‒ Ты его не получишь, ‒ драконица сжала кулаки, ‒ Он мой!

‒ Ты о ком? ‒ Я встала, чтобы не смотреть на нее снизу вверх и не дать ей возможности давить своим видом на меня. ‒ Я замужняя женщина, и на чужих мужчин не смотрю.

‒ Это ничего не значит, он жениться на мне, а ты сдохнешь.

‒ Вполне возможно, ‒ мне очень не хватало пилочки, чтобы подпилить острые коготки, на которые уставились все девчонки и притихли, наблюдая, как одна из них борется за свое счастье… Я не сомневалась, что с такой соперницей мне будет весело. Никогда не понимала драк за мужиков, ну не хочет он тебя, чего унижаться. Найди такого который от одного твоего вида будет слюни пускать. А вот в другом мире, гляди ж ты, и муж нелюбимый и соперница, которая сейчас на меня набросится, выдержки ей еле хватает, драконицы… ‒ Все мы когда-нибудь умрём, кто раньше, кто позже. А вот женится ли он на тебе это сомнительно, если до сих пор не женился, то…

Я была прервана ее шипением, вроде драконица, а шипит как змея.

‒ Я тебя предупреждаю нищенка, ты теперь не аристократка, и даже статус жены не защитит тебя от нечаянно подвернувшейся ноги на ступеньках.

‒ Ты мне угрожаешь? ‒ не удивилась я.

‒ Угрожаю, ‒ с вызовом посмотрела на меня драконица, ‒ от тебя нужен ребенок, а какая ты его будешь рожать неважно. Не пытайся привязать к себе Тая, он мой мужчина.

‒ Забавно, ‒ я хмыкнула, ‒ а он сам об этом знает?

‒ Я не буду нападать на тебя здесь, ‒ она скривилась на мою комнату, ‒ но оглядывайся, если не примешь мои слова серьезно.

Драконица не дожидаясь моего ответа горделиво развернулась и пошла на выход, правда возле Таи она резко притормозила и что есть силы ударила девушку по щеке, сдирая куски кожи когтями.

‒ В следующий раз подумай, кому ты отказываешь, дура, ‒ прошипела она горничной, а у меня потемнело в глазах от бешенства.

Меня не задевали ее оскорбления, даже смешили. Уж не знаю, может, у меня инстинкт самосохранения дал сбой, но обижать беззащитное существо, которое и так было бесправно с этими драконовскими клятвами… Сакара меня взбесила.

Комната вмиг наполнилась магией, серебристой люто холодной, злой, которая кружила вокруг дракониц, поблескивая острыми краями. Мне стоит только сказать… За спиной знакомая щекотка и я поднимаюсь над полом, полный рот зубов, мешает говорить, и я просто рычу:

‒ Пошла вон, ящерица, пока чешую не выдрала!

Писк стоял такой, словно не драконицы тут собрались, а простые дворовые девки.

‒ Фея! Убивают!

Дверь открылась и эта толпа, толкаясь, вывалилась прямо под ноги опешившим мужчинам, которые шли мимо. Судя по физиономиям, братья Валентайна, только у одного уши длинные и острые, которые он прикрывал волосами, да и весь вид не драконий. Девы пищали и барахтались на полу, пытаясь встать, и топча тех, кто оказался на выходе первыми, я со злорадством смотрела, как Сакару валяют по полу ее же подружки, и широко скалилась, обозревая приятное взору.

‒ Безднова пустошь, это фея! ‒ воскликнул тот, что без длинных ушей и ткнул в бок ушастого.

‒ Без тебя вижу, ‒ ушастый говорил манерно, тягуче, а вот взгляд был у него не таким безобидным, как внешность. Он вдруг склонился в поклоне, отчего его брат впал в еще больший стопор, ‒ амаринья, мое приветствие, наконец-то в дамских кулуарах будет порядок.

Я совершенно неожиданно даже для самой себя крутанулась вокруг своей оси и прямо в воздухе склонилась, выдохнув одно слово:

‒ Найшамах, ‒ что на фейском означало согласие. Знание фейского меня удивило, это не память Ассамар, это что-то другое… но подумать мне не дали.

‒ Буду рад, если согласитесь на танец, ‒ вдруг вызвался безухий и смерил ушастого торжествующим взглядом.

‒ Если на то будет воля моего супруга, ‒ я уже успокоилась и вспоминала местные законы.

‒ Что фее до статусов аристократов, ‒ улыбнулся ушастый, — они сам создают свои законы. Прошу прощения амаринья за мою бестактность, я не представился вам сразу, Наулий, ‒ он опять склонился в поклоне. Надо сказать, девки уже унеслись галдящей толпой, прихватив подвывающую Сакару. Я оглянулась на Таю, которая приложила к ране на щеке платок, пока терпит.

‒ А я Тассий, ‒ второй тоже склонился, словно соревновался с ушастым. Я с любопытством разглядывала Наулия, у него уши как у меня, длинные, узкие…

‒ Почему? ‒ Я мгновенно оказалась рядом с мужчинами и дотронулась до уха странного дракона. Его брат замер, рядом ошарашенно смотря на нас, а Наулий прикрыл глаза словно ему… замерла, всматриваясь в побледневшее лицо, да ему хорошо, отдернула руку, но слишком поздно.

‒ Что тут происходит?! ‒ холодный голос мужа я не спутаю ни с чьим. ‒ Я не приказывал тебе показывать крылья всем подряд фея.

‒ Я не подчиняюсь приказам, дракон! ‒ была, не была, не прибьет же он меня сразу.

‒ Буду рада танцевать с вами сегодня на балу господа Нардейлы, ‒ повернулась к братьям Валентайна.

Муж только взглянул на драконов, и те сразу ушли, даже не попрощавшись. А муженек, схватив меня за руку, затащил в комнату, с силой хлопнув дверью. Тая прислонилась к стене, желая с ней слиться, но Валентайн ее не видел. Его глаза заполонила тьма, он был страшно зол.

‒ Ты будешь делать то, что я тебе говорю Ассамар, ‒ сказал он. В комнате заметно похолодало, по углам за змеилась темная магия, а я призвала свою силу, которая разноцветной пыльцой выметала прочь тьму, но Валентайн не обратил на это внимание, сделал шаг ко мне и схватив за руки, притянул к себе, ‒ Не заставляй меня применять к тебе наказания, в нашей семье жена слушается мужа, и если нарушает его приказ, публично наказывается. Ты же не желаешь, чтобы твоя нежная спинка пострадала?

Дракон при всей зловещей обстановке смотрел на меня голодным взглядом, потом не удержавшись, притянул меня к себе, впиваясь жарким поцелуем. Я сама загораюсь, цепляюсь за плечи острыми когтями и лишь всхлип Таи, которая все еще здесь, выводит меня из этого странного состояния. Валентайн словно магнит тянет меня к себе, и это тело отвечает ему настолько быстро, что мне стоит большого труда его оттолкнуть.

‒ У меня тоже есть к тебе парочка законов феи, ‒ облизнула губы, следя за ним. Валентайн смотрел глазами с изменённым узким зрачком, громко дышал.

‒ Здесь не соблюдают законы фей, ‒ он усмехнулся.

‒ Тогда не требуй от меня соблюдений своих, ‒ оскалилась я.

‒ Просто ради интереса, ‒ Нардейл резко пришел в себя, словно призвал какое-то заклинание, очищая свой разум, ‒ что ты хочешь, чтобы быть послушной, пока не родится мой ребенок.

‒ Пока я твоя жена, ‒ я перестала летать и убрала крылья, ‒ ты мне не изменяешь с другими девками. Не люблю делиться тем, что мое. И второе ты не забираешь у меня ребенка, пока он не вырастет.

Дракон вдруг рассмеялся, а я застыла не в силах понять, что его так рассмешило.

‒ Всего лишь? Я думал, ты потребуешь совсем другого. Это даже интересно, ‒ Валентайн поправил сюртук и посмотрел на меня уже холодным взглядом, ‒ Я обещаю тебе, что пока ты моя жена, ни одна женщина, дева, или драконица не ляжет со мной в постель. Пока наш сын не вырастет, ты будешь рядом с ним. Это мое тебе слово, но бойся, если с моим ребенком что-то случится фея. Я больше не пожалею твоих людей, они все умрут.

Валентайн хмыкнул, посмотрел на Таю, которая сжалась в комочек

‒ Смотри хорошо за моей женой, ‒ он вышел из комнаты, прикрыв дверь, а я вдруг поняла, что сама попалась в сети дракона. Какая глупость, я могла бы просить себе женскую долю, которую обязан дать муж за рождение ребенка, золото, в конце концов, а сама попросила верности. И что мне в голову ударило! Что интересно, Ассамар бы просила жизни для тех, кто остался жив после нападения драконов. Жизни для жителей баронства Медиан, а я не знала этих людей и ничего к ним не чувствовала.

Я подошла к Тае и погладила бедную девушку по плечу:

‒ Покажи, ‒ горничная убрала платок, четыре глубокие царапины уже покраснели и опухли.