Я выругался и заплевался, когда мои Связанные бросились помогать мне выбраться из воды, и я зарычал в ярости, выпустив порыв воздуха, который отбросил их от меня. Я вылез из воды и шагнул к Клайдиниусу, проведя рукой по волосам, чтобы убрать их с лица. Звезда приняла меня с вежливым выражением лица, и мое ухо уловило хихиканье, заставившее меня обернуться в поисках его источника.

Тарикс стоял там, и на мгновение, я готов поклясться, на его губах появилась улыбка, а в этих пустых глазах светилось что-то похожее на веселье. Хотя оно исчезло в мгновение ока, я не позволил бы такой возможности ускользнуть.

— Ты смеешь смеяться надо мной, мальчик?! — прогремел я, бросившись к нему и схватив за горло. Он был большим, даже больше меня, уже сейчас. Каким-то образом он рос с каждым днем, как будто намеревался полностью затмить меня к весне.

Его взгляд опустился в почтительности.

— Нет, отец, — пробормотал он, и я крепче схватил его за горло, чтобы больше ни одного слова не могло сойти с его губ.

— Ты пожалеешь об этом, когда мы вернемся во дворец, — прошипел я.

Никакого страха не отразилось на его лице, на меня смотрело только каменное безразличие. Как будто боль ничего не значила для этого существа, и мне это не нравилось. Я оттолкнул его от себя, у меня сейчас нет времени на его неподчинение, но я обязательно найду время для этого позже.

Магия воздуха охватила меня, пока некоторые из моих Связанных сушили мою одежду, и я снова шагнул к защите, пытаясь скрыть свое изнеможение. Количество силы, которую я использовал, почти истощило меня, но я не хотел бы выставить себя дураком перед своим народом.

Клайдиниус махнул рукой, прежде чем я смог сделать еще одну попытку, и, как будто магия этого мира не имела для него никакого значения, обереги рухнули, сила с треском исчезла и обнажила пронзающие башни бирюзового замка, поднимающегося из глубин океан.

Из академии раздался крик войны, и Клайдиниус шагнул вперед с пустыми глазами, вырывая Фейри из их безопасного убежища, вырывая их из замка через окна и бросая в воду вокруг нас. Мои Связанные поспешили поймать их, заключив в волшебные капсулы в океане, и я наблюдал, как звезда в одиночку расправилась с сотнями Фейри, с благоговением и трепетом, заставляющими мою душу трястись.

Его сила не имела себе равных ни у одного существа на Земле. Он был величайшим существом на свете, и я не мог постичь магию, заключенную в его венах.

Мне было ясно, что существует только один ответ на его существование; Мне нужно было найти способ овладеть этой самой силой, поймать ее в ловушку и заявить о себе. Потому что в этом мире не может быть существа более великого, чем я.

ГЛАВА 43

Я сидел на краю моей кровати в Игнис Хаус, положив одну лодыжку на колено, моя ступня нетерпеливо подпрыгивала, пока я пытался убедить себя, что смотрю фильм, который крутился на огромном экране за моим диваном. На самом деле мой взгляд чаще останавливался на двери, минуты превращались в часы, пока я ждал и ждал возвращения Рокси.

Было поздно. Почти четыре утра. Я провел с Джеральдин и Максом целый день, объясняя как можно больше подробностей о военном лагере и новом дворце моего отца, которые мы могли вспомнить, и помогая спланировать лучшие шаги восстания в следующий раз.

Это было чертовски утомительно, особенно когда Джеральдин внимательно изучала каждую мелочь, всегда просила большего, а затем изучала меня прищуренными глазами, как будто решая, можно ли доверять моим воспоминаниям. Она даже упомянула о том, чтобы пригласить Циклопа, чтобы вытащить воспоминания из наших голов и очистить сырые факты от того, что она назвала «травмой встречи».

Я зарычал, думая об этом, дым струился между моими губами и языком. Я подул в воздух и наблюдал, как оно поплыло к телевизору, врезавшись в лицо актера, который ужасно плохо справлялся с удержанием моего внимания.

Она уже должна была вернуться. Сколько времени вообще потребовалось, чтобы убедить группу нимф-затворников выйти из укрытия и бороться за свою свободу? Близнецы были готовы предложить им гораздо больше, чем большинство Фейри когда-либо предложили бы дать Нимфам в плане свободы, и я ожидал, что они откусят себе руки за предоставленную возможность.

Я наполовину встал, а затем упал на кровать. В любом случае мне было бы бесполезно отправляться на поиски — Рокси была единственной, кто знал местонахождение Нимф, и она отказалась поделиться этими знаниями с кем-либо до того, как звезда сбежала.

Я зарычал, сосредоточившись на ровном биении своего сердца, напоминая себе, что если бы она была в опасности, то оно бы билось сильнее, а если бы она была мертва, то я бы уже последовал за ней в небытие.

Стук заставил меня резко выпрямиться, но я нахмурился, поняв, что он исходит вовсе не из моей двери, а из окна, которым я пользовался всякий раз, когда передвигался.

Я подошел к окну и распахнул его, когда обнаружил ее там, ее щеки розовые от пронизывающего холода, а волосы развевались на ветру.

Я схватил ее за руку и втянул внутрь, жадно целуя и позволяя теплу своей плоти проникнуть в ее. Не то чтобы ей требовался дополнительный огонь, но я все равно всегда собирался его предложить.

— Что заняло так много времени? — спросил я, захлопнув за ней окно и вдыхая аромат ее кожи, прижимаясь губами к ее шее.

— О, ты знаешь, нимфы — придурки. Верховная Нимфа отказалась вступить в наши ряды, но в деревне есть группа повстанцев, которые готовы сражаться вместе с нами.

— Это хорошо, — сказал я с надеждой.

— Да, за исключением того факта, что они не могут покинуть деревню без разрешения Верховной Нимфы, а даже если бы и могли, Лавиния, вероятно, снова испортит их.

— Тогда не так уж и хорошо, — вздохнул я.

— Нет, если только мы не найдем способ обойти все это.

Я мгновение смотрел на нее, и она вырвалась из моих рук и вошла в мою комнату, как будто это проклятое место принадлежало ей.

— Что на обед? — спросила она, ее крылья таяли, и она сняла рубашку и бросила ее на пол.

— Мы ели несколько часов назад. Возможно, если бы ты сообщила кому-нибудь, когда вернешься, тебя бы что-то ждало.

Рокси фыркнула.

— Будь послушным ягненком и принеси мне что-нибудь с сыром и гуакамоле — да, и еще большую газировку, чем больше сахара, тем лучше. — Пока она говорила, она сбросила ботинки и продолжила путь в ванную.

— Я не ягненок, — сказал я ей, делая шаг ближе.

— Тьфу, не заставляй меня командовать тобой. — Она махнула мне рукой, ее глаза сверкали весельем, пока она ждала, без сомнения, надеясь, что я последую за ней в ванную и напомню ей, что я не мальчик на побегушках. Но это был чертовски длинный день, и, несмотря на ее поддразнивания, я знал, что она действительно, должно быть, была голодна, поэтому вместо этого заставил себя сделать шаг назад.

— Как пожелаете, моя Королева, — я издевательски поклонился ей, наслаждаясь тем, как ее брови удивленно поднялись, прежде чем развернуться и отправиться в коридор Игнис Хаус. Если моя жена хотела еды, я ее обязательно накормлю.

Я сбежал по лестнице по две за раз, мое волнение наконец улеглось теперь, когда она вернулась. Я знал, что она справится сама, но от этого мне не было легче наблюдать, как она исчезает в гнезде нимф в неизвестном месте большую часть дня и ночи.

Я быстро добрался до Сферы, отправив свой заказ заранее через Атлас, чтобы он ждал, когда я приеду.

Ночь была спокойная, убывающая луна бледнела сквозь облака над головой, и ничего не говорило о том, что вчера в это время здесь велась битва. Ничто не напоминало бы нам о телах, которые были так бережно подняты с поля боя и отправлены в путь, чему бы радовались звезды. Не говоря уже о трупах наших врагов, которые были отправлены обратно на окраину дворца моего отца через звездную пыль — напоминание о нашей силе и о том факте, что теперь мы знали, где он скрывается.