Лиза потянулась всем телом и, не возвращаясь в прежнее положение, начала стаскивать с себя футболку. И тут же полетел вопрос самой себе:
– Ты думаешь тепло?
Посмотрела в зеркало и ответила:
– Нет, просто я здесь одна.
Лизе очень захотелось, чтобы кто-то возразил. Она с надеждой осмотрелась. Из присутствующих в номере вещей возразить мог только холодильник. Что он и сделал, начав издавать урчащие звуки возмущения. Хотя вполне возможно, что где-то внутри он мог быть и согласен. Лиза вздохнула. Потом уселась и начала перебирать бумаги. На сортировку билетов и посадочных талонов и просмотр экскурсий пошла куча времени. В любом случае получалось, что времени хватит на все. Неожиданно пришло волнение. А как же? Ведь она здесь одна, и так будет не один день. А вокруг нее так много разного, чужого и неизвестного. Правда, все это спряталось где-то там, за окнами.
Вертикальные жалюзи никак не раздергивались – ни в одну, ни в другую сторону. Пришлось отогнуть несколько полос и выглянуть наружу. Едва высунув нос, Лиза немедленно спряталась назад. Блики солнца – на крышах, на окнах, на широкой полосе воды прямо перед гостиницей – буквально слепили, делая дальнейший просмотр невозможным. Пришлось осторожно подобраться сбоку и, прикрывая рукой глаза, долго рассматривать расстилающийся перед глазами простор. Но она уже увидела, что там, где словно сходятся, слева и справа, навстречу друг другу два мыса, начинается что-то еще более невообразимое. И оно уходит далеко-далеко в бесконечность. А ей обязательно предстоит пройти ее. Ну, хотя бы частично. И смотреть на все, широко раскрыв глаза. Иначе она слишком многое может пропустить.
Путь на Ольхон
Железный причал, по-видимому, переделанная грузовая баржа, занимал значительную часть обзора. Волнующаяся очередь выстроилась на деревянном покрытии, похожем на дорожку заблаговременно. Многие десятки глаз напряженно и ответственно шарили туда-сюда по слою воздуха, не имеющему никаких точных границ. Далекие сопки справа в качестве таковых не рассматривались, а сразу за причалом расстилалось самое настоящее море. Как только на горизонте появилась разрастающаяся в размерах светлая точка, стали раздаваться приветственные крики. Быстро двигающийся по поверхности воды объект, одновременно, и рос в размерах, и заметно снижал свою скорость. Перед причалом он круто развернулся, словно стремясь предстать перед людьми своим самым большим габаритом. Крылья ушли в глубину, корпус почти лег на воду, и ракета, как огромный хищник, медленно подползла к причалу. И, что очень удивительно, с большим запасом по времени.
Из всех стоящих на причале людей, пожалуй, только Лиза не торопилась попасть на борт. Ни в числе первых, ни в конце. А зачем? Куда ей спешить? Все равно, все полетят на этой ракете вместе. Зато, как только она попала внутрь, старенькое, но достаточно чистое изнутри, плавсредство начало раскачиваться на волнах. Оно словно почувствовало, что Лиза – последняя из пассажиров, и рвалось в плавание. Вот только дождется, как девушка сядет на свое место и сразу поплывет. Ну, или пойдет.
С местом было не все так просто. Когда Лиза вошла в салон, практически все места были заняты. Она долго искала обозначение номеров. Когда поиски завершились, Лиза немедленно убедилась, что ее место тоже занято. В принципе на ее сиденье у окна мог претендовать какой-нибудь малыш, и тут сердце женщины вполне могло не устоять. Но на ее месте сидел очень широкий мужчина, вдобавок его мощная фигура ухитрилась занять еще и часть соседнего чужого пространства.
– Мужчина, это ваше место?
Мужчина не стал тратить усилия на поворот головы. Ему оказалось проще произнести прямо в окно:
– Конечно.
– Но ведь тут написано…
–– Не пудрите мне мозги. Если считать от окна, то так. А если наоборот, то нужно еще посмотреть.
Лиза немедленно вспомнила поездку в деревню с родителями. Старая присказка с напоминанием, с какой стороны подходить к корове при дойке сводилась к дежурной шутке:
– А как, по ходу движения или против?
Судьба за последнее время и так уже не раз обижала Лизу, а тут еще какой-то разъевшийся мужик занял ее место. Попеременно у Лизы то сжимались кулаки, то к глазам под действием непонятного насоса начинали подходить заранее накопленные запасы влаги. И как раз в этот момент Лиза твердо решила взять себя в руки. Пришлось приложить значительные усилия, чтобы буквально ввинтиться в сиденье рядом с сидящей громадиной. За этой фигурой Лиза не могла заметить, что мужчина заметно занервничал. Нужен был только толчок, чтобы причины этой нервозности получили публичное представление. Но этого не потребовалось. Перед Лизой остановилось существо, которое точь-в-точь можно было бы считать копией сидящего мужчины. Правда, слегка уменьшенной. А, главное, пол копии был женский.
– Милочка, зачем вы прижимаетесь к моему мужу?
Лиза была возмущена. Кто еще к кому прижимается? Она еще не успела громко возмутиться, как возле нее собралась группа поддержки. Вначале подошли два лохматых парня. Лиза оценила их вес не более, чем в половину от грузовых характеристик мужчины, усевшегося на ее месте. Пока счет шел явно не в ее пользу. Но подход двух бабушек и экскурсовода перевесил чашу весов в пользу маленьких. Самоуверенная женская копия достала посадочные талоны. И тут же еще одна маленькая женщина, оказалось, что это представитель фирмы-организатора экскурсии, заявила:
– Вы ошиблись. Нужно пройти в конец салона.
Видимо, семейная чета просчитала число соперников. Пусть и с недовольным видом место Лизы получило долгожданную свободу. Следующий удар с первого взгляда казался слабым, но оказался весьма коварным. Откуда-то сбоку раздался тихий и почти ласковый голос:
– Меня мама к себе забирала. А раз этот дядя ушел, то я с вами буду сидеть. Вы меня к окошку пустите?
Лиза посмотрела на существо пяти-шести лет с двумя косичками и едва не расплакалась от жалости к самой себе. И все-таки она подавила в себе минутную слабость и, старательно изображая улыбку на лице, протянула:
– Ну, конечно, лапочка моя.
Лапочка немедленно запрыгнула на место, завоеванное Лизой с таким трудом. Следующие полчаса девушка старательно успокаивала себя, доказывая, что ей хорошо все видно через две косички, а хорошее фото сквозь стекло с явными пятнами все равно не получится. Опять захотелось подтянуть ноги в кресло. А что, ведь недаром она несколько лет занималась художественной гимнастикой. И даже тот же Сашка отмечал, что у нее великолепная растяжка. Особенно, когда они…
Лиза от возмущения закрутила головой. Нашла что вспоминать. Две косички тут же развернулись и тихий голос предложил:
– Если хотите к окну, вы скажите. Я пущу.
Девочка подумала и уточнила:
– Только ненадолго.
Пускаться в полемику не хотелось. Тем более, что оглянувшись назад Лиза увидела две буквально буравящие ее пары глаз в конце салона. Получить еще одного врага не хотелось, и пришлось опять улыбнуться.
– Мне без разницы, где сидеть.
Косички сделали колебательное движение, и девочка отвернулась к окну. Лиза опять подтянула ноги, устроилась поудобнее и уснула. Проснулась она с чувством, что ее кто-то рассматривает. Оказалось, что наблюдатель был даже не один. С одной стороны, это была обладательница косичек. Даже со сна Лиза видела настоящее восхищение в глазах ребенка. А вот с другой стороны нужно было закинуть голову. Но и это движение не давало возможность разглядеть наблюдающего за ней человека. К счастью, он сам присел на ее подлокотник.
– Не пугайтесь! У нас длинная экскурсия, может, подготовимся к обсуждению увиденного. Для начала – вы у нас кто?
– Ведьма, – резко парировала любопытство мужчины Лиза, – как и все нормальные женщины.
Мужчина не удивился.
– А где же метла?
– У меня складная, в сумочке. А еще у меня лапка курицы, уши кролика, засушенная по специальному рецепту лягушка, набор роковых заклинаний и раствор на отваре гадюки. Вы представляете, что вас ждет? Особенно если вы еще раз посмеете меня разбудить?
