– Когда же закончатся в России чёрные и нелепые дни?

– Я верю, что пусть не так скоро, но всё придёт в норму, Вера. А пока…

– Я хорошо знаю, что творится с многими людьми. Побыстрей бы насытилось ворьё, успокоились бандиты. Но они не останавливаются на… достигнутом.

– Вера, оно никогда не насытится. Они своего не упустят…

– При этом большинство людей выживает, как может.

– Не все выживают… А этот наш… фестиваль – результат чьей-то благотворительности из-за… кордона. Смешно и дико! В такое время о России ещё кто-то… заботиться.

– Но в этом, как раз, я ничего странного не вижу…

– Так вот, я предполагаю, что именно оттуда, к местным наркобаронам пришла большая партия героина и гашиша. Перекупка наркотиков из-за границы, плюс производство их здесь, на месте, хранение, транспортировка и так далее. Всё зелье отсюда уходит за Урал, в центральную Россию.

– Откуда у тебя такие предположения или… домыслы?

– Может быть, и домыслы. Но я помню. Читал газеты. А сегодня я проследил, куда выехали наряды милиции в форменной одежде, при оружии и под видом грибников… на мотоциклах, чёрт возьми… Тут действовать надо не напрямую. Это было бы хорошо, если бы я ошибаться.

– Каким образом со всем этим связана Елена Балантьева? Зачем она нужна местным бандитам и разбойникам?

– Хотел бы я это знать! Боже мой! Какой же я идиот! Я вынужден хвататься за соломинку, как утопающий; возможно, идти по ложному следу. Но не сидеть же, сложа руки! Надо действовать!

Их разговор был недолгим. Да и переливать из пустого в порожнее бессмысленно. Надо было что-то предпринимать для спасения девочки. Милиция и всяческие службы, включая и тех, кто борется со злом, как может, стараются добиться результатов. Но ведь они могут упустить время. А тут… каждая минута на счету.

В таких ситуациях иначе не бывает. Да и осложняется она ещё и тем, что похитители Балантьевой не давали о себе знать, не выдвигают никаких требований.

Ни для кого уже не было тайной то, что Балантьеву похитили. Рано утром о случившимся Григорий узнал от подруги Лены. Страшная новость чуть не лишила чувств очень впечатлительного соло-гитариста Столетова. Юная танцовщица Надя Решетова очень переживала за судьбу Лены, поэтому почти не обратила внимания на то, что Григорий услышав жуткую новость, побледнел.

Она не спала всю ночь, глаза её были красными и воспалёнными от слёз. Но потом, спохватившись, сообразив, что не только неприятной новостью, но и своим видом, как говорится, убивает Григория, сказала:

– Мне кажется, что ничего страшного не произошло, Гриша. Не знаю, почему, но чувствую. Всё закончится хорошо.

Гриша, сжав зубы от горечи, нахлынувшей на него огромной чёрной волной, едва сдержал слёзы. Чтобы не расплакаться в присутствии девчонки, поспешно ушёл. Ничего не сказал, никак не среагировал на её доброе, успокоительное «кажется».

Стремительно вбежав в свой гостиничный номер, он отдался слезам и не стыдился их. Лена для него была смыслом жизни, и сейчас он это ощутил ярко и чётко, как никогда… Несчастья всегда напоминают нам о значительности и невосполнимости наших потерь.

Мысли Григория рождались схоластично и казались ему горькими и… смешными. Раздумывая над тем, как спасти Лену, он хватался то за одну, то за другую идею и не находил более или менее нормального варианта.

Его верный и надёжный друг Виктор вскоре вернулся после завтрака из кафе в гостиничный номер. Видя метущееся состояние Столетова, он не стал его успокаивать и утешать. Ерёмин знал, что глупо и смешно делать вид, что ничего страшного не произошло. Но и паниковать не стоит.

Взяв себя в руки, наконец-то, Григорий успокоился. И вдруг поняв это, грустной улыбкой Ерёмин подбодрил его.

– Я всё понимаю, Гриша,– негромко и проникновенно сказал Виктор. – Я с тобой. И вообще… что-нибудь придумаем конкретно.

– Иначе и не может быть,– кивнул головой Гриша.– Ведь Лена не только… Она – человек, близкий нам всем, которому надо как можно быстрей прийти на помощь.

Григорий и Виктор были настоящими друзьями. Вместе они обсудили десятки вариантов по спасению Лены. Спорили, возражали друг другу и, в конце концов, пришли к одному мнению.

Дома у сыщиков Столетовых зазвонил телефон. Трубку взяла мать Гриши Евгения Матвеевна.

– Алло! Мама, это ты? – спросил голос Григория.

– Да, я, Гриша. Я рада, что ты позвонил. Как живёте? Нравится ли Сибирь? Как поётся? Как Лена?

– У меня всё хорошо, мама. Но дело не во мне. Я тебя крепко целую. Я сейчас хочу переговорить с папой.

– Сергей, это Гриша,– передавая трубку мужу, сказал Евгения,– там что-то случилось. Будь внимательным. Подключи к телефону диктофон. Я пойду на кухню на параллельный. Тоже послушаю.

Сергей Тарасович взял трубку, приложил её уху и сказал, нажимая на телефоне кнопку записывающего устройства:

– Да, сын, слушаю. Выкладывай всё, как есть, Гриша. Я постараюсь понять, что тебя сейчас тревожит.

– Особенно ничего, папа,– Григорий говорил громко,– я с междугородней телефонной станции звоню. Живу ничего. Выступили мы хорошо, вся наша группа «Солнечный поток». А ещё я книгу читал новую. Автора не помню.

– И что же тебя в ней… взволновало?

– Там одну девочку моего возраста, Белянку, к себе в гости позвали двое неизвестных родственников. Она не очень хотела… ехать. Её… пригласили внезапно, неожиданно.

– Если ты внимательно читал, то, наверное, запомнил номер машины? Или, может быть, марку? Память у тебя цепкая, я знаю. И ты, я уверен, продолжаешь её тренировать, свою память.

– «Тойота», чёрного цвета. Но это уже без разницы. Мне кажется, на следующей странице книги девочку пересадят в какой-нибудь грузовик. Вчера, поздно вечером, книгу эту начал читать.

– Интересно,– наигранно смеясь, сказал Сергей Тарасович,– куда же родные дяди увезли в столь поздний час свою племянницу?

– Плохо помню. Но, вроде, село это почти в горах, с птичьим названием. Птица… самая распространённая, маленькая… Название забыл. Там такие красивые цветы растут и трава такая, что… обалдеть можно.

– Даже так?

– Хочу поскорей узнать, что произойдёт с главной героиней дальше? Намерен продолжать чтение сейчас же. Даже не отговаривай меня, папа.

– Будь внимателен, и поменьше эмоций. Читай! Нам с твоей мамой тоже не помешало бы познакомиться с таким занимательным сюжетом. И мы скоро им… займёмся. Интересно, а твой друг Виктор увлекается чтением подобной литературы?

– Да. Сейчас мы читаем её вслух, и он не может оторваться от неё.

– Я понял, Гриша, о какой книге идёт речь. Бывай! Будьте оба осторожны.

Сергей Тарасович положил трубку, в комнату вошла Евгения. На её лице читалось нескрываемое волнение. Что ж поделать, женщины, даже если они сыщики, всегда остаются женщинами.

Она переживала за судьбу сына. Ведь ещё, по сути, ребёнок.

– Наш Гриша, конечно, конспиратор слабый, – констатировал Сергей Тарасович. – Ведь тот, кто, возможно, прослушивал наш с ним телефонный разговор, всё понял. Наивны все эти рассказы про чтение книги…

– Но он же не совсем взрослый человек, – возразила Евгения. – Не понимает некоторых тонкостей. Жизненный опыт придёт со временем.

– Конечно. Но пойми… Я не смог ему запретить отправляться на поиски Лены. Он очень любит её, Женя. Это более серьёзно, чем ты думаешь. Да и наш сын любому человеку пришёл бы на помощь. Ты же знаешь.

– Да. Гриша смелый и впечатлительный мальчик. У него доброе сердце,– голос у неё дрожал. – Но моё сердце не на месте… Он же наш с тобой сын, Серёжа.

– Вот именно, это наш сын. Сын сыщиков! Он должен уметь жертвовать собой, Евгения. Тут я, конечно, говорю не совсем то, что должен говорить отец, но парень он умный и осторожный. Осмотрительный. Да ведь он – мужчина, в конце концов. Будущий… мужчина. Через год его обучение в школе закончится. Совсем взрослым станет…