Придя в перый раз в школу, Таня была самой красивой девочкой не только в их классе, а, возможно, и во всем районе. Ее навыки и способность усваивать программу восхищали педагогов. Правда, спустя десяток лет об этом мало кто помнил. Учителя поменялись несколько раз, а ученики то переводились в другие классы и школы и приходили новые.

Замкнутость и отстраненность от мира внесли коррективы в круг общения. Первое время после того, как она осталась одна, одноклассницы и даже одноклассники звонили и приходили домой, пытаясь по совету педагогов "вывести ее из стопора", но затем, видя бесполезность идеи и безразличность Тани к общению, все пропали. Тогда появились, так называемые, друзья во дворе. Хотя общение их чаще проходило в подвалах под громкую музыку с сигаретами и вином, а в лучших случаях – в каких-то квартирах, более напоминающих притоны для всех желающих. Сигареты и алкоголь не придавали ей обещанную собеседниками уверенность, однако, на какое-то время помогали забыть окружающую действительность. Однажды посещение такого места едва не закончилось для нее групповым изнасилованием. Помешало лишь появление участкового, пришедшего по звонку соседей.

Не доходя до дома буквально пару сотен метров, Таня увидела стоявшую, оперевшись на стену Настю, одну из таких подруг. Рядом стоял Антон, здоровый амбал лет двадцати. Он перелапал уже всех молодых девчонок в округе, пытался несколько раз и к ней лезть, но получал робкий, но отпор. Хотя последний раз после его приставаний Таня собрала что было сил и врезала ему по голове. Она даже не увидела куда пришелся удар, но, заметив скрюченного Антона, поняла, что эффект произведен.

–Черт! – непроизвольно вырвалось у Тани, когда она заметила эту парочку.

Настя выпускала дым колечками, а Антон выставил руку на стену таким образом, что дальнейший проход был перекрыт. Деваться было некуда, придется общаться с этим верзилой.

– Танюха, привет! – сказала Настя, выпуская очередную порцию дыма, – сегодня тусняк у Антохи дома, может, пойдем? Пиво будет и парни, музыку послушаем. Тебе надо в себя придти, посмотри, что ты сделала с собой, на чучело похожа.

– Нет, спасибо, – ответила Таня, пытаясь убрать волосатую руку, – домашку делать буду и за бабулей присмотреть надо.

– Ты чего серьезно? – в ответ громко рассмеялась подруга, – домашка! Ты такая правильная что ли?

– Да, в самом деле пойдем, я тебя не трону сегодня, – язвительно сказал до сих пор молчавший Антон, – потусуемся, расслабимся.

– Я же сказала, нет. Дай пройду!

После этих слов верзила быстро схватил Таню за шею и что было силы прижал к стене, поднимая чуть наверх. Сам он тоже слегка прижался к ней. В такой позе сопротивление было совершенно бесполезно, ситуация осложнялась.

– Вон у того дома стоит моя машина, – он указал свободной рукой на припаркованный у газона автомобиль, старенькая, возможно отцовская, жигули зеленого цвета, – сейчас пойдешь и сядешь на переднее сиденье. Поняла? А если не пойдешь, то так здесь тебя уделаю, что мы с Настюхой носилками тебя в багажник загрузим.

Девица рядом при этом вновь сделала затяжку и негромко хихикнула.

В последние годы Таня привыкла к самостоятельности и независимости настолько, что даже сейчас, несмотря на свое безвыходное, казалось, положение была возмущена тем, что кто-то ей указывает что делать, а что нет. К тому же желания садиться в машину не было абсолютно никакого. Любыми способами нужно вырваться отсюда. Она с новыми силами задергалась и попыталась освободиться, но силы были крайне неравны, и ее попытки сравнивались со спасением не умеющего плавать тонувшего. Видя, что сопротивление не сломлено, Антон, также держа за шею, с силой отбросил девушку на асфальт по направлению к автомобилю. Таня со всей силы грохнулась на землю, ударившись головой о бордюр, правда несильно и без последствий. Однако, в тот же момент она заметила, что порваны джинсы в районе правой коленки и исцарапаны обе руки от кисти до локтя. Ситуация выходила из-под контроля, нужны были какие-то решительные действия для ее разрешения.

– Пошел к черту, обезьяна, – крикнула Таня, потирая ушибленное место на ноге.

Настя же в это время докурила, наконец, сигарету и удовлетворенно смотрела на происходящее. Это, видимо, доставляло ей удовольствие. Девушка даже в один момент достала телефон, чтоб снять происходящее на видео. Но, заметив неодобрительный взгляд разгневанного парня, поторопилась спрятать обратно. Парень же двумя скачками оказался возле сидевшей на асфальте Тани и схватил ее за локоть.

– Живо в машину, я сказал. Думаешь, шучу? – рявкнул он и вновь толкнул ее, в результате чего Таня вновь приняла лежачее положение.

Неужели придется вставать и идти с ним? Неизвестно, чем в таком случае все закончится. Побег тоже не был альтернативой, поскольку болевшая нога, голова и кровоточившие руки не позволили бы передвигаться достаточно быстро. Ее размышления прервали вновь приближающиеся шаги Антона, а мозг лихорадочно искал решения из этого тупика.

–Эй, – послышалось внезапно сзади, – а можно Таню я заберу, она мне обещала с литературой помочь.

Антон находился в таком экстазе от происходящего, что в начале не обратил внимание на прозвучавшую реплику, лишь слегка повернув голову. В нескольких шагах от скучавшей Насти стоял приличный подросток в белых кроссовках, новых синеньких джинсах и черной толстовке с белыми надписями. Волосы его были растрепаны, но все равно было видно, что ухожены. Его внешность никак не сочеталась с видом лежавшей Тани, поэтому достаточно сложно было представить, что их что-либо объединяло. К тому же Никита, одноклассник Тани был на две головы ниже нападавшего, а телосложением уступал в несколько весовых категорий, и шансы на защиту стремились к абсолютному нулю.

– Пошел отсюда, малявка, – не обращая внимания на появившегося наблюдателя, прорычал Антон.

– Ну ладно, – сказал Никита, пытавшийся сделать это как можно решительней и зашагал в сторону борющихся.

Такое хамство возмутило верзилу, и он выпустил девушку, которая в очередной раз упала на землю. Антон резким движением встал и направился с почти окровавленными, как у быка глазами, к обнаглевшему, по его мнению, школьнику.

Визг тормозов, прозвучавший буквально в нескольких шагах от происходящего, заставил всю компанию прекратить свою деятельность и обратить внимание на прибывших. На дороге стоял новенький чистый и огромный джип размеров с танк. Через приспущенное окно на молодежь смотрела взрослая и очень приятная женщина. Темные макияж и помада, а также кожаная куртка делали ее крайне привлекательной и выдавали жесткий решительный характер. Она повернулась к водителю и негромко сказала: «Приведи ее!». Из машины вышел амбал, по сравнению с которым Антон казался начинающим ассистентом боксера для спарринга. Здоровенный мужик в джинсовых штанах и куртке с темными очками обошел джип и, подойдя к подросткам, нанес неожиданный удар не сложившемуся насильнику. Со стороны казалось, что он просто толкнул, однако, в действительности приложенных усилий хватило, чтобы Антон отлетел на несколько метров, держась за сломанный нос. Обалдевшая в стороне Настя, два раза уровнив и подняв дорогой смартфон, тут же бросилась бежать, забыв о предстоящей вечеринке и помощи кому-либо. Никита тоже решил придерживаться нейтралитета, так как видел, что теперь он не в состоянии чем-то помочь Тане, как бы ни старался. Единственное, что каким-то образом ему пришло в голову, он запомнил и тут же записал номер прибывшего автомобиля.

Между тем, здоровяк помог Тане окончательно подняться и, придерживая за локоть, усадил на заднее сиденье джипа. Раздался тот же визг колес, и троица рванула в противоположном направлении. Никита остался в одиночестве на пятаке и смотрел на пытавшегося придти в себя Антона.

Реализуя свой план поиска подруги, Никита решил пойти за Таней после школы для обнаружения ее места жительства для начала. А потом можно и подумать, что дальше делать. Он сам не может объяснить, почему остановил свой выбор на ней. И что скажут родители, когда приведет познакомить с мамой. От этих мыслей было чуть не по себе, но что-то было в этой девушке такое, что отличало от других. Невзрачная внешность и не крайне привлекательный стиль одежды вполне, по его мнению, компенсировались каким-то богатым внутренним миром. Таня ни с кем никогда не разговаривала и считалась чуть ли ни изгоем в классе. Но ведь и плохого она никому никогда не сделала.