– Там твоя скрипачка, – сообщил Гедеон, стягивая с себя футболку и надевая черную рубашку. – Видел ее?

– Что? – Я ничего не понял.

– Значит, не видел, – улыбнулся Гедеон. – Она сидит в пятом ряду ближе к правой стороне.

– Макси? – я чуть не поперхнулся следующим глотком воды.

– Похоже, зря я тебе сказал.

– Это точно она? Может, ты ошибся? – Мне захотелось сию же секунду выбежать на сцену и найти ее среди зрителей.

– Я узнал ее. Это та самая скрипачка.

– Что она здесь делает?

– Что она может делать на концерте? – усмехнулся Гедеон.

– Она наверняка здесь по мою душу. Как она меня нашла?

– Ден, все билеты были выкуплены два месяца назад, когда вы с ней еще не были знакомы. Я уверен, что это просто совпадение. Ну или намек судьбы, что ты должен уже вернуть ей скрипку.

В следующий момент возле нас возник Владислав.

– Ребята, что вы здесь застряли? Вам давно пора обратно, – нахмурился менеджер.

Гедеон шагнул было в сторону сцены, но я поймал его за край рубашки.

– Стой! Я хочу с ней увидеться.

– Просто позвонишь ей.

– Нет, я должен встретиться с ней сразу после концерта, – настойчиво произнес я.

– Она пришла со своим парнем, – заметил Гедеон.

– Довольно разговоров! На выход! – Владислав подтолкнул нас вперед, теряя терпение. Мы вышли на сцену под гул взволнованной толпы.

Проходя к роялю, я посмотрел в сторону зрительного зала и, отсчитав пятый ряд, скользнул по нему глазами в поисках знакомого лица. Невзирая на яркий свет софитов, я увидел Макси. Наши взгляды встретились в тот момент, как только я сел за рояль. Пока Гедеон что-то говорил зрителям, я неотрывно смотрел на нее. И почему я раньше ее не заметил? Ведь эта девушка словно испускала ослепительно яркий золотой свет. Улыбнувшись, подмигнул ей. Даже с этого расстояния, я заметил, что она смутилась.

На протяжении всего оставшегося концерта я то и дело смотрел на нее. Когда я играл на синтезаторах, то находился еще ближе к ней. В какой-то момент я даже отправил в ее сторону воздушный поцелуй, но она тут же отвела глаза. Рядом с ней сидел какой-то холеный парень, но, похоже, он не замечал наших постоянных многозначительных переглядываний.

После того как нас в первый раз вызвали на бис, а затем мы стояли и купались в аплодисментах, я встал возле Гедеона и незаметно ткнул его в бок.

– Дружище, сделай что-нибудь, я должен увести ее за кулисы.

– Ден, отстань, – пробурчал Гедеон, продолжая улыбаться зрителям.

– Я хочу, чтобы она сейчас поднялась на эту сцену и ушла за кулисы вместе со мной. Выбери одну счастливицу из зала для афтерпати. – Я еще раз ткнул его в бок. – Пожалуйста. Ради меня.

– Ты с ума сошел, – бросил Гедеон.

Зрители неистовствовали, свистели и скандировали: «На бис! На бис!»

– Давай «Рок-апокалипсис», – предложил я Гедеону, и он кивнул. Эта песня должна была напомнить Макси, что она задолжала мне целых два поцелуя. Я усмехнулся, направляясь к синтезаторам.

После того как мы выступили на бис, я снова встал рядом с Гедеоном.

– Вызови ее на сцену, – прокричал я ему в ухо. – Или я сам сделаю это!

Гедеон бросил на меня убийственный взгляд, а затем тяжело вздохнул.

– Влад меня убьет, – сказал он и с этими словами шагнул к самому краю сцены, вызвав очередной визг фанаток. – Друзья, спасибо вам за ваши эмоции и вашу энергию! Мы вас любим! А еще мы приготовили для вас небольшой сюрприз! Сейчас мы случайным образом выберем из числа присутствующих одного зрителя, который сможет пройти за кулисы и получить автографы.

Волна искрящегося возбуждения прокатилась по залу, обострив эмоции тысячи людей. Они зашумели и засвистели, поднимая руки вверх в рокерском жесте «козы». Каждый в эту минуту хотел, чтобы выбрали именно его. Я оглянулся в сторону кулис, где Владислав что-то показывал мне жестами – он явно не понимал, что сейчас происходило.

Надо заметить, что в первый год нашей деятельности мы часто выбирали самых красивых девушек и приглашали их подняться на сцену. Счастливицы получали поцелуй от одного из участников группы, того, кого сами выбирали. Сейчас происходило что-то подобное. Я наблюдал за Гедеоном, который, к моей большой радости, все же согласился поддержать мою идею.

– Девушка в пятом ряду! – прокричал Гедеон в микрофон. – Да-да, вы! Очаровательная девушка с длинными светлыми волосами, мы приглашаем вас подняться на сцену.

Я посмотрел на Макси, совершенно растерянную происходящим. Я видел, как она что-то проговорила своему спутнику, а затем решительно встала с кресла и направилась к нам. Она была моим трофеем, который я должен был заполучить во что бы то ни стало. Охранники расступились, пропуская ее к лестнице. Я подошел к краю сцены и протянул ей руку, помогая подняться. Ее приятель устремился было вслед за ней, но я дал знак охране, что его пропускать нельзя.

– Привет, Принцесса, – сказал я Макси, провожая ее в центр ярко освещенной сцены. Там я выпустил ее руку из своей и встал рядом, не в силах скрыть довольную улыбку.

Марк и Савелий оставили свои инструменты и тоже подошли к девушке, с любопытством поглядывая на нас с Гедеоном и выразительными взглядами требуя объяснения происходящему.

– Представьтесь, пожалуйста. – Гедеон поднес ей микрофон, старательно изображая невозмутимость.

– Я Макси, – улыбнулась она. – Я очень счастлива, что мне так повезло и вы выбрали меня. – Тут она посмотрела на меня внимательным взглядом и добавила. – Случайным образом.

Она стала такой милой, когда так съехидничала последней фразой.

Мы быстро попрощались со зрителями, а затем я стремительно увлек ее за собой в глубину темного коридора.

– Что за самодеятельность?! – раздался за моей спиной рассерженный голос Владислава. Я думал, что менеджер обращался ко мне, но оглянувшись, увидел, что он делал суровый выговор Гедеону. Посмеиваясь, я потянул Макси дальше, пока наш солист не успел перевести все стрелки на меня.

– Где моя скрипка? – прокричала Макси, едва поспевая за мной. – Немедленно верни мне ее!

– Она в надежном месте, – отозвался я.

– Куда мы идем? – требовательно спросила Макси.

– Там, где мы сможем спокойно поговорить – в мою гримерку, – сказал я и по пути пожал протянутую руку одного из техников.

– Ден! – меня остановил директор концертной площадки. Мне пришлось пожать руку и ему, хотя я сгорал от нетерпения оказаться с Макси наедине. – Вас ждет журналистка с канала «МузТВ». Вы обещали ей дать интервью после концерта, помните, да?

– Помним, – я подмигнул ему, а затем потянул Макси дальше по коридору. Думаю, что она была обескуражена всем этим хаосом, который происходил за кулисами.

Возле дверей моей гримерки неизменно стояли фанатки, у которых всегда волшебным образом оказывались пропуска. Поэтому я открыл ближайшую дверь, пока они меня не заметили, и увлек Макси в полумрак комнаты.

Мы оказались в просторной гримерке, тускло освещенной светом от настольной лампы. И Ден наконец выпустил мою руку. Мы стояли друг напротив друга и оба тяжело дышали.

– Рад тебя видеть, Макси, – произнес он слегка хриплым голосом, пуская в ход обольстительные нотки.

– Я тоже рада, что наконец-то нашла тебя! – заявила я.

– Раз ты рада, это может привести нас к новым поцелуям? – Я почувствовала, как его горячие ладони легли на мою талию и тут же обожгли кожу сквозь тонкую ткань платья.

Мой взгляд устремился к его губам, которые сейчас были слишком близко от моих. У меня едва не подогнулись коленки, но я усилием воли отвела взгляд и отстранилась от него, сделав два спасительных шага в сторону. Ден тем временем опустился на диван и вдруг стянул с себя футболку. Затем схватил одно из полотенец, лежавших в стопке, и закинул его на шею.

– Что ты делаешь? – испугалась я.

– Я всегда так делаю после концерта, я жутко вспотел.

Я уставилась на его обнаженный торс, который оказался усладой для глаз. Даже сейчас, весь потный и взъерошенный, он выглядел так, что все гормоны зашкаливали. Мой взгляд ухватился за татуировку на его груди, которую мне захотелось внимательно рассмотреть. На гладкой коже были изображены фрагменты нотного стана с разлетающимися нотами и какие-то птицы. А приглушенный свет еще больше расчерчивал его привлекательные рельефные мышцы. Все инстинкты говорили мне держаться от него подальше, поэтому я сделала еще один шаг назад и, наконец, отвела свой любопытный взгляд. Но Ден уже давно поймал меня за откровенным разглядыванием, и теперь сидел на диване с мягкой усмешкой на губах.