Помощник алхимика чуть приоткрыл глаза, опустил ослабевшую руку на руку Туён, сжал пальцы, пытаясь потянуть её на себя, но силы стремительно заканчивались. Тогда он судорожно вздохнул, собираясь что-то ей сказать, глаза при этом молили. Ей ничего не оставалось, как выполнить последнюю волю умирающего. Она наклонилась к нему, чтобы расслышать, что он шептал.

– Уни… чтожь… за… пи… си… убей… Кана… – тихо хрипел Хитоши ей на ухо. – Никто… – он закашлялся, выплевывая очередную порцию крови себе на подбородок, а потом с силой вцепился в руку Туён и проговорил уже быстро, ловя последние секунды жизни: – не должен узнать, что здесь произошло. Уничтожь всё!

А потом его глаза застыли, а рука безвольно упала. Туён в ужасе отползла от него, вжимаясь спиной в стену. Хитоши… Как же это?.. Почему?..

– Дерьмо, – тихо ругнулся Кан, с сожалением смотря на помощника алхимика, положил на стол приготовленные к перевязи полосы ткани. – Он не сказал, где Самсон?

Туён замотала головой и подняла на гвардейца испуганный взгляд. Слова помощника алхимика прожигали сознание, пробиваясь сквозь волну непринятия только что произошедшего.

Убей Кана… Никто не должен узнать…

— Я пойду осмотрю соседнее помещение, может, Вонг там, – сказал Кан. Ушел он недалеко. Тело Самсона лежало в дверях смежной комнаты. Гвардеец присел рядом, перевернул алхимика и закрыл ему глаза. – Как так-то? Они же забаррикадировались… Чуть-чуть не дождались подмоги… Задели всё-таки монстры…

Туён повернула в его сторону голову. Взгляд скользнул на светлые одеяния Самсона, окрашенные теперь в яркий цвет крови. Мысль столь ужасная, что не могла быть правдой, ворвалась в её сознание, холодя изнутри тело.

Это был не монстр. Положение тела и удаленность от основной массы сражения…

– Это был не монстр, – тихо, задумчиво проговорил Кан, осматривая Самсона. – У него колотая рана в боку, как от оружия. Метили в сердце, очевидно, не получилось.

Гвардеец обернулся и по-новому взглянул на обстановку в кабинете, глаза замерли на Хитоши, а затем сместились на побледневшую Туён.

– Что он сказал? – настороженно спросил Кан, поднимаясь.

Он стал ногами отодвигать валяющиеся на полу книги и журналы с записями наблюдений, что-то ища.

– Просил помочь, жить хотел, – быстро соврала Туён, не сводя глаз с гвардейца.

Уничтожь записи… Убей Кана…

– А вот и оружие, которым убили Самсона. – Кан наклонился и поднял кинжал, а потом заметил и поддел небольшой острый предмет, что блеснул в полумраке комнаты. – А этим, я подозреваю, приговорили Хитоши. – Кан подошел к помощнику и осмотрел тело, исследуя, желая подтвердить своё предположение. Спустя несколько минут он перевел растерянный взгляд на Туён. – Что здесь произошло?

Девушка лишь обескураженно покачала головой.

В коридоре что-то происходило. Судя по звукам, новая встреча ящериц и темных. Это отрезвляло и придавало ясности уму. Туён спешно вскочила на ноги. Руки от крови Хитоши, она быстро ополоснула в ближайшей емкости с водой, и, стараясь не смотреть на Кана, сказала:

– В той комнате поищи лечебные зелья, они вот в таких пузырьках обычно. И обезболивающие. В общем, бери всё, что кажется знакомым. А я поищу, что осталось здесь.

Кан убежал искать, а Туён замерла, обводя глазами хаос в комнате…

Она догадывалась, что в лаборатории тоже должен был быть человек иритана. Вот он и нашелся. Хитоши.

Что здесь произошло, легко угадывалось, если знать правду о миссии Джи-Хуна. Помощник алхимика хотел воспользоваться нападением ящериц – так смерть Самсона можно было списать на несчастный случай. Нового, настолько талантливого человека империя вряд ли так быстро найдет. А если ещё и уничтожить годы исследований…

Уничтожь записи…

И видно, что-то пошло не так. Самсон успел заметить опасность и оказал сопротивление. В результате драка и два трупа: мужчины просто истекли кровью, не дождавшись помощи.

– Тут неплохо так зелий, – донесся голос Кана.

Убей Кана…

Вопросы. А они у него будут. И он их задаст. Неудобные вопросы, которые позволят начать расследование того, что здесь произошло.

Никто не должен узнать, что здесь произошло…

Туён сжала в руке кинжал, вкладывая в жест всю величину охватившей её ярости, а потом согнулась пополам и беззвучно закричала, выпуская волны сжигающей изнутри душевной боли.

Проклятье! Чужие игры ценою в жизнь!

Кан на что-то наступил, и это позволило Туён своевременно накинуть на себя безразличный вид и выпрямиться.

– Пойдем, – позвал её показавшийся гвардеец.

– Скажи Раану, – при виде непонимания, она пояснила: – монстру, с которым я обычно говорю, – дальше мысли путались, – что я сейчас, мне нужно… нужно… попрощаться и… найти кое-что… – умнее ничего не приходило в голову.

– У нас нет времени на это! – одернул её Кан. – Идем!

Он должен уйти! Ей нужно довести начатое Хитоши до конца, иначе две смерти были бессмысленны! Иначе… Это поставит под угрозу жизнь Лёна… Нельзя, чтобы заподозрили и расследовали…

Никто не должен узнать, что здесь произошло…

– Я. Буду. Позже.

Что-то промелькнуло в её взгляде такое… на грани безумия, что гвардеец больше не стал спорить, а побежал на подмогу монстрам.

Туён метнулась в комнату, где хранились основные запасы специальных зелий, разработанных для монстров. Всё стояло нетронутое. Видно, у Хитоши не хватило сил добраться сюда, поэтому опрокинул только шкаф возле стола в соседнем помещении. Взгляд бегло осматривал помещение, пульс ускорялся, будя тело для действий и принося ясность мысли. Она метнулась обратно к столу, принялась хватать лежащие бумаги, книги, записи и относить в другую комнату. Можно было бы порвать часть документов, но времени мало, поэтому просто бросала их раскрытые на пол. Молилась, чтобы Кан не вернулся и не увидел её, хотя тот, кто обнаружит эту комнату, всё равно заметит неестественность…

Потом. Всё потом. Всё равно ничего лучше не придумать. Лучше так, чем никак.

Разбирать и искать не припрятаны ли исследования Самсона где-нибудь ещё, опасно. Её и так уже долго нет. Осталось только опрокинуть шкаф, чтобы содержимое колб разлилось на бумаги. Не факт, что уничтожит записи, но испортит точно.

Туён встала с такой стороны, чтобы разбившиеся колбы и жидкость в них не навредили ей, и толкнула. Шкаф дернулся… и ничего не произошло. Она предприняла ещё одну попытку. Ничего. Шкаф оказался прикрученным к полу и стене. Секунда замешательства. Ей придется доставать зелья и разбивать их? Но это опасно и долго.

В дверях мелькнула тень. Туён дернулась и выхватила оружие, а потом облегченно выдохнула:

– Раан… напугал.

Он махнул лапой, давая понять, что нужно уходить. Туён с сожалением обвела взглядом начатое, а потом встрепенулась, радуясь возникшей идеи.

– Раан, помоги! Мне нужно опрокинуть все шкафы с зельями.

Монстр не стал уточнять что-то или спрашивать, выполнил её просьбу. Все пять шкафов оказались на полу, содержимое от удара разбилось. Причем сила, которую тот применил, доходчиво намекнула, что монстр в курсе назначений колб. Растекшиеся жидкости смешивались, шипели и меняли цвет, заливая лежащие бумаги.

– Раан, нужно отнести тело одной из ящериц в эту комнату, а ещё одну ближе к столу, – Туён не верила, что говорит это. Волосы на её теле становились дыбом при звуке собственного голоса. Но ещё больший ужас ей только предстояло произнести: – И тела тех людей, нужно… чтобы… – она выдавливала из себя слова, что цеплялись за горло, раня сильнее ножа, – никто не узнал…

Элгараан тихо зарычал, впадая в ярость от её просьбы, а потом, когда увидел тело алхимика, резко умолк. Широкий звериный оскал и довольное утробное рычание ещё больше обезобразили его морду – главного своего врага Первый узнал. Взмах мощной лапы и звук ломающихся костей…

Туён зажмурилось и зажала уши руками, ненавидя себя за то, что сделала, за то, что попросила сделать. Её резко дернули за руку.