-Да…Но это просто какой-то закон подлости. И как назло я выглядела как бищарашка (бедняжка) на фоне его будущей жены.

-Молодой блядины, - поправила Белла. - Называй вещи своими именами.

Посмеявшись над точным определением подруги, Мира попрощалась с ней, убрала телефон и, вставила ключи в замок зажигания, завела машину. Подняв глаза, она увидела вдалеке выходящих из магазина Бахытжана и Шинар. Только она теперь дуется на мужчину, а он ей что-то говорит, или объясняет. Мира подумала, что они скорее всего поругались из-за трусов. От этого на душе как-то стало легче.

Бахытжан открыл багажник, поставил в него несколько пакетов, опустил дверцу и приобнял одной рукой женщину, которая все это время стояла у машины и дула пухлые губки. Она была на голову ниже Бахытжана, очень стройная, подтянутая, модная. Он шепнул ей что-то на ухо, погладил по густым волосам, отчего она оттаяла, прижалась к нему, поцеловала в щеку и спохватившись, стерла след от помады с его щеки. Бахытжан улыбался как старый дурак. Не выдержав этой сцены, Мира вывернула руль и вдавила педаль газа в пол.

31 декабря дети приехали к четырем, когда у Миры уже все было почти готово. Мальчики поставили стол в центре зала, девочки накрыли на стол. Белла притащила три килограмма отменных мандаринов, аромат которых мигом разлетелся по всей квартире, создавая любимое новогоднее настроение. Жибек нарядила годовалого Эмина в красно-белый костюм Санты, и он походил на маленького сладкого гномика. Аселя, к счастью, чувствовала себя хорошо и удобно устроившись в мягком кресле, поглаживала свой аккуратный животик.

Глядя на любимых людей, Мира вдруг подумала, что это и есть ее счастье и радость, а Бахытжан, к сожалению, сам себя всего этого лишил. Выбери он правильную линию поведения, нужные слова и объяснения, то возможно, дети не разорвали бы с ним отношений, а теперь они даже не захотели поздравить его с Новым годом. Во время застолья на телефоны Жибек и Ильяра пришли сообщения от Бахытжана, где он просил передать Димашу и Аселе, что любит их и просит все-таки выйти на связь. Скоро будет ровно два месяца, как отец не видел и не разговаривал со своими детьми.

-Ничего не отвечай, - пробурчал Димаш своей жене. - И фотки Эмина не отправляй.

-Ты тоже ничего не пиши, - попросила Ильяра Асель.

Меруерт не стала их переубеждать - взрослые, сами решат. Больше о плохом не говорили. Наоборот улыбались, смеялись, желали друг другу счастья и обменивались подарками. Вдоволь наговорившись и наевшись, ближе к восьми дети засобирались домой, а Белла и Мира открыли бутылочку испанского вина, поплакали, повспоминали и попели старые песни о главном. По телевизору шёл праздничный концерт, а госпожа Бакунц, захмелев и раскрасневшись, подняла в очередной раз бокал и сказала:

-Ну что, Мирунь. До Нового года осталось пять минут. Давай выпьем за Любовь!

-Любовь? - усмехнулась Мира, пробежавшись пальцами по ножке фужера. - Зачем она нам? От нее же так больно.

-Ну Мииир, - захныкала подружка . - Не надо отчаиваться.

-Белл, а когда-нибудь станет легче?

-Конечно, - посерьезнела госпожа Бакунц. - Однажды ты проснешься и поймешь, что больше не думаешь о нем; что он тебе не снится и сердце от одного его имени не трепещет. Вот тогда можешь считать, что излечилась.

-Давай за это тоже выпьем? - улыбнулась Мира.

-А давай! - задорно махнула рукой Белла. - Чтобы старая любовь прошла бесследно, а новая постучалась в дверь.

-Ай да тост! - засмеялась Меруерт.

-С Новым годом! - закричала Белла, когда после речи президента над небом Ак Орды вспыхнул фейерверк.

-С Новым счастьем! - добавила Мира.

Под салют за окном, две подруги загадали заветные желания и даже не подозревали, что удивительная Вселенная уже запустила процесс по их исполнению.

Глава 14. Несмотря на милое личико

Ансар

Новый год Ансар Идрисович Дулатов встретил с дочками, зятем и любимой внучкой. Старшая - Сая - специально приехала на праздники в Алматы, но уже первого января улетела в Лондон. Она унаследовала отцовский характер, его жесткость, работоспособность, ум и амбиции. В младшенькой Данелии Ансар видел покойную жену – нежную, спокойную, ранимую, но вместе с тем сильную и стойкую. Но вишенкой на торте его прекрасной семьи была внучка - его новая главная радость. Для нее он готов был достать Луну с неба. Сколько бы она не стоила.

Была в жизни Дулатова еще одна важная женщина, к которой он обязательно ездил три раза в год, не считая встреч между делом. Первого января, восьмого марта и в день ее рождения, он всегда ходил в гости к родной тёте - Акмарал-тате, которую он коротко называл Марочкой. Она была старше Ансара на 18 лет и помогала своей сестре его воспитывать, после того, как отец Дулатова на рабочем месте – упал с высоты на стройплощадке. Ансару тогда было всего два года. Мама замуж так и не вышла, поэтому братьев и сестер у бизнесмена не было.

Вот уже пять лет Акмарал вдовствовала и упорно отказывалась переезжать в новую квартиру, которую предлагал ей племянник. Своих детей Аллах супругам не дал, а когда муж умер, то у Мары остался только Ансар. В родном дворе у нее были подружки - такие же пенсионерки и вдовы, как она. С ними она ходила в театр, на концерты и праздновала Новый год. Но в это первое января женщина сидела дома и ждала племянника.

Войдя в довольно аккуратный подъезд советской пятиэтажки, Ансар стряхнул с волос мелкие снежинки, а с ботинок - прилипший снег. Поднимаясь по лестнице, он услышал женский смех, звон ключей и презабавный диалог, ради которого даже остановился между вторым и третьим этажами.

-Мирунь, зачем мы так много бухали вчера? Взрослые тетеньки, а пили как первокурсницы, - запричитала женщина.

-Ты же сама предлагала за любовь выпить. Теперь терпи, - засмеялась другая. - Черт, опять замок заедает. Надо все-таки поменять.

-Вообще мы еще пили за то, чтобы стручок твоего бывшего иссох и отвалился.

-Я такого не помню.

-Было-было. Как говорила моя покойная бабка: “Правду надо говорить шуткой”. Ой, Стой! Понюхай-ка. От меня не перегарит?

-Нет.

-Давай я тебя тоже понюхаю.

-Белла, потише, - шикнула некая “Мируня”, - я здесь без году неделя, а соседи подумают, что я алкоголичка.

Ансар усмехнулся, подумав, что это явно две тридцатилетки после новогодней пьянки, и продолжил путь. А девушки, между тем, пошли вниз.

-Несмотря на милое личико, алкоголичка, алкоголичка, - весело пропела та, что, похоже, мучается похмельем.

-Белла!

-Ладно тебе, Мирунь. У тебя такая чистая репутация, что ее пора подпортить.

-Не надо ничего портить. Мне, может, в этом доме старость встречать. Ой…здравствуйте.

Ансар остановился на лестнице как вкопанный, потому что врезался во взгляд растерянной и смущенной Меруерт Асхатовной - педиатра внучки. У него была хорошая память на лица и имена, но дело было в другом. Внезапно, совершенно неожиданно и странно, он вспомнил уже забытый эпизод из снежного ноябрьского дня, когда наблюдал за привлекательной женщиной, пока она осматривала Сафию.

-Здравствуйте, Меруерт Асхатовна, - он произнес это спокойно - ни один мускул на лице не дрогнул.

Она же зарделась, улыбнулась и отчего-то ему показалось, что в подъезде стало светлее, будто солнце заглянуло в крохотные прямоугольные окошки.

-Здравствуйте, Ансар…Простите, не помню вашего отчества.

-Можно и без него.

-Как Сафия? - спросила она, смотря на него сверху вниз, потому что стояла на две ступеньки выше.

-Спасибо, благодаря вам быстро поправилась.

-Я очень рада, - она ненавязчиво заправила прядь за ухо. - С Новым годом вас.

-И вас, - мягко ответил Ансар. - Вы здесь живете?

-Да, - кивнула она. - Переехала пару недель назад. Мы с подругой, - она вдруг покраснела и замялась, - Новый год отмечали.

-Ясно, - стараясь не улыбаться, отметил мужчина.

-Все в рамках приличия, - вставила свои пять копеек подруга, вероятно поняв, что Ансар слышал их странный диалог.