогу оказаться в такой ситуации, но я здесь!

Слетел в пропасть за короткий срок. Может это что-то на кармическом?

Иначе объяснить не получается.

Короткая вибрация заставляет меня очнуться от своих мыслей.

Достав из кармана брюк телефон впиваюсь в сообщение, пришедшее от…отца?

“ А говоришь не наша”...

Дернув кадыком впиваюсь взглядом в “ сладкую парочку”, которой до нас с Олеськой нет никакого дела…

Ну…походу мы приехали…

Блять…

Глава 23

Настоящее

Олеся

— А на этой каусели можно ешсть? — глаза моей дочери восхищенно пожирают очередной атракцион, а я прохожусь по ее личику влажной салфеткой.

Это между прочим уже десятая.

Я не скупердяйка, просто меня немного потряхивает от количества сахара, которое содержит огромное облако сладкой ваты. Его из рук Вари не удается вытащить даже под предлогом пойти на причудливую карусель, сидушки которой выполнены в форме сказочных животных.

— Ни на одном атракционе есть нельзя! Смотри на меня — цежу строго, захватывая салфеткой маленький подбородок.

По моей спине бегут мурашки, потому что я не в первый раз ловлю в вырезе своей блузки взгляд темно-карих глаз.

Я не понимаю, что происходит и от этого непонимания мне хочется захныкать.

Все идет к тому, к чему нас пять лет назад привели первые встречи.

Низ моего живота требовательно ноет и я начинаю завидовать своей подруге Марине, у которой в отличии от моей скромной персоны на личном всегда полный порядок.

Она умеет обозначить свои желания сама.

В моей комплектации, к сожалению, подобная смелость отсутствует.

Подняв глаза, строго смотрю на Камаева, пытаясь выразить своим взглядом все негодование, которое варится во мне уже пятнадцать минут.

Именно Егор привез нас в парк атракционов и именно он купил моей дочери запретную сладость.

Теперь она знает вкус счастья и вряд ли мне удастся отучить ее от этого лакомства.

“Прости…Не знал”— шепчут его губы, а глаза становятся настолько виноватыми, что я указав подбородком на Варюшу, предлагаю ему разрулить ситуацию самостоятельно.

В конце-то концов он с недавних пор у нас “ Боженька” и единственный человек, которого моя шилопопая звезда слушается безоговорочно.

Усевшись на корточки возле Варюши, Камаев начинает переговоры.

Затаившись, не без удовольствия наблюдаю за их диалогом, чуть отступив в тень.

Размашистые ели неплохо спасают от жары, за что я им безумно благодарна.

— Варь, а давай мы с тобой договоримся, что ты не будешь доедать все.

Ну… По-моему начало так себе — тихо вздыхаю, выбрасывая салфетки в рядом стоящую урну.

Очередь на аттракционы растет на глазах, потому что время близится к шести и желающих угодить своим деткам оказалось больше, чем я предполагала.

Почувствовав на себе вопросительный взгляд дочери, пытаюсь предугадать ход ее мыслей.

Варя же не расстроилась?

— Но мама мне вшегда говоит доедать…

Это правда.

Но не килограмм ваты же!

Хотя…Я явно передергиваю с весом этого облака.

— Сладостей столько нельзя, дочь! — пытаюсь ласково вклиниться в разговор, но Егор подняв указательный палец, велит мне молчать.

Это что еще за сюрпризы?

Я ошарашена настолько, что шлепаю ртом, не в силах подобрать слова.

— Понимаешь… — продолжает Егор, подбирая самый мягкий тон — мама тоже хочет попробовать сладкую вату…

О! Ну…Не знаю сработает ли это.

На глазах Варюши снова непонимание.

Я буквально ощущаю, как в ее детской головке зарождается логичный вопрос.

— Так купи ей… — предлагает Варюша.

Камаев обводит взглядом пространство, а затем кивает на огромную очередь.

Мне внезапно становится до безумного интересно, как он сможет выкрутиться из этой ситуации.

Но нашему “ Боженьке” не занимать находчивости.

Заправив за Варино ушко кучерявую прядку темных волос, он наклоняется к моей дочери и что-то шепчет.

Укол ревности прилетает в мое сердце так внезапно, потому что уже через секунду Варюша тянет мне сладкую вату и поспешно очистив руки салфеткой они с Камаевым уходят на карусель.

В легком оцепенении смотрю вслед удаляющимся фигурам, ничего не понимая.

Как ему это удалось?

Но этот вопрос отодвигается в сторону сразу же, когда назревает второй: Что делать с тем, что моя дочь начала привязываться к моему бывшему мужчине?

Когда Егор возвращается, на его лице блуждает мечтательная улыбка, а я борюсь с желанием выкатить ему тонну претензий.

Мне очень некомфортно от тех вещей, которые происходят в нашей с Варюшей жизни.

По-моему я хочу расставить все точки над “ и”, но…Смелости мне по-прежнему не хватает…

— Мы здесь… — весело машет Егор моей растрепке, пока она визгливо проезжает мимо нас на карусели.

Детская песенка оглушающим потоком проносится по пульсирующему мозгу и по-моему моя нервозность становится очевидной.

— Что ты ей сказал? — интересуюсь, наблюдая за его взглядом.

— Что остальным детям может не достаться ваты… — спокойно произносит Егор, продолжая наблюдать за движением карусели.

Оу! Ну…Очень находчиво. Согласна.

Сжав ремешок сумки, разглядываю ровные пуговицы, камаевской рубашки.

Непонятное чувство магнитом тянет поправить идеально выглаженный ворот, но я торможу свои желания.

Мне явно противопоказаны такие прогулки.

— И, что дальше? — спрашиваю, нагло пялясь на губы Камаева, разглядывая его довольную и такую редкую улыбку.

— Лопай вату — усмехается он, не обращая на меня никакого внимания.

Этот укол приходится в самое сердце, или где-то рядом, потому, что я внезапно ощущаю болезненные импульсы в груди.

Сама не пойму, что со мной происходит, но безразличие Егора меня задевает.

И вроде все логично: мы давно не пара и ребенок никогда не являлся поводом для воссоединения семьи, но …

Глупо все это…

У нас ребенка общего даже нет, а цирк вокруг моей семьи разрастается немыслимых масштабов.

Чуть задрав голову, разглядываю непривычные черты на знакомом лице.

Камаев возмужал.

Этого не заметила бы только слепая.

Глупо отрицать, что пять лет в нашем возрасте — это полная фигня.

Он изменился и мне кажется не только внешне.

Пока я тяну носом аромат его туалетной воды, Егор явно почувствовав мой взгляд, переводит свой на меня.

С его лица вмиг испаряется все веселье.

Застигнутая врасплох, прячу свои глаза, делая вид, что стряхиваю что-то с блузки.

— Зачем ты на меня так смотришь? — спрашивает он, прибивая меня взглядом.

Даже если бы у меня была заготовка, я бы не смогла произнести ее внятно: настолько его слова поражают меня.

Я…Я не планировала ничего такого…Или планировала?

Черт…Кажется я опять напридумывала себе небылиц.

Егор смотрит на меня исподлобья, а я не в силах понять, когда мы успели перешагнуть мои личные границы.

Я, что повод дала? Все так очевидно было?

— У меня скоро свадьба, Лесь…И я не буду изменять своей невесте даже с тобой…