Эльдар, тихонько двигаясь, подходит к дивану, опускается пред спящей дочерью на колени. Я не могу рассмотреть черты ее лица, чтобы понять, на кого она похожа. Малышка во сне сосет большой палец. Волосы у нее темные, но не такие иссиня-черные, как у отца. Эльдар убирает витой локон с личика, целует почти невесомо в лоб. Смотрит на нее с огромной любовью, нежностью, восторгом. Трогательная картина задевает потайные уголки моей души. Я никогда не чувствовала и уже не почувствую родительскую любовь. Уже вроде взрослая, через многое прошла и выстояла, а так хочется, чтобы обняла мама…

Аяна рано потеряла маму, но у нее есть папа, который будет любить, заботиться, защищать. Никто не догадается, что мои слезы связаны не только с радостью. В доме новая прислуга. Нам приносят чай, закуски на тарелочке и вазочки со сладостями. Не сговариваясь, мы общаемся шепотом, чтобы не потревожить сон Аяны. За окном давно стемнело. Я удивляюсь, почему малышку не будят, ведь ночью она не будет спать. Кто я такая, чтобы задавать вопросы или что-то советовать?

Мага, задержавшись на несколько минут, засобирался на встречу, на которую уже опаздывал.

— Заеду на днях в гости, ты же не против? — спросил деверь, прежде чем уйти.

— Буду рада.

Гасанов сидит рядом с дочерью, охраняет ее сон.

Я пересказываю бабушке Атане разговор со следователем. При упоминании Карима уголки ее губ опускаются, она неодобрительно покачивает головой. Он ведь не только моего отца убил, но и ее старшего сына.

Я не спрашиваю о свекрах, но постоянно поглядываю в сторону входа, жду появления Малики. Вряд ли она игнорирует мое присутствие, скорее всего, ее нет дома. Свекровь бы не упустила возможности сунуть в мои дела свой царский нос и показать, что недовольна моим присутствием в ее доме.

Мне хорошо и спокойно рядом с бабушкой Атаной. С удовольствием бы забрала ее к себе, присутствие бабушки разбавляло бы напряженную обстановку, которую создал Гасанов своим переездом. Я не знаю, что нужно сделать и сказать, чтобы он съехал.

— Пей чай, а то остынет сейчас, — шепчет бабушка Атана, двигая ко мне чашку.

Хочу попросить ее погостить у меня, но так и не решаюсь. Не думаю, что бабушка Атана согласится переехать теперь, когда она может проводить время с единственной правнучкой. Посматривая на малышку, она просто светится изнутри. Правильно говорят, что малыши — лучшее лекарство для стариков.

— Добрый вечер, — я всё-таки пропустила появление свекрови. Обычно она стучит каблуками, сообщая о своем приближении, а тут, видимо, шла босиком и на цыпочках. Так и есть.

— Здравствуйте, — поднявшись со стула, сухо здороваюсь с появившейся в гостиной свекровью.

— С возвращением, — пусть неискренне, но она мне улыбнулась. Строго обвела всех взглядом, предупреждая не шуметь. — Не просыпалась? — обращается к бабушке Атане.

— Нет, — мотает головой старушка.

— Я купила гель, что прописал врач, — отчитываясь перед сыном, кладет коробку на стол. Мне показалось, она ревностно смотрит на Эльдара, который продолжает сидеть рядом с малышкой, не подпуская к ней никого. — Не думаю, что он поможет, но я уже не знаю, что делать, чтобы она не мучилась, — произносит Малика. Несмотря на отстраненность, я чувствую беспокойство за ребенка, пока свекровь не добавляет: — Скорее бы ее зубки прорезались.

Теперь становится понятно, почему малышка спит в это время суток. У кого-то была бессонная тяжелая ночь… А папа в это время ночевал в другом доме…

— Спит? — в гостиной появляется свекор. Малика начинает шикать на мужа, который забыл, что нужно говорить шепотом. Заметив меня, он молча кивает головой.

— Здравствуйте, — отвечаю едва слышно. Обстановка с появлением свекров изменилась, стала слишком семейной, а я в этой семье чужая. Хочется как можно скорее покинуть этот дом. В этот момент просыпается малышка, начинает тут же плакать. Эльдар подхватывает ее на руки, начинает успокаивать, целовать. Трогательная милая картина, но мне пора…

Будет очень некрасиво, если я уйду по-английски?

— Я поеду уже, — сообщаю бабушке Атане, подхватывая со стула сумку. Сжимаю ее пальцы, быстро наклоняюсь, целую ее в щеку. Все внимание отдано малышке, думаю, они не обидятся, что я ушла.

— Дианочка, куда ты? — растерянно и расстроенно спрашивает бабушка Атана, привлекая к нам внимание.

— Мне уже пора ехать, — сообщаю обернувшимся родственникам. — Я и так задержалась, злоупотребила вашим гостеприимством. Аяна болеет, ей нужны ваша забота и внимание, — строчу словно из пулемета. Я не хочу становиться частью этой семьи, прикипать душой к малышке, желать ее обнять и утешить.

Мне дороги бабушка Атана, Магомед, но даже ради них я не стану соглашаться на условия Эльдара. Не представляю, как можно жить с мужчиной, у которого помимо тебя есть еще «любимые» женщины. Закрывать на все глаза? Терпеть? Ложиться с ним в постель, словно ничего не было? Рожать от него детей?

Под осуждающим взглядом Гасанова мне становится душно, но меня поддерживает свекровь.

— Да, конечно, уже поздно, а тебе еще за город ехать, — неважно, с какой целью она меня спроваживает, главное, что спроваживает. Малышка начинает рыдать в голос, Малика хочет забрать Аяну, но Гасанов не отдает дочь.

— Ты можешь остаться здесь, твоя спальня никем не занята, — сверлит меня тяжелым взглядом Эльдар.

— Спасибо, но я поеду, — не смотрю в его сторону, но боковым зрением замечаю, что он передает малышку матери. — Я еще приеду, — сообщаю бабушке Атане. Мне хочется ее подбодрить, стереть с лица расстроенное выражение.

— Я провожу, — холодным, не терпящим возражений голосом.

Надевая пальто и шапку, мысленно готовлюсь к выговору. Я чувствую, что Гасанов кипит.

— Она всего лишь ребенок, — выговаривает, как только мы выходим за дверь. — Ты имела право недолюбливать Алину, но Аяна ни в чем не виновата перед тобой, — едва сдерживая злость.

— Мой уход никак не связан с твоей дочерью, — спокойно заявляю, глядя Эльдару в глаза. Подхватываю сумку, которая сползает с плеча. — Я лишняя в этом доме, поэтому и хочу уйти, — во взгляде Эльдара что-то меняется. — Ты нужен своей дочери, иди и займись ребенком, — разворачиваюсь, медленно спускаюсь к машине. Гасанов больше не останавливает меня.

Заметив мое настроение, Георгий всю дорогу молчит. Я долго думала и анализировала свою реакцию. Пришлось себе признаться: лишенная родительской любви, я очень хотела настоящую семью, где у меня будут дети и заботливый любящий муж…

Ложась спать, я с грустью думала о том, что моим мечтам не скоро суждено осуществиться…

— В моей жизни ты никогда не будешь лишней, — будит меня холодное прикосновение губ…

Глава 57

Диана

Утро, но я чувствую себя разбитой. Не хочется вставать с постели, спускаться вниз. Не выспалась. Ночной визит Эльдара и сказанные в тишине слова разбередили сердце. С трудом, но я не подала виду, что проснулась и все слышала, хотя хотелось кричать! Кричать от боли и обиды. Кричать, что я не верю ни одному его слову.

Не буду лишней?

Я была лишней три года! Меня пинали, словно футбольный мяч. Его родители до сих пор меня не приняли. В его жизни есть другая женщина, возможно, не одна, но мне теперь отвели главную роль. Я должна быть счастлива? Неприятные мысли заняли добрую часть ночи, были моменты, когда я вспоминала то хорошее, что сделал для меня Гасанов, но потом во мне просыпалась обиженная недооцененная девочка, которую обманули, и я начинала злиться. Как при таких вводных можно было уснуть?

Приходится напомнить себе, что скоро сессия, нужно готовиться, пора засесть за учебники. Наверстать пропущенные за последние дни лекции. Я еще не приняла окончательного решения, что буду делать после каникул. Если Эльдар не отпустит меня в Екатеринбург, придется вернуться в родной университет. Отказываться от образования я не стану. Мне неудобно лишь перед подругами, не хочется объясняться и оправдываться, я не верю, что они с пониманием отнеслись к этой истории, но прятаться не стану.