Они с Инной перекинулись обычной в такой ситуации парой фраз, но не сказанного было гораздо больше: оно висело в разряженном воздухе и выражалось в движениях, взглядах, интонациях.

На Дмитрия произвело впечатление, как Инна вошла в кокпит. Она заметила его не сразу – спустя мгновение. Резкий поворот головы, ее электрические глаза расширились от изумления, словно ей явилось привидение. Звенящий от волнения голос – ее переполняли эмоции. Дима и сам не ожидал встречи. Он, конечно, не исключал вероятности того, что Инна может оказаться членом кабинного экипажа в рейсе, которым он летел. Но эта вероятность была настолько мала, что ее не стоило брать в расчет. Дмитрий вошел на борт после всех, чтобы не привлекать к себе внимания проводников. Старшую Серега предупредил, а остальным знать необязательно.

Инна – Ингрида. Что-то в ней его притягивало, что именно, Дима не думал. Точно знал, что не внешность. Есть красивее, обаятельнее, веселее. Инна не яркая красавица, на которую все оборачиваются. Ее лицо совсем не похоже на растиражированный эталон с экрана. Брови сливаются с цветом волос и оттого кажутся почти незаметными, а она даже не пытается их выделить косметикой, как и узкие, естественного оттенка губы. У этой девушки все другое, не стереотипное и оттого прекрасное. Стан тонкий, быстрый, движения порывистые, как ветер. Дмитрию подумалось, что ее талию можно обхватить двумя ладонями.

Из размышлений его вывел телефонный звонок.

– Димон, здорово! Ты завтра в Петропавловск? – скорее утверждал, нежели спрашивал Альберт, с которым они недавно летали в Геленджик.

– Ну, – подтвердил Огарев, догадываясь, к чему клонит инструктор.

– Возьми мне килограмм икры.

– Ладно.

Попрощавшись с Альбертом, Дмитрий открыл приложение.

«1 кг икры Альберту Кашаеву. 0,5 кг икры Алене Мельниковой», – записал Дмитрий в смартфоне, чтобы не забыть. Там уже была запись о том, что надо везти икру заместителю командира эскадрильи, Андреичу.

Огарев мог бы «не услышать» вызовы от инструктора и проводницы, позвонивших в его нерабочее время, но в их среде принято друг другу помогать: сегодня он коллегам окажет услугу, завтра они его выручат.

«Плюс себе взять банку», – прикинул Дима. Итого получается три килограмма. Бывало и больше. Август – самый сезон свежей икры.

Как только у Огарева появился наряд на Камчатку, ему сразу стали поступать заказы. «И как только эти черти узнают? – удивлялся он. – С Андреичем понятно, он замкомэска. Альберт близок к начальству, тут тоже вестимо, откуда дровишки, а Мельникова как прочухала? У бортпроводников своя служба, и им назначения летного экипажа недоступны. Наверняка с кем-нибудь из отдела планирования дружбу водит. Хотя какая мне разница?»

Неделю спустя

Инна обычно не принимала вызовы с незнакомых номеров, но звонили на рабочий телефон. Это мог быть кто угодно.

– Слушаю, – настороженно произнесла она.

– Ингрида Алексеевна? Здравствуйте, – поприветствовали на том конце официальным тоном. Голос был мужским и смутно знакомым. – У вас в субботу выходной, – продолжали в том же деловом ключе.

«Выходной», – подумала Инна. – Сейчас его отменят. С одной стороны, хорошо, особенно если рейс кошерный, но с другой, чаще вызывают на всякие помойки. Поход в бассейн придется отложить вместе с другими делами». Инна молниеносно перекроила планы.

Звонивший не представился, а спрашивать неудобно. Возможно, это кто-то из руководства.

– Это Дмитрий, – словно прочтя ее мысли, сообщил собеседник.

«Ах ты, черт! – мысленно ругнулась на него девушка. – Надо же так шутить! Юморист выискался!»

– Какой Дмитрий? – как можно безразличнее спросила Инна, прекрасно зная какой.

– Дмитрий Огарев, – пояснил он. – Пилот.

– И таксист! – насмешливо добавила Ясновская.

– В какой-то мере, – не стал спорить Дима. – Хочу предложить прогулку. Вы не против?

– Против! – выпалила Инна. Сердце ее часто забилось, к лицу подкатилась волна жара. Она порадовалась, что он ее сейчас не видит. Вообразит, что она к нему неравнодушна. Вот еще! Просто он ее бесит! Девушка быстро нажала на кнопку «отбой».

«Уже и телефон мой раздобыл, какой проныра!» – взволнованно думала Инна. Если этот Дмитрий знаком с командиром «Северной Пальмиры», то ничего удивительного: контакты экипажей находятся на корпоративном сайте и доступны для сотрудников авиакомпании.

Вскоре звонок повторился. Поколебавшись, Инна ответила:

– Слушаю!

– Вызов прервался, – как ни в чем не бывало сказал Дмитрий. – Ты была в ресторане «Плакучая ива»? Говорят, хорошее место.

– Где это?

– Под твоими окнами! – усмехнулся Дмитрий, как бы невзначай перейдя на «ты».

Инна тут же подошла к окну. Через дорогу на берегу пруда находилось заведение общепита с упомянутым Огаревым названием. Надо же, она постоянно ходит мимо, а очевидное не замечает. То есть она знала, что в одноэтажном оранжевом домике расположен ресторан, но никогда им не интересовалась и на вывеску не смотрела, а если и смотрела, то мельком, не заостряя на ней внимания.

– В пять часов тебе будет удобно?

– Наверное, – неопределенно ответила девушка.

– Договорились. В субботу в пять в «Плакучей иве». – Коротко простившись, Дмитрий отключился.

«Вот так: сразу быка за рога, – думала Инна, – без хождений вокруг да около. Знает, чего хочет, и нисколько не сомневается в успехе. А я не пойду! Других дел полно! Я ему ничего не обещала!» – решила Ясновская. Настроение у нее поднялось, ей вдруг стало весело и тепло на душе, как будто бы туда заглянуло ласковое солнце.

Вечером позвонила Вика.

– В Ботаническом саду расцвел кактус! Пойдем! – в своей манере начала она без предисловия. Инна еще вчера известила подруг о том, что ближайшие дни она свободна, а у Моховой уже готов план.

– Кактус – это важно! – рассмеялась Инна. – Кроме цветущего кактуса в Ботаническом саду всегда есть, на что посмотреть, и вообще там красиво. Только завтра мне в четыре надо быть дома. В крайнем случае в полпятого, – вспомнила Инна про назначенное свидание с Дмитрием. Нет, она пока еще ничего не решила и, скорее всего, не пойдет. Но вдруг передумает?

– Ладно, – согласилась Вика. – Что поделать, если ты такая занятая. Встретимся на Петроградской в двенадцать.

– Может, лучше в одиннадцать? – предложила Ясновская, прикидывая, что в таком случае у нее останется больше времени после встречи с подругами, чтобы подготовиться к свиданию.

– В одиннадцать Васильева только глаза откроет. Хорошо, если к половине двенадцатого от подушки оторвется.

– Это точно, – согласилась Инна.

Вика как в воду глядела. Светлана к назначенному времени не явилась, вместо нее прилетело сообщение: «Уже выхожу. Встретимся около кактуса». Это значило, что Света только собирается и присоединится позже.

– Ожидаемо, – сказала Мохова, и они с Инной отправились в Ботанический сад вдвоем.

Оранжерея Ботанического сада с ее цветочными ароматами, чистым воздухом и пением птиц казалась островом из другого мира. Сад радовал яркими, насыщенными красками привыкших к серому камню горожан. Шаги замедлялись сами собой, пропадало всякое желание разговаривать, хотелось, ментально уединившись, созерцать и чувствовать многообразный мир флоры. Пышная тропическая растительность, высокая влажность, ароматы и звуки природы создавали эффект нахождения в какой-то экзотической стране. Около водоемов японского садика возникало ощущение, будто бы время остановилось. Стоя на мостике через пруд, Вика спросила:

– У тебя сегодня вечером свидание? – В проницательных дымчато-серых глазах подруги плясали плутоватые бесы.

Инна всегда поражалась этой Викиной способности чуять чужие наклевывающиеся романы.

– Нет, конечно, – нахмурилась Ясновская. – С чего ты взяла?

– С того. Слишком часто смотришь на часы.

– Мне надо быть дома к четырем. Я же говорила.