Александер смотрел на меня с недоверием, но по мере изучения свитка, на лице стало проявляться недоумение.

– И откуда у вас эти сведения? – он с удивлением рассматривал карту.

– Неплохо умею работать языком, скажем так, – съязвила я. – Не один вы, лейтенант, готовы пойти на хитрости, чтобы попробовать разрешить проблему мирно.

«Вот только я попробовала, а вы сидели два месяца в своих бараках и развлекались», – про себя подумала я, сдержав себя от очередной колкости.

Пропустив мои слова мимо ушей, он подозвал к себе парочку солдат. Вкратце обрисовав ситуацию и указав место, где следует начать поиски, он отдал распоряжения седлать лошадей.

– Есть! – гвардейцы отдали честь и мигом бросились к конюшням, по пути наспех натягивая мундиры.

Вибер проводил взглядом своих подчиненных и вновь повернулся ко мне.

– Если все так, как вы говорите, то я сдержу слово. Я не стану докладывать о том, что тут происходило на самом деле.

Однако более в его взгляде не было ни тени злобы, пренебрежения. Лишь смирение побежденного. Меня накрыла легкая эйфория – то ли от того, что мой безумный блеф все же каким-то чудом сработал, то ли от чувства превосходства и победы.

– Кроме того, я бы очень хотела, чтобы вы немного исказили информацию в вашем докладе по прибытию. Местные жители всячески пособствовали борьбе с разбойничьей бандой и помогали вам с поисками. И тогда, думаю, все что вы все тут творили, остается в тайне и не всплывет наружу. Даю вам свое слово.

– Мы… Я в долгу перед вами. Серая Гвардия этого не забудет, и я тоже, – он покорно склонил голову. – Теперь мы в вашем распоряжении, госпожа Камилла из Дома Кустодес.

***

Спустя еще сутки, мы вновь тряслись в нашем дилижансе. Однако к монотонному стуку копыт добавился еще и нестройный топот десятка лошадей сопровождающих нас гвардейцев.

Марк Хеби сдержал свое слово. Через час после нашего разговора с лейтенантом, прискакал один из отправленных им солдат. Все это время я провела в покоях Вибера, сидя за его столом. Сам же Александер не проронил ни слова, лишь изредка прикладываясь к остаткам вина в бутылке. Девчушки, разумеется, уже и след простыл. Задыхаясь, вбежавший в комнату гвардеец доложил, что дочь и супруга министра были обнаружены там, где и было обозначено на карте. Я даже не стала притворяться и облегченно выдохнула, услышав его доклад.

Надо было отдать должное и Виберу – проигрывать он умел и свое слово сдержал. Как только командир убедился в том, что семья министра в порядке, Александер отдал приказ начинать сборы.

– Я и половина моего отряда будем сопровождать вас в дороге. Остальные, вместе с пострадавшими, будут сегодня же отправлены в Столицу. Я не хочу терять время и заставлять министра нервничать еще сильнее. Думаю, они смогут добраться туда куда быстрее нас, – он расстегнул и небрежно скинул свой мундир на кровать, а сам уткнулся лицом в ладони. – Прошу простить меня, госпожа, но можете оставить меня одного? Ваши спутники, полагаю, уже заждались вас. А этим можете передать, что более мы не задержимся здесь. Пусть змеи заползают обратно в свои норы.

Как только я пересекла мост, из тени ближайшего дома появился Лис. Я передала ему слова лейтенанта, и тот удовлетворенно наклонил голову. Стоило мне только моргнуть, как разбойник успел раствориться в толпе, словно его и не было.

Максимилиан, София и Каталина ворвались в таверну через несколько минут, как я вошла и уселась на скамейку в пустующем зале. После долгих причитаний и заверений в том, что я в полном порядке, Максимилиан протянул мне мою Мизерикордию.

– Вы держались достойно вашего имени, госпожа, – улыбнулся он. – Я и не заметил, насколько взрослой вы успели стать.

– Не считая того, что вы заключили сделку с преступниками и теперь будете покрывать как Синдикат, так и гвардейцев, по которым только Трибунал плачет… – начала было причитать София, но поймав мой уставший взгляд, умолкла. – Но все же вы поступили правильно, моя дорогая. Из той безвыходной ситуации, в которой вы сегодня оказались, вы нашли наилучшее решение. Вашему отцу было бы чему у вас поучиться.

Растерянная, чувствуя вмиг навалившуюся усталость, я лишь вздохнула. После пережитого и бессонной ночи, я готова была заснуть хоть сейчас, на лавке.

– А как по мне, получилось веселое приключение, – Каталина, севшая рядом со мной, все так же весело и беззаботно улыбнулась. – И даже никто не пострадал.

Однако я не оценила ее попытку подбодрить нас.

– А ты… ты хоть понимаешь, как сильно я переживала? Почему ты не осталась вместе с Софией? А если бы что-то случилось? – начала я отчитывать ее, и от каждого моего слова подруга отводила глаза.

– Ну, я же не знала, чем это может обернуться, правда? Да и посмотри, все же закончилось благополучно, а это главное…

– Ты никогда не думаешь наперед! – я пыталась держать себя в руках, но на сегодня мой запас терпения был исчерпан. Понимая, что, если я сама себя не остановлю сейчас, разговор закончится скандалом, я встала со скамьи и направилась к лестнице. – Пойду-ка я спать, день был тяжелым.

С того момента я с Каталиной так и не разговаривала. Я проспала весь оставшийся день и всю ночь так крепко, что меня даже не смогли разбудить к ужину. На утро, наш экипаж уже был готов к отправлению. Нам предстоял небольшой перегон до ближайшего городка, и к вечеру мы должны были быть там. Каталина и София уже сидели внутри дилижанса, Максимилиан в последний раз проверял наши вещи, припасы и повозку. Вдалеке, где заканчивалась сельская дорога, уже ожидали всадники, облаченные в серые доспехи.

– Простите, госпожа сеньорита …

Я обернулась, заслышав тоненький голосок. Позади меня стояла та самая девочка, что сидела в комнате Александера. Я непонимающе уставилась на нее.

– Это вам, – она протянула небольшой кожаный мешочек. – От хозяина Хеби.

Внутри оказались сложенная в несколько раз записка и нечто, что я сначала приняла за просто кусок цветного стекла. Это был идеально круглый медальон из какого-то полупрозрачного красного минерала, мутного и неоднородного. На ребре был выгравирован текст на неизвестном мне языке, а в центре красовался рельеф извивающейся дугами змеи, точно такой же, как на эмблемах Красного Синдиката.

– Это на случай, если вам нужно будет связаться с ним, – продолжила девочка. – В записке все подробно указано.

Я перевела взгляд с подарка на девочку, и снова мое сердце сжалось, когда я ее увидела пустой безучастный взгляд.

– Ты… ты не обязана заниматься таким…

– Ни слова не говорите мне, госпожа сеньорита, ваша жалость мне ни к чему, – ее тон был на удивление резок.

– Но ты ведь так юна, – с жалостью возразила я. – Тебе ведь не больше тринадцати, а ты уже сколького натерпелась…

– Моим телом пользовались много раньше, чем я пошла работать на хозяина Хеби, госпожа сеньорита, у меня тогда даже первая кровь еще не пошла, – сказала девочка, – Сейчас мне хотя бы за то же самое платят. Простите мою грубость, но вам повезло родиться богатой. Мне – нет. Я сама выбрала такой путь и не сожалею об этом.

С этими словами, она развернулась и скрылась в переулке за ближайшим домом.

Слова вновь отдались эхом в моей голове. «Сама выбрала такой путь»… Вот я еду в Имперскую Столицу учиться в Академию Высоких и Точных Наук при императорском дворе, но только потому, что за меня решили это. Но чего же хочу я? Что меня ждет после окончания учебы? Наверняка брак по расчету, и единственное, на что я могу рассчитывать – что мой супруг не будет мне совсем уж противен, и, возможно, я даже смогу полюбить его. Как Джордис, которая смогла смириться и полюбить чужой край, как родной. Вся моя жизнь заранее определена.

Ужасная мысль засела в мозгу, словно паразит. До этого момента все что я хотела – вырваться из-под отцовской опеки. Куда угодно, лишь бы не опустевший дом, потерявший для меня те краски в тот день, когда к нам заявился имперский министр. Но теперь, очутившись в свободном плавании… могу ли я по-настоящему распоряжаться своей жизнью?