Сынок, всю жизнь, что я прожил, я свято верил в то, что любые истории, как и всякое живое существо, хотят жить. С каждым годом я убеждаюсь в этом всё больше. Даже наша легенда. Разве она не сама собой приносит нам нового человека? – ответил Главарь. Он вспомнил о Человеке в плаще и позвал его. – А ты где, Потерявший имя?

Из груды драконьих тел послышалось невнятное бормотание. Драконы расступились. Человек в плаще, всё это время сдавленный между ними, свалился на мягкую траву и выругался, ударившись копчиком.

– Амур, давно ты мылся!? – разгневанно спросил Человек. – Я чуть не задохнулся!

Тише ты. Нам сейчас не до споров. – Попросил Главарь. – Что ты думаешь по этому поводу?

– Ого, вы спрашиваете меня? – удивился он голосом, напоминавшим рычание. – Вам же прекрасно известно, что свиток с легендой хранился у меня.

Да, хранитель обоих легенд. – Задумчиво протянул Главарь. – Прошлый Человек в плаще спрятал её почему-то у тебя, поведав после этого и нашу легенду. Ловко он это придумал. – Главарь старательно не произносил название легенды, будто противился её существу.

– Иногда мне кажется, что вы знаете о моей жизни больш-ш-ше, чем я сам. – Человек отряхивался от пыли. Он сделал шаг вперёд, чтобы пропала потребность в крике, но вокруг его ноги уже обвилась пара травинок, из-за чего мужчина упал. Он снова выругался и, вызвав дар орудия, освободил себя от растительных оков.

Никто не знает себя самого ближе, чем кто-либо другой. – Возразил Главарь. – Увы, с тобой немного иной случай. Легенда, как и подобает, забрала твою память, оставив лишь бледные образы. Попав в наш мир, ты полностью потерял прошлую жизнь. А мы её и не знали никогда.

– Почему легенду передали мне? Зачем её понадобилось передавать мне? К чему?

Истории хотят жить – вновь повторил Главарь. – Ладно, если ты не можешь ничем помочь, то лучше расскажи, как там яйцо моего сына и его драконихи. Оно в надёжном месте?

– Ну-у-у. – Человек в плаще сцепил руки и отвернулся от Главаря, желая убраться отсюда, как можно скорее.

Погоди, ты не знаешь, где оно!? Ты его потерял!? – разозлился Пепел. Дракон подлетел к Человеку и мордой уткнулся ему в лоб, извергая клубы дыма. – Отвечай!

– Да не… Не стоит беспокоиться! Я передал его, как мне кажется, нужным людям. – Ответил Человек в плаще, сглотнув ком, подступивший к горлу, и отпрял от жаркой морды Пепла. Драконы не любили отдавать яйца людям. Очень не любили.

Отдал людям!? – удивился дракон и зарычал. – Да ты в своём уме, старик?

– Это правильные люди – они владельцы даров жизни и действия. С ними яйцо может проклюнуться быстрее. – Объяснил Человек.

Ты знаешь, что я не буду сдерживать свой гнев, если узнаю, что с моим ребёнком что-то случится!

– Да-да, знаю. Можешь не напоминать. – Человек уже изрядно вымотался. Вся эта драконья суета сильно морила. – Можно я пойду?

Ему очень сильно хотелось побыть наедине. Лишь в такие моменты он мог узнавать себя вновь. Часто его никто не видел часами, пока он сидел в какой-либо тёмной пещере на сияющем грибе и размышлял о жизни.

Иди. – Распорядился Главарь. – Потом расскажу тебе всё.

Только Главарь понимал страдания Человека. Они оба имели за спинами огромную жизнь, но мало что помнили истинными красками. В этом они нашли друг друга. Главарь иногда присоединялся к Человеку в плаще – Человеку, потерявшему имя – и молча лежал рядом с ним, пуская кипячёные слёзы.

Новобранец остался слушать весь разговор, чтобы передать его воюющим собратьям. Сегодня его первый раз вытянули с поля боя с того момента, как он столкнулся с демонами.

Пепел, как и Человек, решил удалиться. Отец всё равно поведает ему обо всём важном. Куда важнее для него сейчас было самочувствие Травинки. После рождения яйца она сильно ослабла и ещё не могла ходить. Он носил ей пищу и согревал пещеру. Вместе они волновались о судьбе драконёнка и ждали его рождения.

Как себя чувствуешь? – спросил он, подойдя к драконихе.

Спасибо, всё в порядке. Мои крылья уже шевелятся и не болят, а лапы ломит не так сильно, как прежде. – Любовно ответила Травинка. – А что там творится?

Пепел присел рядом с ней, как принято сидеть горному льву и начал рассказывать обо всём, что сам слышал, а потом и о том, что по этому поводу думал. Совсем скоро Пепел прилёг к Травинке. Так они незаметно и уснули под ласковые урчания.

Глава первая.

Кто я и кто ты?

Трюггви сидел на пороге своего дома и прятал лицо в ладонях. Между пальцами текли маленькие ручейки слёз. Если пару часов назад он и подумать не мог о том, что между ним и Рией могут быть какие-либо секреты, то теперь его волновало одно: что ещё она скрывает.

Помимо этого, он корил себя за то, что сам не поведал девушке о своих тайнах. Он не мог оправдать себя, да и не хотел. Виноват – значит виноват.

Как только сожгли последнее сердце, а Незнакомец передал им яйцо, Трюггви вернулся домой и сел на холодную деревянную ступень, стараясь отдалиться от Рии. Чувство вины отталкивало его от неё, насильно оттаскивало за волосы.

Риа забрала яйцо себе, а о дальнейшей его судьбе парень не знал. Теперь девушка наверняка сидит у Эйвы и пытается помочь той как-либо. А он просто сидит и ревёт тут.

Да… Так плохо ему ещё никогда в жизни не было, об этом он мог сказать точно. Вся деревня видела, как они использовали свои дары. Наверняка, все сразу поняли, что прежде Трюггви и Риа с Эйвой скрывали их.

Ещё этот человек из леса… Это ведь за ним он гнался в тот раз, когда набрёл на оленя. И разговаривал тот, получается, с Рией… А та и не призналась Трюггви потом, лишь умело удивилась.

И что делать? Прийти к ней и попросить прощенья? За что? Он чувствовал не только вину, но и обиду. Она ведь тоже ничего ему не сказала. Хотя, он мог поставить себя на её место… Значит, она тоже могла?

А сейчас она одна, в окружении презирающих её женщин, пока лунный серп прорезает небо, крутится вокруг старухи Эйвы и пытается как-то её привести в чувство.

Костёр всемогущий! Да ведь, как ей, должно быть, сложно!

Трюггви вскочил с порога, вытер все слёзы рукавами рубахи и сделал всего один шаг, прежде чем засомневался. Долго стоять у него не получилось – дар на правой руке засиял и сам понёс парня вперёд.

– Эй! Я думал, мы на одной стороне! – удивился Трюггви.

Магия драконов хоть и обладала какими-то слабыми мыслями и чувствами – выбирала себе носителя, перебирая всевозможные варианты или не помогала, когда ей не хотелось, – но ответить своему носителю никак не могла. Поэтому дар, ярко всколыхнувшись, погас, давая Трюггви возможность поступать, как сердце велит.

Парень осмотрелся. До дома травницы было ещё далеко. Он проглотил скопившуюся слюну, сделал глубокий вдох и зашагал.

Пока он шёл до двери, мысли его перекатывались из одной стороны в другую. Сначала он хотел помочь, потом сомневался. Боялся, в конце концов! Сердце билось, как бешенное.

Он занёс кулак для стука, но рука никак не решалась на удары. Ноги тоже подвели – Трюггви шатался и трясся. Опустив руку, он взвалил её на дверную ручку и открыл дверь.

Всё оказалось так, как он и предполагал: трое женщин и Риа возились с Эйвой, лежащей точно в той же позе. Из-за сильной суеты никто его не заметил.

Пройдя вдоль стены, он оказался позади Рии. Её волосы пышной косой сползали по уставшей спине. Дрожа, как от самого страшного холода, парень сделал пару шагов к Рие.

– Принесите ещё пару тряпиц. Поставьте воду на огонь. – Устало указывала она женщинам.

Рататоск и Дэлл пошли выполнять поручения. Маррин же сидела у постели мужа и тихо плакала, не замечая никого вокруг.

Шаг, ещё один, третий… И между ними не осталось никакого расстояния. Стоило Трюггви протянуть руку, и он дотронулся бы до плеча Рии. Стоя на месте, он думал над тем, что сказать, как начать разговор, как утешить. Вместо всего этого, когда даже собственные мысли надоели, он медленно обнял её.