С другой стороны, думать ему об этом тоже не хотелось. Он не стал больше заострять своё внимание на фотографиях и просто пошел вперед.

Наконец-то перед ним оказалась та самая дверь. Присмотревшись, он заметил на ней следы от когтей. Он не был каким-то экспертом, но почему-то ему казалось, что это были человеческие ногти, при этом кривые, поломанные, со следами крови. Непонятно, но он будто бы знал, кому принадлежит этот след. По спине пробежался холодок. На секунду ему показалось, что кто-то дотронулся до него, и парень обернулся. Сзади никого, естественно, не было, а вот когда он повернулся снова к двери, та уже была чуть приоткрыта. За ней просачивался яркий солнечный свет.

Войдя в неё, Денис обнаружил вполне обычный школьный класс. Наполовину пустой. Где-то по углам сидели дети, но почему-то никто друг с другом не играл и не общался. Среди этих детей проскальзывали смутные лица его знакомых. Точно… неужели с кем-то из них он учился в школе?

Вдруг он обнаружил, что и сам сейчас сидит за партой, да и лет ему, оказывается, всего лишь семь. Он смотрит на доску, где что-то написано большими буквами, но как бы он ни старался, он не может прочесть.

– А сейчас внимание на доску! – сказала учительница. Парень, конечно, не мог вспомнить её имени. – Кто прочитает нам то, что написано на доске? Кушнарёв!

– Да? – неуверенно среагировал он на свою фамилию, будто бы совсем даже не контролируя себя.

– Прочитай нам.

– Я…

Он посмотрел на доску. Написанное там примерно могло состыковаться в его голове, но он почему-то совсем не мог это прочитать. Он всматривался в буквы, думал, переживал, но не мог.

– «Сегодня мы с мамой…» – начал он, а затем запнулся. Он не мог прочитать продолжение.

– Да, продолжай, – подгоняла его учительница.

– Можно, я продолжу? – послышался смутно знакомый девчачий голос.

– Конечно, можно, давай, – согласилась женщина.

– «Сегодня мы с мамой пошли гулять в лес», – зачитала девочка.

– Молодец, Лизонька, сегодня получаешь пятерку.

А Кушнарев сидел, будто в исступлении. Он посмотрел на доску, и, да, сейчас он абсолютно точно мог понять, что там написано.

«Сегодня мы с мамой пошли гулять в лес».

Его вдруг охватила паника, он не знал, куда деться, и, встав со своего стула, выбежал обратно за дверь. Но привычного коридора там уже не было. Там была непроглядная тьма. Такая холодная и леденящая. Было холодно и свежо, пели птицы, и растительность вокруг давала понять, что Денис находится в лесу.

Он чуть пригнулся, щупая холодную землю. Знакомый аромат влажности; раньше он так его любил. В его руке оказалась горстка земли, и он поднял её, рассматривая. Это уже была не земля. Это было полчище огромных жирных крыс, которые копошились под его ногами.

– Не бойся их, и они тебя не тронут, – снова знакомый голос. Денис не знал, но он чем-то был похож на голос той девочки. Он обернулся, вглядываясь в темноту. На дереве действительно сидела она – темноволосая девчонка с бледными, как пасмурное небо, глазами.

– Кто ты?

– А ты не помнишь? – голос её был высокий, но спокойный. Такой манящий и приятный. Он точно принадлежал кому-то хорошему.

– Почему ты… почему ты помогла мне?

– Мне стало жаль тебя, ведь ты совсем один.

– Я не один.

– Ты один, Денис. И всегда будешь один. Но я могу тебе помочь. Просто дай мне руку, – всё померкло, и из тьмы показалась красивая белая ладонь. Он четко видел худые женские пальцы, под ногтями которых была запекшаяся кровь.

– Мне не нужна помощь.

– Если ты не дашь мне руку, они сожрут тебя, – таким же ласковым и спокойным тоном сказала незнакомка, указывая на крыс под ногами маленького Дениса.

– Я не боюсь их.

– Ты так думаешь? А что, если они боятся тебя? Знаешь, на что способны крысы, когда боятся?

И тут полчище крыс начало становиться всё больше. Они наваливались друг на друга, поднимаясь и затапливая мальчика в своих телах. Совсем скоро они оказались у его живота, и он почувствовал, как падает.

– Останови это! Останови! – закричал он.

– Дай мне руку!

– Не дам!

Еще немного, и он уже перестал что-либо видеть. До его ушей доносился лишь отвратительный писк грызунов. Денис чувствовал, как они ходят по его лицу, но как таковой боли не было.

А потом не стало вообще ничего. Только онемение и темнота. Он чувствовал эту панику, этот ужас, который всё еще оставался на его теле прикосновениями тысячи хвостатых тварей. В какой-то момент ему показалось, что они у него под кожей. Денис хотел их смахнуть, но не мог пошевелиться, не мог закричать.

И тут он будто бы проснулся. Или просто понял, что спит. Вокруг него всплыла уже знакомая тишина его квартиры и невероятная тяжесть, ограничивающая какие-либо движения. Он попытался двинуть рукой, но никогда та не бывала такой тяжелой. Перед глазами была лишь тьма квартиры, бледные шторы, освещаемые фонарем с улицы. Парня сдавил ужас, он пытался кричать сквозь насильно стиснутые зубы, и жар пробежался по его коже. Еще чуть-чуть и он умрет от безысходности его положения, всё смешалось и предстало на блюде его больного сознания.

Денис практически отчаялся, как вдруг наваждение ушло, и он по-настоящему распахнул глаза. Такая же темнота его квартиры. Он зарылся в одеяло, понимая, что всё это ему причудилось, и эти видения были лишь сном. Но таким реальным… И что это было? Кто это был? Почему он… Почему он вдруг перестал шевелиться? Ему впервые было так страшно. Не сказать, что его сон был кошмаром, но это состояние… оно ужасает.

Кое-как осознав, что с ним всё хорошо, и это всего лишь сон, Денис провалился в новое сновидение. Его он уже не запомнил так четко, как это.

Сегодня Кушнарев опять весь день работает. Тяжело было утром осознать, что он еще живой, да и то, что часы, показывающие шесть тридцать, показывают именно шесть тридцать, а не сколько-то там еще. Денис думал, что он не переживет сегодняшнее утро. Встать у него, по крайней мере, точно сегодня не получится; он даже не пытался сначала.

Хотелось ему позвонить начальнику и сказать, что сегодня его можно не ждать на работу, но тут он понял, что коллега начнет ругаться, обзывать его бездельником и тунеядцем и тому подобными «комплиментами». В общем, поборовшись со сном еще минут десять, он наконец-то встал с кровати и оглядел комнату. Вид такой себе, конечно: вокруг валялись кучи шмотья, которые пора бы давно постирать, но что-то всё парень никак не может дойти до стиралки; на полу стояли кипы грязной посуды, да и на столе, за который Денис садился очень редко, лежал толстый слой пыли. Вообще-то, прибраться и правда стоит, но что-то ему было так лень этим всем заниматься, что он просто привык не обращать внимания на беспорядок, да и не заморачивался особо.

Поднявшись, он прошел в ванную и увидел прежнее своё уставшее лицо. Хотя оно было бодрее, чем вчера, ведь он все-таки как-то смог лечь пораньше. Единственное, ему на секунду показалось, что его руки будто ему не принадлежат, какие-то слишком бледные и худые, но, наверное, это осадок от сегодняшнего сна, ведь потом он обратил внимание на свои ладони и понял, что никаких изменений не было.

Выпив горячего кофе, он быстро оделся и проследовал на выход. На улице стояла прохладная погода, возможно, сегодня пойдет дождь. Ему было от чего-то очень мерзко, и в голове часто всплывали воспоминания от сегодняшнего сна. Вообще-то, сны снились ему редко, но если снились, то вот такие яркие и запоминающиеся… и не всегда приятные.

Он так четко чувствовал в постели, как по его коже бегают крысы. Действительно, становилось страшно, сон медленно пробивался в реальность, и непонятно, отчего тошнило больше. Стоя в толпе в вагоне метро, он думал о том, что вряд ли сегодня сможет уснуть пораньше, хотя бы потому, что сегодня пятница, и он, скорее всего, пойдет на встречу с другом. А завтра долгожданные выходные. Наконец-то целых два дня абсолютного безделья.