Пустошкин тут же решил устроить совещание

— Как вы полагаете, отчего вам не получилось блокировать порт Триполи? — первым делом спросил он Блессинга.

— Берега Триполитаниии очень мелководны. Капитаны опасаются действовать там, ведь сесть там на мель — проще простого! И небольшие, неглубоко сидящие пиратские суда очень успешно обходят наши фрегаты по мелководью, особенно ночью или во время утреннего тумана!

В сущности, это было ожидаемо. Фрегаты всех стран предназначены для действия в открытом море. Для мелководных и шхеристых вод они слабопригодны — тут нужны суда специальной постройки.

— Господа, вам надо менять тактику! Фрегаты пусть крейсируют в открытом море, перехватывая пиратов там. Для действия против пиратских портов вам нужны мелкосидящие суда — бомбардирские кэчи. Фрегаты нужны для действий в открытом море: медленные казённые и купеческие суда будут ходить в составе конвоев, под охраной ваших или наших фрегатов. Быстроходные клиперы могут плавать самостоятельно; а на случай маловетрия у них есть карронады. Надо снабдить всех книппелями, картечью, и обеспечить возможность вести орудийный огонь с большим углом склонения.

— Есть, господа, — важно заявил Чичагов, — ещё один вариант, который предложил лично государь император… Выдержав паузу, (Чичагов -тот ещё лицедей), Павел Васильевич веско продолжал:

— Судно-приманка! Обычная с виду бригантина или шлюп, с заметно повреждённым такелажем. Упавшая рея, порванный, полощущийся на ветру грот — для пирата это верный признак лёгкой добычи. Пока давайте действовать так; а атаку на Триполи мы с вами ещё проведём, но уже в следующем году, когда пополним необходимые боеприпасы и подготовим снаряжение.

* * *

Такой план действий был принят и реализован. Самые быстроходные торговцы шли самостоятельно, более медлительные собирались в конвои под охраной фрегатов и бригов. Но особенно эффективно действовали «суда-ловушки» с якобы поломанным такелажем.

Пиратские фелюги, шебеки и кирилычи немедленно бросались на «подранка», и лишь когда абордажная команда собиралась на баке, отворялись замаскированные орудийные порты, и прямо у толпу тюрбанов летел добрый залп: по корпусу зарядом из трёх ядер в каждом стволе, а по верхней палубе — картечью. Затем короткие, злобные как бульдоги карронады начинали молотить по пирату со скорострельностью в четыре выстрела в минуту, и вскоре на палубе алжирца оставались лишь трупы и умирающие, а кровь абордажной команды начинала вытекать через клюзы. Попытка убежать никогда не кончалась добром — книппели перерубали такелаж, мачты летели за борт, и вскоре «жертва», встав с кормы, методично всем бортом расстреливала обездвиженного «охотника» ужасающим анфиладным огнём.

Но борьба с пиратами, заведомо слабейшим противником, не могла заслонить угрозы от мощной Средиземноморской эскадры английского флота. Было понятно, что наличных сил — и сухопутных, и морских, — решительно недостаточно для твёрдого удержания Мальты. Для контроля острова и установления надёжных позиций на Средиземном море нужна эскадра из не менее чем 20 линейных кораблей и 15 фрегатов, а на Балтике таких сил не имелось.

— Отчего же так малы наши силы на Мальте? — возмущался Чичагов.

— Это всё, на что цесаревич Александр сомг выделить два года назад, — отвечал ему Пустошкин. — Очень многие силы резко и жёстко противостояли нашему присутствию: англичане, понимавшие, что Орден слаб, и мечтавшие взять Мальту под своё покровительство; Святой Престол, официально возглавлявший Орден, и не желавший появления здесь православных; Неаполитанский двор, имеющий свои виды на остров. Дабы не разгорелось нежелательной для нас войны в столь отдалённых местах, пришлось долго договариваться со многими сторонами, обещая разместить на Мальте лишь ограниченные силы Русского флота.

— Так или иначе, — отрезал Павел Васильевич, — теперь здесь нужны совсем другие силы. Необходимо не менее пяти тысяч пехоты, и эскадра в 15–20 линейных кораблей.

— Эк вы, командор, хватили! — весело откликнулся Пустошкин, решив, видимо, что Чичагов шутит. — Да это все наличные силы Черноморского флота, а на Балтике сейчас и половины от этого нет!

— Именно так! — на полном серьёзе отвечал Чичагов. — Дела тут серьёзные, Средиземное море — средоточие морской мощи первейших европейских держав! Здесь нужны все силы, решительно все! Этот остров прекрасно укреплён, но стены сами себя не защищают — нужны крепкие, надёжные вооружённые силы. И я немедленно спишусь на сей счёт с Петербургом!

Глава 24

Доклад о ситуации на Мальте лежал у меня на столе. Я уже был извещён об успехе синьора Литты, избранного магистром Ордена. Что же, — первая часть операции по проникновению на этот важный для нас остров завершилась успехом!

Разрабатывалась она уже давно. Я помнил, что Великий магистр Роган умер в первой половине 1797 года, и было совершенно ясно, что это обстоятельство станет поворотным пунктом в судьбе Мальты. Нужно было во что бы то ни стало продвинуть на пост Великого магистра Джулио Литту, и через него добиться протектората над островом. Поджог наших судов в Кронштадте показал мне серьёзность намерений Сент-Джеймсского дворца, — судя по всему, англичане собирались сделать всё возможное для удаления нас с Мальты, но пока не готовы были к открытому разрыву. Конечно, была опасность, что Литта, став магистром, резко передумает уходить под протекторат России, но ведь в этом случае его брак с Екатериной Скавронской оказался бы под вопросом… так что шансы на это можно оценивать как незначительные.

Скорее проблемы ожидались с другой стороны. Англия, внешне безразличная к судьбе острова, исподволь ревниво следила за развитием ситуации. Одним из логических действий в этом направлении стал запрет для нашего флота проходить Черноморскими проливами, которое Лондон с большим трудом получило от Порты. Всего несколько лет назад специальный посланник в Стамубле Михаил Илларионович Кутузов добился права прохода через Проливы наших военный кораблей — строго по одному, с закрытыми орудийными портами и пушками, снятыми с корабля и перевозимыми сопровождающим транспортом. Очень неудобно, но это много лучше, чем вовсе ничего! Так и то, Кутузову, чтобы добиться этого соглашения, пришлось давать чудовищную взятку Хранителю гарема, дабы склонить любимую жену султана воздействовать на него в нужном направлении. Теперь соглашение расторгнуто Диваном, и мы не можем послать на Мальту даже жалкого брига!

А Средиземноморская эскадра Великобритании, несмотря даже на крайне сложное положение, сложившееся с защитой метрополии, не торопилась отплывать к родным берегам. Наоборот, флаг адмирала Джарвиса всё чаще стали видеть в Неаполе, король которого откровенно претендовал на суверенитет над Мальтой.

И сегодня именно на эту тему мы разговариваем с адмиралом Ушаковым.

— Фёдор Фёдорович, ситуация на Средиземноморском театре на сегодняшний день для нас неблагоприятна. Я никогда не собирался размещать там больших сил нашего флота, планируя использовать Мальту лишь как базу для торгового судоходства и защиту от средиземноморских пиратов, сильно досаждающих в Леванте. Поэтому первая эскадра, направляемая туда, имела довольно скромные размеры и включала больше фрегатов, чем линейных кораблей. Однако теперь ситуация изменилась — в Европе идёт война, и навряд ли мы сможем остаться в стороне.

Ушаков понимающе склонил умные, пытливые глаза, в которых чувствовался живой интерес к теме нашей беседы.

— Итак, адмирал, ввиду совершенного недостатка сил на Балтике, нам остаётся рассчитывать лишь на Черноморский флот. А поскольку турки закрыли Проливы, придётся прорываться через них с боем! Схема турецких укреплений нам известна: французский инженер барон де Тот двадцать лет назад разработал для султана схему из современных бастионов, но турки так её и не закончили.Вот она: прошу ознакомиться.