Но наш разговор, наше последнее общение, заставило меня задуматься. В его голосе звучала тоска, печаль, и я поняла, что он тоже не хочет, чтобы я уезжала.

Это было мгновение истины для нас обоих. Мы оба поняли, что есть что-то большее, что нас связывает, что наша связь особенна и неповторима. И в этот момент я поняла, что мне будет очень тяжело уехать от него.

Но я знала, что у меня нет выбора. Мне придется уехать, но я обещала себе, что вернусь. И, может быть, это новое чувство, которое проснулось во мне, поможет нам сохранить нашу связь даже на расстоянии?

- Но с другой стороны, мы можем потусить в городе до завтрашнего утра, а потом поедим, - врывается в мои мысли голос Вани. – Тебе решать, пойду, покурю.

Оставив нас наедине, я не знаю, что сказать.

- Может, и правда задержитесь? – сквозь зубы спрашивает он. – Но для начала мы можем поговорить?

- Да.

Волнение сжимает мое сердце, я хочу, чтобы все прошло хорошо и чтобы мы с ним смогли поговорить откровенно и искренне.

Вдруг услышала звонок в дверь. – Ты кого то ждешь?

- Нет, - отвечает он, направляясь к двери.

Когда Даниил открывал дверь, я вижу Викторию. Мое сердце замирает, я не знаю, что делать. Она смотрит на меня с ухмылкой на лице, словно понимая мою неловкость.

Я пытаюсь сохранить спокойствие и улыбаюсь в ответ, но внутри меня бушует мешанина эмоций.

- Данечка, а что она тут делает? – щебечет она, проходя в дом. – Тут такое сегодня произошел, представляешь Катька. Сегодня напиток на парня вылила, он начал к ней приставать, но она не растерялась и постояла за себя, так горжусь своей подругой. Нужно будет как-то совместные посиделки организовать.

Подруга?

Совместные посиделки?

Слова падают на меня как молот, разбивая мое сердце на кусочки. Меня окружает гул, и я чувствую, как начинает кружиться голова. Внезапно мне становится трудно дышать, словно воздуха не хватает.

Мое сердце начинает биться сильнее, словно пытаясь выбить себе путь через эту боль и разочарование. В моей груди распространяется горячее пламя, и я молюсь, чтобы пережить этот удар с достоинством.

Слезы начинают навязчиво наведываться в мои глаза, но я стараюсь сдерживать их. Я чувствую, что моя душа разрывается на части от этой стрелы. В этот момент я чувствую себя как будто на краю бездны, готовой поглотить меня целиком.

Но я стою прямо, сжимая кулаки, пытаясь сохранить свое спокойствие. Я молюсь, молюсь о силе духа, чтобы принять этот удар и идти дальше.

- Виктория, меня не интересует, что там приключился с соседкой. Ты сейчас не вовремя. Покинь мой дом, будь добра, - говорит Даниил.

- Я принесла еду, мы должны были пообедать, - сообщает девушка, поднимая пакет выше.

Это было невероятно больно. Я почувствовала, как сердце сжимается от этих слов, которые были сказаны ею.

Я собрала все свои силы и сказала с четким и спокойным голосом. – Даниил, я пойду, попрощаюсь с Богданом.

Я покинула комнату, мгновенно чувствуя, как облегчение и свобода наполняют меня. Направляясь в том направлении, откуда исходит детский смех.

16 Глава: Даниил

Я стоял перед ней с сердцем, полным любви и нежности, готовый выразить свои чувства к ней. Мы стояли на уединенной кухне, и мои слова были уже на грани губ.

Когда Виктория внезапно ворвалась в наше мгновение, словно тень, затмевающая солнечный свет. Я почувствовал гнев и бессилие, негодование.

Так я стоял, раздираемый между прошлым и настоящим, между любовью и гневом, бессилием и страстью, не зная, как поступить дальше.

– Даниил, я пойду, попрощаюсь с Богданом, - сообщает спокойным голосом Ксения, направляясь по коридору.

Моё сердце замерло от страха и тревоги, когда я смотрел на ее спину.

Как только я развернулся для того чтобы последовать за ней, меня крепко схватили за руку.

Я чувствовал себя таким разгневанным. – Руку убрала,- рычу в бешенстве.

- Данечка, ты что творишь? – возмущенно спрашивает она. – Кто она такая? И что делает в нашем доме?

- В нашем доме? – пораженно переспрашиваю. – А когда ты успела тут обосноваться?

- Я знаю о твоих чувствах ко мне и понимаю, что на тебе ребенок, но я могу подождать, - произносит ласково.

Выдернув свою руку из ее хватки, я ору в бешенстве. – У тебя секунда, чтобы выйти. И если еще раз ты решишь прийти в МОЙ дом, не сообщив о своем визите, останешься на пороге. Я ясно выражаюсь?

Наблюдая за ее слезами, получаю какое-то странное удовлетворение внутри.

- Какие мексиканские страсти у вас, я определенно вовремя зашел, - раздается голос Ивана.

Развернувшись от обоих, я иду в комнату Богдана.

Я быстро двигался по коридору, шаги были тихие и ритмичные. Тишина царила в доме, лишь шорох шагов прерывал монотонность.

Но вдруг, сверху долетел детский смех. Сначала это был тихий, нежный звук. Постепенно смех становился громче.

Я резко остановился, глубоко вдохнул воздух и пристально посмотрел в сторону, откуда доносился смех. Мое сердце забилось быстрее, напоминая о счастливых моментах, которые я потерял.

Смех Ксении присоединился к детскому смеху, наполняя пространство радостью и счастьем. Подойдя к прикрытой двери, я не мог оторвать взгляд от них.

Наблюдая за тем, как Ксения щекочет его живот, не могу, не улыбнуться.

Постучав в дверь, я прервал смех Богдана. Приоткрыв дверь, я тихо поинтересовался. – Можно к вам?

- Да, - закричал Богдан, а в этот момент Ксения отвела взгляд.

- Ну, если твой крутой дядя тут, тогда мне пора домой, - говорит она, вставая с пола. – Еще увидимся великий воин и поработитель динозавров.

- Не уходи, - заныл он, хватая ее за руку. – Поиграй со мной еще чуть-чуть.

- Прости малыш, но мне нужно на работу, - ласково произносит она. – Я обязательно навещу тебя. У меня теперь есть маленький мальчик в друзьях, который является основным стимулом вернуть вновь.

- Ты обещаешь? – шепчет Богдан. – Клятва на мизинчиках?

Когда я вспоминаю нашу детскую игру, я сразу же вспоминаю ту самую клятву на мизинчика, которую мы давали друг другу. Это было наше самое большое обещание, и разрушить эту клятву нельзя было ни при каких обстоятельствах.

Мы сидели под дубом, сжимая поочередно наши мизинчики и произнося клятву перед воображаемым свидетелем. Мы обещали быть лучшими друзьями навсегда и никогда не разрушать эту священную связь.

И хотя с тех пор много времени прошло, и многие вещи изменились, я все еще помню ту клятву на мизинчиках с теплотой в сердце. Мы были неразлучными, как два пальца на одной руке, и ничто не могло нас разлучить.

Но время не пощадило нашу детскую невинность, и иногда я жалею о том, что мы не можем вернуться к тем временам.

– Клятва на мизинчиках? – переспрашивает она глядя на меня. – Дядя научил?

- Да, - гордо заявляет он. – Они вместе со своей девушкой клялись и меня научил.

- Девушкой? – снова задает вопрос она. Все пиздец. Он сейчас все выложит. Сдаст меня с потрохами.

- Да, - кивает много раз. – Вы похожи, ее зовут Ксю.

Как только он это произнес, в комнате повисла тишина. – Ксю? Дядя Даниил на пару слов, - шипит она, проходя мимо меня.

- Я тебя в разведку не возьму, - сообщаю вслух для Богдана.

- Какую разведку? – не понимает он.

- Подрастешь ты все сам поймешь, - отвечаю и закрываю дверь его спальни. Как только развернулся, обнаружил взбешенную Ксению, что уперла руки в бока.

- Где тут комната, где Богдан не услышит твоих криков? – резко бросает она.

Помогите.

- Моя комната, - отвечаю я. Определенно моя комната.

- Славно, - прошипела вновь.

Я шел за ней по коридору, мои шаги были тяжелыми и неуверенными. Она шагала впереди, ее спина была напряжена, плечи подняты. Я видел, что она злилась на меня, и я понимал, что виноват в ее гневе.

Мы молча вошли в спальню, она с силой захлопнула дверь. Я стоял на пороге, не зная, что делать дальше. Ее взгляд был холодным и усталым.