— Поздно уже. Я завтра ей перезвоню, — решил он.

Герман Александрович поднял голову от бумаг. Насколько он был в курсе взаимоотношений этой парочки, звонок Ярослава, а еще лучше, его личное появление в квартире Оленьки никогда не могли быть «поздно». Но, посмотрев на хмурую физиономию сына, решил оставить комментарии при себе.

Три девочки оживленно болтали, обсуждая парадоксальные взгляды Бернарда Шоу (к этому занятию им было задано прочитать в оригинале пьесу «Ученик дьявола»), а Лариса внимательно слушала, изредка поправляя построение фразы или подсказывая нужное слово. Звонок в дверь раздался настолько неожиданно, что она вздрогнула.

— Продолжайте, — кивнула она ученицам и вышла в коридор.

Странно, неужели это Ярослав? Вчера, когда они возвращались из кино, она ему ясно объяснила, что до семи у нее ученики. В конце концов, это безобразие, он что, собирается через день срывать ей занятия! Лариса резко распахнула дверь и ахнула. Перед ней был огромный, роскошный, просто невообразимый букет ослепительно белых роз! Вместо сердитого «Я же предупредила, что занята в это время!» из ее горла вырвался только невнятный писк.

— Привет, Ларочка! Я не помешал? — раздался жизнерадостный мужской голос.

Она с трудом оторвала взгляд от цветов, подняла голову… Боже, только этого не хватало! Над букетом сияла улыбкой физиономия Георгия. Щебет девчонок за ее спиной смолк. Лариса оглянулась — разумеется, вся троица с открытыми ртами таращилась на неожиданного гостя. Ее сурово нахмуренные брови не произвели никакого впечатления, их просто никто не заметил. С ужасом Лариса вспомнила, что именно эти трое были вчера свидетелями явления Ярослава, и тоже с розами! Правда, он принес хотя и отменного качества, но только три цветочка, а тут, наверное, десятка полтора, не меньше. Господи, о чем она думает, надо же взять букет…

— Спасибо, конечно, но извини, я сейчас занята… у меня урок.

— А ты не можешь сегодня распустить этих юных леди по домам пораньше? Поговорить хотелось бы. — Георгий подмигнул девчонкам.

Они глупо захихикали. Лариса закусила губу.

— Нет.

— Ну, тогда я подожду, пока ты закончишь — Он уже снимал куртку.

— А… да, конечно. Ты посидишь на кухне, ничего? — А что делать, квартира двухкомнатная, не в спальню же его приглашать! А если оставить здесь, в гостиной, то занятие можно сразу прекращать. Девчонок и так не меньше десяти минут в себя приводить придется.

— О чем речь, солнышко! Я пока чайник поставлю… Добрый день, барышни! — Георгий слегка поклонился, проходя через комнату. Девочки нестройно ответили тонкими голосами, а Лариса закатила глаза к небу.

Зашла следом за ним на кухню, положила цветы на стол, достала из буфета вазу.

— Поставь, пожалуйста, пока в воду, а мне надо заниматься…

— Сейчас все сделаю. Иди работай и не волнуйся, времени у меня навалом.

— Дивно! — пробормотала Лариса, возвращаясь к ученицам. Оглядела их строго, не менее строго сказала по-английски: — Девочки, перестали хихикать и сосредоточились!

Естественно, от занятия никакого толка не было. Девчонки честно пытались продолжить разговор на литературную тему, но мысли об эффектном мужчине с огромным букетом, которого спрятали от них на кухне, делали эти попытки бесполезными.

Уже провожая их, Лариса со вздохом подумала, что надо было предложить ученицам сменить тему и вместо Шоу обсудить появление Георгия и впечатление, которое он на них произвел. Интересно, смогли бы они найти достаточно английских слов для такой беседы? А между прочим, если готовить девчонок так, чтобы они могли свободно общаться с носителями языка, то надо и эту тему включить в план занятий. Нс Георгия, конечно, а знакомых мальчиков. По крайней мере можно поспорить, что об этом они со своими английскими сверстницами будут говорить чаще, чем о классиках английской драматургии…

Цветы стояли в вазе, на столе красовались сахарница, вазочка с печеньем и две чашки, а Георгий шуровал в буфете.

— Где у тебя заварка? — обернулся он, когда Лариса вошла на кухню.

Она встала на цыпочки и, протянув руку над его плечом, достала коробочку «Пиквика».

— Пакетиковый? — Георгий сморщился. — Еще небось и фруктовый.

— Апельсиновый. — Похоже, что в этой ситуации возможны только две линии поведения: взбеситься и разораться или спокойно забавляться. Лариса предпочла забавляться. — Так уж вышло, что мне нравится именно этот сорт.

— Ну ничего, — он забрал коробочку у нее из рук и поставил обратно в буфет, — я в следующий раз куплю, своего принесу. А кофе у тебя есть?

— Георгий, — ласково сказала она, — если ты хочешь со мной поговорить, у тебя ровно десять минут. Потом явится следующая группа.

— Ну это мы тоже прекратим, — насупился он. — Женщина должна быть всегда свободна. Насчет денег не беспокойся, обеспечить тебя я вполне в состоянии.

— Ты что, хочешь сказать… — Черт, опять она начинает краснеть! Что за глупость, можно подумать она впервые с таким жлобом дело имеет!

— Да что ты стесняешься, Ларочка! Дело-то житейское. Ты женщина свободная, симпатичная, даже удивляюсь, как это еще никто на тебя лапу не положил. Я тоже мужчина в самом соку, о чем тут думать?

— Понятно. Вы привлекательны я чертовски привлекателен, так чего время зря терять? Приходите вечером к сараю, не пожалеете.

— Вот именно! — Георгий расхохотался и хлопнул ее по плечу. Лариса дернулась, но он, похоже, не умел замечать такие мелочи. — Веселая ты баба Ларка, за это я тебя и люблю!

— Подожди, я не поняла один момент. А что скажет Валюшка? Ее это устраивает?

— А при чем здесь Валюшка? — Удивление Георгия было до наивности искренним. — Откуда она вообще узнает-то? Ты, главное, Люське ничего не говори, у нее не язык, а помело, и все будет нормально. А если и узнает, тебя это все равно не коснется…

— Вон, — тихо сказала Лариса. Разговаривать с этим бабуином, рассказывать ему что-то о женщинах и их чувствах было бесполезно.

— Что, уже ученики твои идут? Ларка, да гони ты их, зачем тебе вообще работать? Я же сказал, обеспечу.

— Вон! — сказала Лариса громче. — Убирайся. Чтобы я даже рожу твою поганую не видела.

— Что?

Его физиономия выражала такое безграничное изумление, что Ларисе стало смешно. Но она без всякого труда сдержала улыбку, побоявшись, что иначе он примет ее слова за шутку.

— Ты что, меня гонишь, что ли?

— Если ты считаешь, что мне надо быть более убедительной… — Хорошо, кухня маленькая: она со своего места свободно дотянулась до висящего на сушилке половика, — то в каком-то старом фильме я видела… — Она взмахнула половником, и Георгий отшатнулся:

— Ты что, с ума сошла? Так бы сразу и сказала, что есть уже кто-то, зачем руки-то сразу распускать?

— Пошел вон!

— Да ухожу, чего мне тут… — Он попятился в коридор, не глядя снял куртку с вешалки. — И перестань ты этой железякой размахивать!

— Она не заряжена, — успокоила его Лариса.

Георгий дико посмотрел на нее, нашарил замок и, даже не пытаясь надеть куртку, выскочил на площадку.

— Привет Валюшке! — крикнула ему вслед Лариса и захлопнула дверь.

Ярослав явился точно в семь. Веселый, оживленный и замерзший, поцеловал ей ручку, сунул шоколадку. С орехами, наверное, у Володьки спросил, какой шоколад она любит. Или у Людмилы. Тут же, почти с порога, начал жаловаться:

— Какой у тебя график неудобный, все до семи и до семи. Никуда попасть невозможно, кроме ресторана, конечно. А просто пойти погулять, так сегодня холод собачий. Я хотел билеты в цирк взять, но с твоей работой мы все равно только на второе отделение успеть можем. А если хочешь, пошли на второе. Ходили же аристократы в оперу только на одну арию, чем мы хуже? Там канатоходцы какие-то знаменитые, они в Монако свой цирковой Гран-при взяли…

— Да уж, вот только цирка мне сейчас не хватает, — проворчала она и пошла на кухню. — Намек насчет холода я поняла, сейчас чайник поставлю.