— И один, два, три, четыре, пять-шесть, семь, восемь. Один, два, три, четыре, пять-шесть, семь, восемь. Отлично. Хорошо, у нас получается. Постарайся немного быстрее на пятом счете.

Танго — это танец ходьбы. В теории это звучит просто, но на самом деле это сложнее, чем кажется. Нужно много сгибать колени. Очень сильно сгибать.

— О боже, Шейн, ты потрясающий!

— Ты такая болельщица, — ворчу я, но на самом деле не жалуюсь.

Признание: заниматься этим с Дианой — весело. Она — нескончаемый источник энтузиазма. Пачка энергии. Она не останавливается, и мне это в некотором роде нравится, когда она становится болельщицей. Эта женщина просто поднимает тебя. Если бы я страдал от низкой самооценки, я бы нанял ее, чтобы она следовала за мной и поддерживала меня весь день, рассказывая, какой я замечательный.

И еще одно признание: мне нравится танцевать.

Конечно, я всё ещё не могу заставить свои бедра двигаться так, как хочет Диана, но у меня всегда было чувство ритма, и я чувствую эту глупую музыку танго в своей крови, когда веду Диану вперед, затем провожу рукой по её верхней части спины и опускаю её.

Я бы хотел сделать какие-нибудь крутые подъемы, но когда я снова поднимаю этот вопрос, Диана говорит, что это не совсем танго.

— Думаю, все что угодно — это танго, если ты делаешь его им, — возражаю я. Я оборачиваюсь к вечно присутствующей камере. — Поддержите меня, ребята.

— Не поддерживайте его, — говорит Диана, сердито указывая на штатив.

Мы не снимаем в прямом эфире, но немного неуютно думать, что это видео увидят сотни тысяч людей. С момента нашего первого вирусного видео количество подписчиков Ride or Dance возросло с жалких 100К до более 450К. У нас было три поста с миллионом и более просмотров, и Диана не перестает хвастаться рекламными доходами.

— Нам нужно придерживаться рутины. Она получила идеальные десятки от судей на Dance Me to the Moon, — говорит Диана, называя реалити-шоу, из которого она крадет хореографию.

— Да, но мы не хотим полностью копировать это. Давайте подумаем нестандартно. Один подъем, — умоляю я. — Пожалуйста?

Она уступает. — Ладно. Попробуем. Мы сделаем те же два медленных шага на счет четыре, а на быстрые пять-шесть, ты сможешь поднять меня.

— Мне нравится твоя идея, — кидаю я одобрительный кивок.

Диана поднимает руки, чтобы подтянуть резинку своего хвоста, что привлекает мое внимание к ее груди в неоново-розовом спортивном бюстгальтере. Она часто носит неоновые цвета. Они ей идут. И эта пышная грудь тоже ей идет. Она как маленькая сексуальная ракета.

Мне не мешает, что она все еще делает вид, что заинтересована мной. Мне нужен кто-то, кто заставит меня немного поработать. Я мужчина, который любит погоню. Но мне не нравится, что вся игра сейчас в ее руках. Я ясно дал понять прошлой ночью, что я готов ко всему… буквально ко всему. Но Диана слишком упряма для своей же выгоды. Я не знаю, что нужно, чтобы покорить ее. Ей просто нужно, не знаю, проглотить свою гордость. А потом проглотить мой член.

Я задыхаюсь от смеха.

— Над чем ты смеешься? — спрашивает она.

— Ничего такого.

Диана сузила глаза. — У тебя что, непристойные мысли?

— Конечно. Как и у всех в этом спортзале.

Она бросает взгляд на троицу мужчин, и все они быстро отворачиваются. Лиам возится с весами. Дейв начинает случайно нажимать кнопки на своем гребном тренажере. А стыдливый Ральф, отец трех дочерей, не намного младше Дианы, делает вид, что сидит в телефоне.

— Ладно. Давай сделаем пробный подъем, — говорит Диана. — Хочу оценить высоту, на которую нам нужно целиться. Встань перед стеной зеркал.

Да, пожалуйста.

Я подхожу к ней сзади.

— Руки на моих бедрах.

Боже, почему мы все еще в одежде?

Я глотаю от сухости в горле и послушно кладу обе руки на ее бедра.

— Нет, вот так, — она накрывает мои руки своими и опускает их на дюйм ниже. — Нужно поднимать меня отсюда. Это более стабильная база. Хорошо, на счет три, поднимай прямо вверх. Не слишком высоко.

Я делаю, как она говорит, удерживая ее в воздухе, и мы рассматриваем себя в зеркале. Ее руки вытянуты, ноги вместе, пальцы ног направлены вниз.

— Хорошая форма, — говорю я.

Она смеется. — Перестань нести чушь.

— На самом деле, отличная форма. И посмотри на эту технику приземления, — восхищаюсь я после того, как ставлю ее на ноги.

— Давай сделаем это снова, странный тип. Хочу что-то увидеть.

Я крепко держу ее за бедра и поднимаю.

— Не ставь меня пока вниз, — говорит она, раздумывая, как изучает наше отражение.

Я восхищаюсь ее плоским животом и идеальными линиями ее тела. Как мои пальцы идеально облегают ее талию. Мой член дергается за моими спортивными штанами.

— Это только я, или ты тоже представляешь нас голыми? — спрашиваю я у зеркала.

Диана стонет. — О боже. Поставь меня вниз. — Она скользит по моему телу, и я не знаю, делает ли она это нарочно, но ее попа трется о мой член в мучительном скольжении. — Это важно. Мы снимаем через неделю.

— Думаю, мы могли бы снять это сейчас и все будет нормально.

— Нормально не подойдет. — Она задыхается. — Ты что, пытаешься нас подставить? Ты — саботажник?

— Я не саботажник, ты чертова психопатка. Все, что я говорю, это то, что я думаю, что мы достаточно неплохи, чтобы показать судьям, что не опозорим их глупую организацию. Разве не в этом суть этого прослушивания? Потому что куча балетных снобов разозлилась, что все эти паршивые любители входят в их драгоценное соревнование?

— Да, но это не значит, что я собираюсь делать все вполсилы на прослушивании. Мы не рискуем с танцем.

— Танец — это все о риске. — Я поворачиваюсь к камере. — Поддержите меня, ребята.

— Не поддерживайте его, — приказывает она. — Танец — это дисциплина. И страсть. Страстная дисциплина.

— Почему ты такая? — смотрю я на нее.

Она игнорирует это. — Давай пробежим всю хореографию еще раз, а потом закончим на сегодня.

В последний раз на репетиции мы проходим наш танго-рутин к музыке, льющейся из внешнего динамика Дианы. К моменту последнего наклона мы оба тяжело дышим. Мы заканчиваем под шум аплодисментов. Я смотрю на нашу аудиторию, состоящую из трех мужчин, которые просто хотят трахнуть Диану, и делаю им небольшой поклон.