Я все-таки решила за ним последовать, заодно и Кристофа уговорила. Сказала ему, что у меня такое же чутье, как и у него, а еще, можно сказать, я поймала вдохновение.

Поэтому мы обязательно полезем именно туда!

И нет, нас не засыплет камнями, и мы не задохнемся, я в этом уверена. Все говорят, что у меня сильнейший Земной Дар – так вот, магические потоки сейчас стоят совершенно спокойные, я это чувствую.

Ни обвала, ни землетрясения бояться нам не стоит.

Мы с Кристофом пробирались по старым лазам так долго, пока, наконец, не добрались и не обнаружили именно то, к чему меня так старательно вели три огромных призрачных пса.

Правда, оно было скрыто в земле, и сперва мы ничего не увидели. Но я попросила Кристофа взяться за кирку, сама схватилась за вторую, и еще минут через двадцать мы это откопали.

Его оказалось так много, что могло бы хватить на целую жизнь, а то и на несколько. Заодно оно давало мне возможность занять работой многих шахтеров Скалла и окрестностей, с трудом сводящих концы с концами, включая семью Кристофа, после чего построить в нашем городе нормальную школу, больницу и…

У меня были огромные планы на нашу находку!

Но для того, чтобы воплотить их в жизнь, мне следовало сделать все правильно. Для этого нужно было официально воскреснуть из мертвых, после чего я планировала оживить старые шахты, раз уж мы наткнулись на залежи мегелита.

Я слышала, этот минерал стоил баснословных денег, так как обладал невероятными магическими свойствами. И самое важное из них – мегелит полностью блокировал любые проявления драконьей магии, заодно вызывая разрыв связи между двумя ипостасями.

Именно поэтому представители драконьего вида были нечастыми гостями в местах, где имелись залежи мегелита. Например, в Скалле и окрестностях, а заодно и в Диких Землях.

Но сперва не помешало бы достать это богатство из-под земли.

Для этого мне пригодилась бы приличная ссуда в банке, так как денег, оставленных родителями, все равно бы не хватило. Кристофа, кстати, я собиралась назначить управляющим нового предприятия, потому что пусть это и была находка на моих землях, но мы сделали ее вместе.

Именно поэтому мне нужно было как можно скорее закончить с документами в столице и возвращаться в Скалл, но приказом императора меня обрекли на как минимум два месяца балов и развлечений в компании специально отобранных джентльменов драконьей наружности.

Причем уже с завтрашнего дня, не забыв взять с собой бальное платье на смену и еще амазонку для охоты.

Учитывая то, что я привезла в Хейвен всего два дорожных платья, перешитых из маминых и вышедших из моды лет так пятнадцать назад, этот пункт в приказе меня особенно порадовал. Как и то, что вывести меня в свет по решению императора должен был дядя Шарль.

Тот самый, кого я никогда не видела, но по Скаллу упорно ходили слухи, что он мог быть причастен к смерти моих родителей.

– А как друг моей семьи, что бы вы мне посоветовали? – повернулась я к Персивалю Дюрану.

– То же самое, что и твой поверенный, Лирьен! Ни в коем случае не идти против воли императора. Только не в Далмарке!

– Но этот приказ… Я не смогу его выполнить!

– Что именно тебя смущает? Остаться на два месяца в доме твоего дяди и позволить ему вывести тебя в свет?

– Мой дядя может вывести меня если только на кладбище, – мрачным голосом произнесла я. – Правда… Ну конечно же! Мне ничего не остается, как составить завещание! О да, я завещаю свою землю и шахты хорошему человеку, а дом и деньги оставлю няне с Робертом, и убивать меня больше не будет никакого резона.

Персиваль Дюран какое-то время размышлял над моими словами. Затем сказал, что это не такая уж и плохая идея, особенно если не ставить людей, упомянутых в завещании, в известность.

Поэтому мы взялись за бумаги и занимались ими так долго, пока у меня не разболелась голова, а правая рука под рукавом темного платья не принялась навязчиво чесаться.

Я не могла задрать рукав и осмотреть зудящее место, потому что это было бы в крайней степени невежливо. Но меня не оставляли нехорошие подозрения, что брачная татуировка все-таки решила ко мне вернуться.

Пусть я ее и уничтожила, но не до конца. Похоже, где-то остались ее крохи, «ростки», которые сейчас упорно искали дорогу наружу, из-за чего моя рука продолжала меня раздражать.

Ну что же, жить вам осталось недолго, с ненавистью пообещала им.

Но интересно, сколько же оставалось мне?

Я не знала, но постоянно об этом размышляла, когда, отсидев в очередях в регистре несколько часов и давно уже распрощавшись с Персивалем Дюраном, ехала в повозке по направлению к улице Триединства, 25, что в квартале Ковентри, где и находился дом дяди Шарля.

И нет, поверенного я с собой не взяла, хотя дядя Перси вызвался меня сопровождать. Сказала ему, что это семейные дела и я должна разобраться в них сама.

Наконец, добралась.

Это был двухэтажный обветшалый особняк не самого презентабельного вида – с темными потеками на серых стенах и местами обвалившейся штукатуркой, которую стыдливо прикрывали густые заросли плюща и дикого винограда.

Если сравнивать дом дяди с другими особняками в квартале Ковентри (некоторые из которых вряд ли уступали по роскоши даже императорскому дворцу), то становилось понятно, что у владельца имелись серьезные денежные затруднения. Либо его совершенно не заботил внешний вид своего жилища, которое, судя по размеру, а также просторному, но запущенному саду, когда-то было домом для большой семьи.

Но я все-таки склонялась к денежным проблемам – подозреваю, ничего не изменилось с момента, когда дядя писал жалобные письма и просил у мамы денег взаймы.

К тому же мне показалось, что большая часть особняка стояла нежилой, а семья дяди Шарля ютились в нескольких комнатах в центральной части дома.

Правда, я понятия не имела, имелась ли у него семья, потому что переписка оборвалась сразу после гибели моих родителей, а тогда он все еще не был женат.

Зато у него имелась племянница, прибывшая по его душу, сжимая в руке письмо императора, в котором дядю уже завтра обязывали вывести меня в свет, обеспечив всем необходимым для Брачного Сезона 9912 года.

Глядя на его дом, я серьезно засомневалась в последнем. Впрочем, как и во всем остальном.

Кроме одного – дяде это вряд ли понравится.

Заодно я не понимала, почему император вспомнил обо мне именно сейчас, если ему не было дела до сироты Лирьен Милтон-Деклар последние шесть лет. Почему его канцелярия настолько расстаралась, что даже узнала, кто мой поверенный, и прислала ему письмо в тот день, когда я собиралась посетить его в столице?

Неужели они как-то проведали про нашу находку в шахте? Нет же, это невозможно!

Я держала рот на замке, Кристоф тоже поклялся на крови, что будет хранить наш секрет, так что о находке под землей знали только мы двое. И еще то страшное, но молчаливое нечто, которое вряд ли отличалось разговорчивостью.

Ответов у меня не было, поэтому я уверенно распахнула скрипучую калитку и зашагала по усыпанной старой листвой дорожке к дядиному дому.

Нянюшка семенила рядом, а Роберта мы с собой не взяли. Оставили его охранять вещи и повозку – я соврала ему, что он должен присматривать за багажом, потому что этот квартал ой какой неспокойный!..

Мало ли, вдруг кто-то позарится на два моих запасных платья и нянюшкины припасы, которые она взяла в дорогу и мы притащили их из самого Скалла?

Причина моего вранья была в том, что со зверского вида охранником, не расстающимся со своим топором, нам могли попросту не открыть дверь. И как тогда мне выполнить приказ императора?

Зато две беззащитные дамы, одна из которых еще и ростом с десятилетнего ребенка – нянюшкина гномья кровь давала о себе знать, – на первый взгляд не представляли никакой угрозы.

С этими мыслями я еще раз обвела взглядом заброшенный сад, после чего взбежала на крыльцо, взялась за медную вытертую до блеска ручку и постучала три раза.