– Мы, пожалуй, пройдемся, прогуляемся! – девушка верно истолковала «запрос» Дара. – Заодно и покажем нашей новой Перерождённой Сале! Никто не против?

Возражающих не нашлось.

Ная последней покинула комнату, напоследок мельком глянув в сторону окна.

«Теперь – конец лета; начало осени. – Думала Ная.– Она сказала, что здесь – сто дней. Откуда она знает, что в комнате зимой холодно»?

Путь наверх не занял много времени. Ная вслед за девушками ступила на широкие базальтовые ступени, с усилием вдавливая свои ступни в камень, принялась подниматься по ним наверх, на самую высокую башню Сале – такое изначальное имя носил Магиструмс; именно так его называли и местные жители, по каким-то своим, только им понятным причинам упорно именовавшие пристанище юных волшебников так, как когда-то называли эту крепость.

«Скорее – форпост»! – думал Сашка, через редкие и узкие окна-бойницы вслед за своим симбиотом рассматривая фрагменты внутренней части крохотной крепости. При взгляде с «высоты птичьего полёта» Сале предстало перед Сашкиными глазами в виде шестиугольника неправильной формы, с острым «носом», направленным в противоположную от побережья и города сторону и высокими и крепкими «боками» прочнейших стен, с ювелирной точностью сложенных древними мастерами из огромных гранитных блоков.

Внутри каменного оборонительного «пояса» литым монолитом в каменную почву вросло одно-единственное сооружение, чьи высоченные стены зримо господствовали и над местностью, и над стенами внешнего периметра, их окружающими; на самом верху замка одиноким путником высилась Надзорная башня – эти слова Ная расслышала, когда, поминутно спотыкаясь, шлёпала подошвами своей обуви вслед за своими новыми «коллегами».

…Ная, наконец, закончила трудный для любого новичка подъем, (последней, разумеется!) шумно выдохнула скопившийся в лёгких воздух, осмотрелась.

Вид с верхней площадки Надзорной башни открывался восхитительный.

Шесть невысоких, но крепких башен с многочисленными бойницами, возвышаясь над стенами, опоясали центральную часть крепости (донжон – всплыло в разуме Наи новое незнакомое слово); двор между центральным сооружением и стенами заполняли колодец, редкие невысокие сооружения из непрочного песчаника неясного назначения и крайне неорганично смотревшаяся в царстве серого камня деревянная беседка – совершенно круглая, плотно закрытая сверху и по бокам прочным парусиновым пологом самых ярких «балаганных» цветов. Внутри «шапито» (Ой! – мысленно встрепенулась Ная, – опять новое слово! Интересно, что оно означает?) иногда – угадывались, а кое-где – просматривались – столы, стулья и… очаг.

Ная поёжилась от ядреного осеннего порыва, закружившего вьюн над самой высокой башней Магиструмса – Сале, мысленно протянула руки в сторону далёкого очага…

«Так себе Хогвардс»! – усмехнулся Сашка. – «Ни Запретного леса, ни моста с монстрами…. Даже поля для квиддича нет! Хотя пару крепких метёлок я вижу даже отсюда»!

«Хогвардс…. Квиддич… – размышляла Ная, направляясь к одной из бойниц Дозорной башни. – Такое ощущение, что у меня снова горячка. Опять полезли в сознание новые непонятные слова…. И я даже догадываюсь об их значении. Откуда это всё? Новое знание? Или здесь так много скрытой магии, что она каким-то образом подняла из моего разума то, что пришло ко мне в виде Дара, при Перерождении»? – она добралась до каменного «зуба», выглянула наружу.

Рва вокруг Сале не было никогда – на оборонительное сооружение данного типа не имелось ни одного даже полунамёка.

При этом больших ворот было двое. Вторые – с противоположной от города стороны стены. Крепость, вероятно, не предназначалась для длительной обороны. Возможно, когда-то она служила местом бытования некрупного гарнизона, охранявшего подходы к городу и порту, присматривавшего за соседними крестьянскими полями и подворьями, однако со временем значение форпоста в оборонительной системе города (А она была? – подумал Заречнев) упало до нуля и потому не нужный никому замок передали Магиструмсу.

Ная пожала плечами, взглянула на Сале уже магическим взором. Малиновая и розовая магия длинными толстыми «нитями» вплелась в структуру стен, башен и замка, поднимаясь вверх, сплеталась в плотный, но совершенно незаметный обычному взору конус. Источник магии находился где-то внизу, под центром замка – «хвост» всех магических плетений вел именно туда.

«Магия красного цвета»! – думала девушка, поочередно рассматривая дальние и ближние окрестности Сале. – «Зелёная – лечит! Это я уже поняла. Красная…. Для чего – она? Защищает? Укрепляет стены? Интересно, магичка нам расскажет об этом, или мы должны до всего додуматься сами»?

Экскурсия на верхнюю площадку донжона прекратилась также внезапно, как и началась. Пока Перерождённые «любовались окрестностями», где-то внизу, рядом с «шапито» материализовалась волшебница, произнесла негромко, но внятно:

– Время обеда! Прошу всех пройти в трапезную!

Перерождённые скупо улыбнулись, кто-то даже хихикнул. Зашуршали подошвы обуви – девушки устремились в сторону лестницы. Ная на несколько секунд задержала взгляд на повозке, двигающейся от города к замку. Повозку явно кто-то преследовал…. Настиг, остановил….. Что случилось затем, девушка не смогла рассмотреть из-за удалённости происходящего. Холодок неприятного предчувствия коснулся её сердца. Она вздохнула, поспешила вслед за девушками – Перерождёнными.

Трапезная разочаровала даже Сашку.

Два огромных, грубо сколоченных стола с тяжелыми (так и хотелось сказать – дубовыми, но дубов в этом мире Заречнев не видел ни разу) скамьями вокруг огромных, словно гандбольное поле, столешниц, производили, мягко говоря, мрачное впечатление. Столы почернели от копоти и замаслились от остатков пищи. Высокое помещение с традиционными каменными потолками пропадало где-то вверху, в полумраке надёжно скрытого от глаз кирпичного купола. От печи, расположенной здесь же, за небольшим барьером, несло запахом хлеба и дешевой похлёбки. Возле очага (магического! – успела заметить Ная) суетилась женщина неопределённого возраста. Хотя слово «суетилась» к её размеренным, даже ленивым движениям подходил меньше всего…

Ная машинально глянула своим новым зрением на энергетическую структуру поварихи. Её плечи едва заметно вздрогнули. Женщина была больна, причем давно. Неизвестная Нае хворь (Перерождённая видела её как аморфное черное пятно в районе груди и живота поварихи) «с аппетитом» пожирала плоть женщины, однако туманный чёрный «ореол» вокруг черного образования в теле поварихи плотно окружило зеленоватое свечение.

«Она ничего не чувствует! – сообразила Ная. – Возможно, она даже не знает, что больна»! – В душе девушки шевельнулась жалось к неизвестной работнице общепита. – «Впрочем, для нас это ничего не меняет! Кушать пищу, приготовленную глубоко больным человеком – это так себе удовольствие. Чревато последствиями, самыми непредсказуемыми»!

Повариха, заметив вошедших девушек, вынула откуда-то снизу широкий деревянный поднос, быстро составила на него четыре деревянных же блюда, ловкими движениями наполнила из варевом из небольшого котла, положила на поднос четыре ложки из светлого металла… Мелко ступая по полу своими толстыми, разбухшими ногами, она скользнула к столу, вокруг которого расселись девушки, аккуратно приземлила поднос на широченную столешницу.

Скрипнула дверь. Девушки дружно обернулись на звук. Все – кроме Наи. Перерождённая сделала вид, что рассматривает свои не очень чистые ногти. Она заметила, как пальцы правой руки поварихи скользнули в широкий левый рукав. Оттуда она с ловкостью фокусника извлекла какой-то порошок и быстро сыпнула его в две ближайшие тарелки.

– А вот и мы! – весёлые голоса явно принадлежали парням. – У нас новенькая? Она точно последняя?

– Да! – раздался уверенный голос одного из вошедших юношей. – Десятая! Больше никого не будет!

– Ура! – раздался чей-то насмешливый возглас. – А как зовут нашу запоздалую магиню?