Глотаю давно остывший кофе, пользуясь долгожданным перерывом в работе.

— У него сын болеет.. Там что-то нехорошее. Он на попечении его бывшей жены, а Рита эта..

Дрянь несчастная. - цокает языком Зоя, подперев руками подбородок.

— Господи... Мне клещами из тебя слова вытаскивать?

— Она вроде как беременна. Для Германа это шанс заиметь здорового наследника. Он ведь мужик молодой, свободный. Да и капитал у него ого-го... А детей нет.

Вот, значит, как? Беременная. Наверное, у Маргариты началось кровотечение? Или возникли другие осложнения. Потому он и сорвался... даже не заметил, как я ушла... Сбежала от него, как...

Как Алина Кочанова наглая и беспринципная любовница. я не лучше ее...

— Хорошо, что ты сказала мне правду, Зой. Так лучше. Легче, когда знаешь. Плохо, когда живешь во лжи и иллюзиях.

— Ягодка, с каких это пор тебя потянуло на философию?

— с недавних. Максим с Настей возвращаются из отпуска послезавтра. Меня ждет ад, Зойка. Не понимаю, куда бежать?

— Старики не переехали?

— Нет.

Мой дом уже не кажется мне уютным и теплым. Плюхаюсь на диван в прихожей, вспоминая, с какой любовью выбирала краску для стен, мебель и уютные мелочи... Мы с Максом проверяли прочность матраса в мебельном магазине. Он завалился на кровать и притянул меня к себе. Мы хохотали и обнимались.. Целовались, нежности друг другу шептали.. А потом приперся продавец и нас прогнал.

А теперь я в спальню страшусь входить. Противно. Кажется, он и сюда ее приводил, в наше семейное гнездо. Осквернил наш храм любви своей бабочкой.

Зойка сейчас бы обязательно сказала, что я философствую. А надо просто забить на все, перевернуть страницу и жить дальше.

Не хочу подниматься с дивана. Так и сижу в темноте. Слушаю свое взволнованное дыхание. А

потом тишину разрезает трель входящего вызова.

— Юрий? Добрый вечер и вам. Что-то случилось?

— Сонечка, с нами Герман Викторович связывался. Квартиру нам нашел подходящую и за два месяца заплатил — первый и последний. Все как положено.

— Как? Я же не давала ему адрес. Он ведь…

— Приходил его юрист. Сказал, что они запросили выписку какую-то. Хотели сделать сюрприз, наверное? Можно ведь было напрямую спросить у вас, ведь так?

Так. Только Герман постеснялся звонить мне. Не захотел объясняться. Или нужных слов не нашел.

— Юрий, вы завтра съезжаете? — с надеждой в голосе спрашиваю я

— Да, Сонечка. Анна Григорьевна моя окна помыла, чемоданы собрала. Я вам позвоню, ключики передам. Новые, кстати. У вашего Максима таких нет.

Боже, наверное, Вселенной стало меня жаль? Вскакиваю с дивана и включаю свет. Надо вещи собрать, договориться с Семенычем — он у нас в отеле грузчиком работает.

Надо Настюхин письменный стол разобрать. Стоп!

А Максим разрешит его увезти? Стол на его деньги куплен, как и мое трюмо.

— ладно, Сонька, пока займемся вещами, - потираю руки я.

В кухне стерильная чистота. Я неделю к плите не притрагивалась. Не ужинала толком...

Перекусывала на работе, а дома пила кофе.

Что там Зойка про похудение говорила? Ну, да.. Вещи на мне висят. От стресса и не такое случается. Распахиваю дверь в ванную и сгребаю баночки и флаконы в небольшую, квадратную сумку.

И на весы заодно встаю... Сейчас вот взвешусь, а их с собой заберу. Имею право — на свои покупала.

Минус шесть килограмм. Что-то здесь не то. Быть такого не может. Приходится провести эксперимент со взвешиванием три раза, чтобы поверить цифрам. Не такого я хотела похудения.

«Зой, я похудела на шесть килограмм».

«Тренажер, недожор и хороший ухажер? Все дело в этом, Сонечка?», - отвечает Зойка.

«Да, всего понемногу. Старики позвонили, завтра съезжают. Герман как-то адрес их узнал.

Странно. Я ведь не давала».

«Это я дала. Не убивай меня только. Блин.. Неужели, не могли что-то придумать? Какое-то объяснение?»

«Не буду убивать. Я вещи собираю, Зойка. Завтра буду потихоньку перевозить их. Не смогу я больше с Максом... Даже в разных комнатах жить не смогу».

«Понимаю. Приехать к тебе? Вместе быстро справимся».

«Давай. А я пока суши закажу. Дома шаром покати»

«Это точно ты, ягодка? Шаром покати — обычно про меня... Ладно, скоро приеду, жди».

19.

Софья

— ЭЙ, поаккуратнее со столом!

Я все-таки решила его взять. Пусть только Макс посмеет что-то возразить. Трюмо я, кстати, тоже захватила.

Уверена на все сто, что капустница им пользоваться не станет, потребовав купитьновое. Хотя... С

чего я решила, что Алина будет жить в нашем доме? Литовский ни за что не заплатит мне отступные. Да и нет их у него... Не стал бы обеспеченный мужик проворачивать аферы с чужими деньгами и квартирами.

Как же хорошо, что я залезла в телефон мужа.

При другом раскладе, капустница бы уже давно жила в моей квартире. Нежилась в ванне и трахалась с Максимом на моей кровати.

А так.. Здесь буду жить я. Я и Настюха.

— Хозяйка, принимай работу, - басит грузчик Гриша. Его мне подогнал Семеныч. —Пленку с мебели отодрали, ничего нигде не поцарапали

— Ну и молодцы. Вот, держите, - протягиваю деньги.

Парни уходят, возвращая долгожданную тишину. Я дома.. И я смогла. Сберечь себя от грязи и сохранить достоинство. Наверное, я молодец?

Включаю телевизор и разбираю чемоданы. Настюха расстроится, конечно. Я ей ничего еще не говорила. Дочка любит наш дом. В прошлом году я соорудила во дворе беседку из деревянных реек. Покрасила ее белой краской и сшила холщевые занавеси, защищающие от солнца и мошкары. Прошлым летом мы ужинали в ней, пили чай с домашним пирогом и любовались закатами...

Все теперь в прошлом. Вся жизнь словно в унитаз спущена. Была и..не тее.

Зойка приезжает ко мне в гости вечером. Помогает развесить шторы и разложить по шкафчикам кое что из посуды. Надеюсь, Максим не станет претендовать на мои тазы и сковородки.

В день «Х» льет дождь. Природа страдает вместе со мной. Порывы ветра сносят пластмассовые ведерки, лежащие в песочнице, лепестки флоксов, обильно растущих в палисаднике под окном, и спелые абрикосы с дерева. Они падают на землю с тихим стуком.

Обеспокоенно смотрю в окно, гадая, как поступить? В такую грозу самолет не посадят.

Звоню в аэропорт. Оператор успокаивает мое волнение, гарантируя своевременную посадку.

Прыгаю за руль и еду в встречать дочь. Ливень к тому времени прекращается.

Ловлю себя на мысли, что волнуюсь только за дочку.. И Германа. Он уехал, ничего не объяснив, но память о мужчине продолжает жить в моем сердце.

Он мне звонил, конечно... Но я не ответила. Не время нам сейчас объясняться. Пусть разбирается со своей Ритой, а я займусь разводом. Я даже не поблагодарила его за помощь с переездом стариков. Сделаю это лично, пусть он только вернется.

Верите, я даже наряжаться не стала. Поехала в аэропорт, облачившись в джинсы и белую рубашку. Плевать мне на мнение Макса и его любовницы. Они могут считать меня жалкой. Даже проигравшей... Но я-то знаю, кто проиграл на самом деле?

— Настенька, родная моя!

Бегу навстречу дочери, завидев ее в толпе. На хмуро бредущего рядом Макса не смотрю.

За ним волочится Алина. Тянет безвкусный чемодан на колесиках. Вид у влюбленных не радостный.

— Мамулечка, привет. Хорошо, что ты приехала, - обнимает она меня. - Мам, ты такая стала..

Бомба просто. Красивая. Светишься вся.

— Кхе-кхе. А нас ты поприветствовать не хочешь? - подает голос Макс.

Сволочь такая. гад, да и только. Пощечину залепить - да, а здороваться не хочу.

— Нет, не хочу. Я приехала забрать дочь. Мы переезжаем в мою квартиру.

— Слава богу, - закатывает глаза капустница.

Без косметики они кажутся крошечными. И реснички искусственные отвалились, не выдержав дубайского солнца. Бедняжка.

Придирчиво оглядываю ее, искренне не понимая, в чем ее преимущество?

Молодость? Наверное, да. И глупость, пожалуй.