Иван Сергеевич, оказался простым старичком на инвалидной коляске, который жил совсем один, а Вероника к нему приезжала и помогала. Она привозила продукты, занималась готовкой и уборкой и не брала за это ни одного рубля. Полина – маленькая девочка с большими глазами радостно встречала Нику, стоило ей только показаться. Они вместе играли, дурачились и обмазывали друг друга мороженым. При этом Вероника ни разу не сказала, что девочка испортила ей макияж или прическу. Васнецов неустанно подмечал все эти детали и понимал, что она не такая, как все. Она – особенная. Такая вздорная, веселая и забавная. Такая одна. Для него одна. И он таких еще в своей жизни не встречал. Девушка заботливо кормила всех бездомных животных, которые ей встречались на пути и ласково трепала их за шерстку, а они с нетерпением радостно встречали свою кормилицу и облизывали ее острый носик и пылающие румянцем щеки. А малыши души не чаяли в Веронике, занимаясь уроками в полуподвальном помещении. Они старались слушать ее, запоминая буквы и цифры. А потом они вместе начинали петь песни, заканчивая урок. Голос, какой же у нее был дивный голос! Васнецов просто заслушивался и даже за эти часы он забыл про все соц сети, съемки и дела. Он сидел ее и слушал, и настолько поражался, что еще остались такие люди, которые готовы совершать добрые дела и поступки, не требуя за это ничего взамен. Она была дивно хороша!

И вот сейчас наконец они остались вдвоем, утопая от запаха в этих лавандовых и приятных цвету полях. Лавандовые поля были просторны, безграничны и необычайно красивы.

- Поверить не могу, я собираю лаванду – констатировал факт ошеломленный мужчина, собирая цветы.

- Ты можешь этого не делать. Я не прошу тебя об этом.

- Да, ладно. Должен же я что-то делать – он подошел к ней с букетиком цветов.

- Спасибо. Этого достаточно – она приняла букет цветов, вдохнула этот волшебный запах и загадочно улыбнулась. – Виктор, как насчет перекусить?

- Не откажусь.

В этот же миг Ника из своего большого вместительного рюкзака достала лепешки и две бутылки молока.

Они сидели на поляне, наслаждались воздухом и беззаботно ели лепешки и запивали молоком из бутылки. Это был не ресторан, в котором мужчина привык обедать. Здесь все было проще некуда, но было так вкусно и совершенно не хотелось думать, что совсем скоро придет час их расставания. Оставался уже час до их расставания. Васнецов думал о том, как же ему хорошо здесь. Здесь и сейчас. Даже в этих полях, усыпанными ненавистными ему цветами. Виктор был уже настолько одурманен и не мог понять то ли это от вечно улыбающейся Вероники или это от запахов цветов. Единственное, что ему сейчас хотелось, чтобы время остановилось, и чтобы он смог остаться рядом с ней еще на час, на два, да даже на всю жизнь. Но время неумолимо текло вперед, напоминая о дальнейшем расставании. Расквитавшись с обедом, Васнецов неожиданно решил предпринять попытку хоть что-то изменить:

- Ника, а давай я тебя возьму на работу?

- Вить, кажется, ты опьянел от запаха лаванды. – Она задорно засмеялась и легонько хлопнула букетиком лаванды по его носу. - Ты шутишь? Кем я могу у тебя работать?

- Нет, я серьезно. Ты можешь быть моим гримером. В деньгах я тебя не обижу – настойчиво уверял он.

- Я -твой гример? Ты можешь себе это представить? Ты придешь не в духе, начнешь рычать и я тебе тогда такой грим покажу, что ты будешь сам не рад. Лучше, поехали домой!

Женщина встала с поляны и начала собирать рюкзачок.

- А если костюмером? – не уставал он предлагать варианты профессий.

- А ты не боишься, что я сожгу твой костюм или рубашку? Ты же меня убьешь за это. К тому же, Москва далеко находится от Солнечного.

Она взмахнула локонами медных волос и отправилась к мопеду.

- Ну ты же можешь переехать в Москву – он остановил ее, надеясь на чудо. – Кстати, я могу помочь снять тебе квартиру. У меня есть хороший знакомый риэлтор. Он подберет тебе квартиру в твоем стиле: с бабочками, лавандой. Все как ты любишь. Тебе даже не придется платить за квартиру. Я буду сам оплачивать ее, в счет твоей зарплаты – добавил он после паузы последние слова.

Она посмотрела на него и грустно улыбнулась:

- Вить, спасибо, но нет.

Девушка продолжила свой путь, Васнецов побежал за ней и снова ее остановил:

- Но почему?

- Да хотя бы потому, что мы просто с тобой не сработаемся. Я слишком откровенная и, если мне что-то не нравится, я сразу же говорю. Мы будем ссориться, ругаться. Виктор, мы очень разные с тобой, понимаешь?

Да, они были действительно разные, как небо и земля, как солнце и луна. Настолько разные, что Васнецов уже не мог на это ничего ответить.

Весь путь до дома они проехали молча. Они зашли в квартиру, расположились за столом на кухне и молча ждали. Ждали этого ненавистного им часа, когда за ним приедет автомобиль и он вернется снова в свою Москву.

- Ника, я тут подумал – начал он, прерывая их долгое молчание. – Я хочу сказать тебе спасибо за спасение, ночлег и заботу. Ты многое для меня сделала. Я лишил тебя работы и не заплатил за фотосъемку. Думаю, это неправильно. Вот, возьми – он положил большую пачку купюр на стол.

Она испуганно посмотрела на него и встала из-за стола.

- Нет, я не могу это принять.

- Почему? Я же должен – удивился он.

- Ты находишься на моей земле, а этот долг он в Москве. А здесь ты мне ничего не должен.

- Опять какие-то заморочки у вас! – возмутился Васнецов. - Я не могу так. Хорошо, возьми тогда за питание, что ли.

- Питание? – удивилась она – Да, что я там на тебя потратила: молоко, яйца, мука. Не так уж и много.

Мужчина посмотрел со вздохом на свои крупные купюры и сказал:

- У меня нет мелочи. Приезжай тогда в Москву, и я расплачусь с тобой на моей земле – парировал он.

- Не знаю, смогу ли я приехать в Москву – виновато сказала она.

- Ну, да, у тебя так много дел. Ты же мать Тереза для Солнечного, тебе нужно всем обязательно помочь – раздраженно сказал актер.

Он хотел было еще что-то сказать, но звук сигнала машины его остановил. Они оба вздрогнули от услышанного звука и посмотрели в окно.

Во дворе ее дома припарковалось черное шикарное авто, и она грустно произнесла лишь одно:

- Кажется, тебе пора.

- Да, ты права.

Она не хотела с ним прощаться на такой грустной ноте и неожиданно загадочно сказала:

- Виктор, закрой глаза и дай мне свою ладонь.

Он не понимал, что эта девушка задумала, но послушно выполнил то, что она попросила.

Он почувствовал теплое прикосновение ее пальчиков на своей ладони. Ника легонько накрыла его ладонь своей рукой, а потом провела своими тоненькими пальчиками по всей его руке. Сердце у Васнецова учащенно забилось от ее теплых и нежных прикосновений. По его коже пробежались необъяснимые ему мурашки.

- Можешь открывать! – услышал он ее волнующий голос.

Виктор посмотрел на свою ладонь. В его руке лежала карта памяти.

- Что это?

— Это твои фотоснимки. Тебе на память. Я просто спрятала тогда ее от тебя – она смущенно улыбнулась.

Да, в его ладони находилась та самая карта памяти, с которой все и началось. Васнецова это почему-то расстроило и с его лица вдруг исчезла улыбка.

— Вот значит как. А почему ты ее вчера мне не отдала, а? Или утром сегодня?

- Да, я забыла просто. Вить, какая разница: сейчас или вчера?

- Большая! – вдруг повысил голос он. – Ты обманула меня. А я терпеть не могу, когда мне лгут. Обманув раз, сделают это второй, третий и десятый! - злобно посмотрел он ей в глаза. – Я думал ты – другая! А ты такая же, как и все!

Он резко схватил ее за руку, сжимая ее запястье.

- Виктор, пусти! Мне больно! – она поморщилась от боли.

- Мне тоже больно, когда мне врут. Признавайся, в каком театре ты играешь, а? В какой постановке я участвую? Кто эти все были люди, они тоже актеры, да? Говори! – закричал он.