- Что за первые и вторые уровни такие?

- Кольщика с лаборатории тогда взяли. Он говорил про уровни, первые есть и вторые есть. Автандил и Иваныч тогда вторыми и стали. Кольщик тогда говорил, что в лаборатории и третий уровень у кого-то есть. А потом его убили. Не стало кольщика. Это уже потом, наш Кешка художник стал бить по памяти, главное краска что бы с лаборатории была. Потом и его убили. И вот у ментов объявился новый кольщик, как и кто его в оборот взял непонятно. Сначала Иваныч Николая возвел, потом уже он этих, представившихся.

- Тоже хочу такую – снова заполнил я паузу.

- Можно, только нужно чтобы трое за тебя поручились, что такие татуировки носят. Уклад у нас такой.

На том разговор закончился. Уже в машине Михалыч оголил руку, показывая замысловатую фигуру скошенного ромба, забитого сверху крестом.

- Вот на такое они похожи, увидишь у кого, сразу мне скажи, не простой это человек будет, опасный.

- Хорошо – согласился я, рассматривая едва пульсирующий рисунок, в котором смутно угадывалось все тоже нечто, только размытое и не четкое.

- Они все одинаковые? – уточнил я, когда Михалыч вернул рукав рубашки обратно.

- Приедем покажу. Отличаются, но не много. Только сам понимать должен, болтать о таком – он сделал многозначительную паузу – сразу на нож. Крепко запомни.

Я просто кивнул, гадая что за способность была у Михалыча, и можно ли про это спрашивать. Доехали мы к особняку почти в центре города, скрытому забором и большими елями. Проехав ворота с будкой охраны, Михалыч кивнул мне следовать за ним. Широкая мраморная лестница в шесть ступеней и бронзовые львы по бокам, создавали вид старого и очень богатого дома или музея.

- Тут жди – Михалыч пошел дальше, оставив меня у широкого резного дивана с обивкой из темно-зеленого бархата. Небольшой столик из темного дерева был с диваном из одного гарнитура. От них веяло качеством и дороговизной. Вскоре появился Михалыч, держа в руках небольшой потрепанный блокнот.

- Смотри – передал он его мне в руки – осторожно только, от первого кольщика осталось.

В блокноте были выполнены зарисовки карандашом. Вариации скошенного ромба, и многолучевых звезд, стрелок и изогнутых решеток. Пролистав до конца, я отдал блокнот.

- Вроде запомнил, ни у кого из близких такого не видел.

- Может еще увидишь – неопределенно заявил сиделец – теперь иди, довезут куда скажешь. Гном тебя если что найдет.

- Телефон может мобильный оставить?

- Знаешь же, что на них запрет. Никаких телефонов.

Это нововведение прижилось не так давно, Лидер тогда просто сказал, что мы больше не пользуемся мобилами и все приняли это как должное. Кто не отказался, того отшили. Так что я уже с половину года живу как в каменном веке. На мобильности это конечно сильно сказалось, но тогда каждый распределился, кто за кем если что заходит и где ищет, так что все быстро пришло в норму. А после того как узнали, что и у других бригад тоже самое, так все успокоились и перестали их окончательно носить. Редкие камеры расположенные в центре города, перестали нас видеть, когда Лидер раздал всем металлические кругляши на иголке. Они прикреплялись на одежду и любое устройство засвечивалось, показывая на экране смазанное пятно, идентифицированное как помехи. Где Лидер взял эти устройства он не говорил, но такие же мы видели и у других бригад. Если такое есть у всех, то такое есть у всех, поэтому на кругляши добавившие мобильности, все перестали обращать внимания.

Около дома я оказался к вечеру. Поужинав тем, что нашел в холодильнике, пошел на пустырь тренироваться.

Разогрелся как следует растянул и размял все мышцы и только после этого приступил к комплексу. Тело конечно подводило, не так перенес центр тяжести, не так сместился, потерял концентрацию в середине упражнения, слишком резко выбросил руку чуть не выбивая сустав, заработал очередное растяжение и хруст в пояснице, словно ее переломили пополам. Тело по-прежнему было не готово, но я не сдавался.

Круговые движения постепенно приобретали плавность, укрепляя и порождая непередаваемое спокойствие. В области груди снова появилось тепло и упругий шар силы, ожидающий команды. «накидка странника» четко сформулировал я запрос, вспоминая образы и ощущения, когда стоял рядом с японцем. Тепло разлилось по всему телу покалывая легкими иголочками. Больше ничего не произошло. Я и не ждал большего, миг назад пришло ощущение, что собранной энергии не хватает и мне придется еще долго повторять комплекс до достижения поставленного запроса. Постепенно я стал замечать, что глаза адаптировались. Теперь не стоило напрягаться чтобы включить свой рентген, он интегрировался в обычное зрение, одна картинка словно наслоилась на другую, дополняя общую картину восприятия. Серые тона насытились цветом, появилась сочность, четкость и ощущение странного объемного эффекта. Будто добавилось еще одно направление в пространстве, едва ощутимое, но настораживающе реальное.

Придумать себе оружие с использованием проволоки, такое чтобы в случае опасной встречи могло бы пробить человеческую плоть, все не удавалось. Поэтому, новая, хорошо обструганная палка, длинной в тридцать сантиметров, обмотанная тугими кольцами, встала на дежурство у меня на поясе. Обмотав ее изолентой и приделав петлю, стал ее вешать на ремень, на всякий случай.

Между тренировками, я постепенно стал прочесывать округу на предмет аномалий. Как оказалось, их было довольно много, словно на них никто не охотился. Две большие были в торговом центре, прямо у эскалаторов, питаясь от проходящих мимо посетителей. Одна на детской площадке. И еще две рядом со входом в школу. Не нападал я на них по той причине, что четко чувствовал свою слабость и не возможность их поглотить. Поэтому сосредоточившись на тренировках, шел в парк на турники и брусья. Потом долгий бег до реки и снова турник с брусьями. Знание что с физической силой, крепнет и что-то внутри меня, незыблемо отложилось в подсознании.

Целую неделю я только и занимался своей раскачкой и к ее концу решил, что наконец-то готов к очередному нападению.

Моральная сторона очистки детской площадки победила. Дождавшись ночи, я отправился прямиком к ней, разматывая по дороге приготовленный моток со стальным болтом на конце. Таким самодельным лассо я намеревался перерубать аномалию, не подходя к ней близко. Площадка оказалась занятой.

Трое не местных встретили меня угрюмыми взглядами. Один качался на качели, а двое других развалились на скамейке.

- Че смотришь? – быканул качающийся на качели – иди куда шел.

- Так сюда шел – спокойно ответил я, рассматривая незнакомую троицу.

Крепкие с характерными признаками тяжелоатлетов в фигурах. «Гиревики» почему-то подумал я, смотря на них. Аномалия никак не реагировала на гостей, колеблясь из стороны в сторону рядом с качелей.

- Сегодня тут занято – усмехнулся крайний со скамейки, засовывая руки в карманы легкой куртки – разве не видно?

- Чьих будете? – уходить не хотелось.

- Ну сказали же – поднялся со скамейки раньше молчавший и оказался выше меня на голову – иди куда шел, дело у нас тут. Рука его была в кармане и у меня вдруг щелкнуло в голове, что там у него пистолет, слишком характерные были контуры.

- Конечно, у самого дел полно – отступил я внимательно следя за троицей – бывайте.

- Хлопнуть надо было его – послышалось с площадки, когда я зашел в рядом стоящую многоэтажку и свесился с балкона четвертого этажа, наблюдая.

- Тебе только хлопнуть – послышался недовольный голос – чего он тебе сделал?

- Мутный какой-то. Нас трое. Ночь. А он лезет к нам.

- Вот только ты у нас самый смелый, а остальные должны бояться – включился в разговор новый голос – может у него автомат здесь прикопан, а мы откопать мешаем.

- Какой автомат – услышал я последние слова, перед тем, как сильный порыв ветра заглушил их голоса.

Все же я решил дождаться, когда эти трое уйдут с моего места охоты. Облокотившись на перила балкона стал ждать. Высокая береза частично перекрывала обзор, но не настолько что бы не заметить, как незнакомцы покинут площадку.