— Всё началось с того, что он хотел сохранить лицо, когда Линси пришла к нему домой с её новым парнем. Так что я пришла к нему, знаешь, и делала вид, что мы встречаемся. А потом он ответил тем же, когда Перси начал меня преследовать.

— Джиджи рассказала мне об этом, — говорит Майя, звуча расстроенной. — Как же Персиваль превратился в сталкера?

— Не знаю, ладно? — Я прячу лицо в руках и стону в ладони.

Когда я поднимаю голову, я чувствую тревогу, печаль и злость одновременно. Я была на таком подъёме раньше. Особенно после танго. Да, ча-ча была посредственной, и венский вальс мог быть лучше, но, боже, это танго.

Я никогда не испытывала ничего подобного. Тот восторг, который пронзил меня, когда Шейн захватил танцпол своим присутствием, фактически трахнув меня перед всей аудиторией, не снимая ни одного предмета одежды. После этого всё остальное казалось недосягаемым. Это танго живёт в моей крови. Я не удивлена, что мы заняли пятое место.

Что меня удивляет, так это то, что он выбрал Линси вместо меня. Может быть, я наивна, но я искренне верила, что он закончил с ней.

Я говорю это вслух, вздыхая несчастно.

— Я видела разницу в нём с лета до сих пор. Мы даже столкнулись с ней однажды на кампусе, и он не выглядел, как будто скучал. Он подавал мне знаки, что я ему нравлюсь.

Джиджи кусает губу. — Я думаю, что он действительно к тебе не равнодушен.

— Так почему, чёрт возьми, он ушёл с бывшей девушкой? — контраргументирует Майя.

— Ты не помогаешь, — укоряет её Джиджи.

— Нет, я помогаю, потому что мы не будем обманывать её, думая, что этот парень ей неравнодушен. Всё началось с того, что он использовал её, чтобы вызвать ревность у своей бывшей. — Майя поворачивается на сиденье. — Он же говорил тебе, что всё ещё испытывает к ней чувства, да?

— Не совсем в таких словах, да.

— Так чувства не исчезают.

— Да, исчезают, — настаивает Джиджи. — Чувства исчезают, потом ты встречаешь кого-то нового, и новые чувства развиваются, а старые уже не важны.

— Очевидно, что старые чувства всё ещё важны, раз он ушёл с бывшей.

Обе женщины продолжают спорить из-за меня. Они как дьявол и ангел на плечах, только сидят на переднем сиденье и в сидении водителя. И я не знаю, кого из них слушать.

Наконец, я прерываю их громким стоном. — Я на стороне Майи. Это была фальшивая связь, и она ничего не значила для него.

— Он участвовал в танцевальном конкурсе с тобой. Он бы этого не сделал, если бы ты ему не была дорога, — говорит Джиджи.

— Да, как друг. Но его цель с самого начала была вернуть бывшую. И я умоляла его не идти с ней сегодня вечером, а он выбрал её. Это доказательство его намерений.

— Я согласна, — говорит Майя.

Моё сердце разбивается. Я не могу поверить, что он уехал. Не могу поверить, что он выбрал её. Мы были вместе несколько месяцев. Мы видимся каждый день. Это как в усадьбе Fling или Forever, где время движется по-другому. Один день в ней равен трём месяцам отношений. Быть рядом с Шейном, контактировать с ним каждый день, ускорило эти отношения.

Это не отношения.

Правильно. Кажется, что это не так.

— Давайте просто прекратим, — бормочу я. — Он сделал свой выбор. Можете подбросить меня домой? Я не хочу идти на встречу.

— Без проблем, — говорит Джиджи тихо.

Я почти не произношу ни слова до конца поездки. В какой-то момент Джиджи включает музыку, и она с Майей тихо разговаривают. Они пытаются вовлечь меня в разговор время от времени, но я только кидаю кивок или бормочу что-то невнятное, пока они не сдаются.

И прямо в тот момент, когда я думаю, что эта ночь не может стать хуже, когда Джиджи поворачивает на улицу к моему жилому комплексу, я вижу то, что заставляет мою кровь стынуть в жилах.

Я смотрела в окно, чтобы избежать разговора, и поэтому сфокусирована на окружающем. Я не пропустила знакомое транспортное средство, припаркованное возле подъезда Медоу-Хилл. Тёмно-серый хэтчбек с наклейкой NYU на заднем бампере. Когда мы проезжаем мимо, я успеваю заметить размытое движение из водительского сиденья.

— Останови машину, — выкрикиваю я.

— Почему? — спрашивает Джиджи с тревогой. — Что случилось?

— Это был Перси. В сером автомобиле.

Когда она продолжает ехать, я стучу по спинке её сиденья. — Джиджи, останови машину.

— Нет. У тебя есть запретительный ордер против него.

— Именно, и ему нельзя находиться здесь.

Требование расстояния по ордеру о запрете — сто ярдов, а он припарковался в десяти футах от входа в мой жилой комплекс. Что он думает?

— Останови машину, чёрт возьми. Я хочу пойти туда и выяснить, что он здесь делает.

— Нет, — повторяет Джиджи, её тон не терпит возражений. — Единственное, что ты сейчас должна сделать, это позвонить в полицию.

Глава 47

Шейн

Я был аксессуаром

— Спасибо, что сделал это, — говорит Линси.

Мы находимся в небольшом угловом пабе, спрятанном на живописной мощеной улице. Интерьер сочетает в себе открытые кирпичные стены, тёмные деревянные балки и несколько столиков, диванов и потёртых кожаных кресел, расположенных в углах комнаты. Мы находим пустую пару кресел и садимся друг напротив друга.

Здесь не так много людей, как я ожидал бы в субботний вечер. Лишь приглушённые разговоры и редкие всплески смеха заполняют воздух, создавая более интимную атмосферу. Это делает встречу похожей на свидание. Но это не свидание. И я отвлечён, потому что знаю, что Диана сердится на меня. Мне предстоит много стараться, чтобы это исправить.

— Итак, что случилось? — спрашиваю я Линси.

— Я скучаю по тебе.

Мой рот резко закрывается.

Что?

Линси с неловкой улыбкой продолжает: — Извини, я не хотела сразу так в лоб, но это суть всего. Я скучаю по тебе.

Я не знаю, что сказать, но тут приходит официантка. Я заказываю пинту IPA. Линси выбирает чай. Она не очень любит пить.

Когда официантка уходит, я потираю щёку, затем бок шеи, прежде чем моя нервная рука опускается на колени. — Не знаю, что с этим делать, — признаюсь я.

— Ты мог бы сказать, что скучаешь по мне тоже.

— Я уже говорил это, — напоминаю я ей. В моём голосе слышится горечь. — Я говорил, что скучаю по тебе почти каждый раз, когда мы разговаривали. А ты не говорила этого в ответ до сих пор.