– Бри, что это было? – мы лежим в постели, оба обнаженные и запыхавшиеся. Мое тело обмякло как тряпичная кукла и не желает шевелиться даже пальцем. Не знаю, что нашло на меня, но я набрасывалась на Коула как обезумевшая. Будто у меня не было мужчин вечность. Я все еще не хотела открывать глаза и возвращаться в реальность. Думала, станет легче от того, что я отдамся другому, но сердце обмануть не получилось. Оно отчаянно билось и требовало, чтобы мои фантазии стали реальностью. Я действительно сошла с ума несколько часов назад. Десять гребанных лет я старалась жить дальше без него, но стоило услышать голос, как меня полностью накрыло. Будто и не было всех этих страданий и истерик на протяжении долго времени, и я вновь стала влюбленной девочкой, которая думает, что это на всю жизнь. Но жизнь – штука непредсказуемая. Именно поэтому сейчас я лежу после секса с Коулом, при этом представляя Доминика.

– Бри?

– Да? – я выдавливаю из себя полушепот и прочищаю горло, кашляя. – Не знаю. Ты выглядел очень сексуальным там в гостиной.

Вру я, ужасно стыдясь за свой поступок. Как мне теперь смотреть ему в глаза? Коул усмехается и гладит меня по животу. Распахнув глаза, я с ужасом смотрю на парня. Как будто до меня только сейчас дошел масштаб моего эгоизма. Как я могу быть с ним, если даже не люблю?

– Коул, я…

– Ты ведь знаешь какое завтра число? – перебивает он, подрываясь с кровати и натягивая на себя боксеры.

– Эмм. Двадцатое октября? – не понимая к чему ведет Коул, я потираю лоб и поправляю волосы. Парень щелкает пальцами и метнув мне на подобие улыбки, выходит из комнаты.

Остаюсь в растерянности и никак не могу понять, что сейчас произошло. Я корила себя за то, что просто использую его и только что хотела предложить ему расстаться? Сразу после того, как сама же на него набросилась как дикарка? Умница, Брианна, ничего лучше ты придумать не могла, как просто взять и нанести сердечную рану человеку, который любит тебя всей душой.

Нет. Коул прекрасный человек. Я как можно скорее должна выбросить из головы этого Торреса, черт бы его побрал, и начать все с чистого листа с мужчиной, который ценит меня. Да, именно это я и собираюсь сделать.

Накинув поверх голого тела халат, иду в гостиную и сталкиваюсь с Коулом, который держит в руках маленькую коробочку. Сердце пропускает глухой удар, и я нервно сглатываю, поднимая испуганный взгляд на парня.

– Что это? – ткнув пальцем в бархат, я смотрю в его глаза.

– Оу, ты все не так поняла. Завтра твой день рождения и я… – он чешет затылок и берет меня за руку. Я начинаю дрожать.

– Что ты?

– Захотел подарить чуть раньше.

– А это разве так делается? – мои брови сдвигаются ближе к переносице, пока я все также пребываю в панике.

– Что?

– Что!? Ни в коем случае! – на пороге неожиданно появляется Сэм и роняет из рук пакет с продуктами. – Я против.

Коул резко сжимает до боли мое запястье и поворачивает голову в сторону моего брата, пуляя в него невидимые молнии.

О боже.

– Тебя никто не спрашивал.

– Я ее родственник. И я против.

– Прекратите, оба! Сэм, иди в свою комнату, ради Бога. – я нервно кричу, выдернув свое запястье из руки Коула. Брат кривит лицо, будто только что съел лимон и закатив глаза, идет в комнату, оставив пакеты на полу.

– Брианна, просто открой и посмотри.

Все хорошо. Я сама решила начать открыть себя для новой жизни. Даже если там будет кольцо, я должна принять его. Мне уже двадцать семь лет, и я не собираюсь умирать, не удостоившись выйти замуж. Прикрыв глаза и глубоко вдохнув, я открываю коробочку и в ней оказывается круглый кулон, внутри которого сердце, обрамленное маленькими блестящими камешками.

Улыбнувшись, одновременно от красоты и облегчения, я радостно беру его с подушечки и протягиваю Коулу.

– Он такой красивый. Коул, ты просто потрясающий! – обняв парня и поцеловав в щеку, я поворачиваюсь к нему спиной, и он помогает мне надеть его, застегивая сзади.

– Я рад, что тебе понравилось. Долго думал брать его или нет, хотел быть оригинальным.

– Ха-ха, у тебя получилось. Я приятно удивлена, что это не торт в форме сердца, который был предыдущие два года.

Мы оба смеемся, но потом все же оба решаем приготовить торт, не нарушая традиций.

Провозившись на кухне около трех часов, мы все же добиваемся чего-то похожего на торт, и я ухожу к Сэму, чтобы извинится перед ним и обрадовать тем, что мне не сделали предложение. Услышав это, он тут же забывает о своих обидах и начинает рассказывать, как там поживают родители, совсем не замечая то, с каким трудом мне приходится выслушивать это. Родители…

Проснуться в обед, не по будильнику, а просто потому, что выспалась. Что может быть круче чем это чувство свободы? К тому же сегодня еще и мой день рождения. Вчера я заранее отключила звук на телефоне, чтобы меня никто не беспокоил и пригрозила парням, чтобы не смели будить меня, что они послушно выполнили.

Потянувшись на кровати, я счастливо улыбаюсь и пересаживаюсь в позу лотоса. Настроение просто замечательное, а в теле все еще приятная усталость после вчерашнего. Взяв с тумбочки телефон, я лениво разминаю мышцы на шее и краем глаза просматриваю уведомления. Бывшие однокурсники, друзья со школы, мама и даже несколько преподавателей из университета, с которыми мы хорошо общались – все они закидали меня сообщениями с поздравлениями, и я снова начинаю улыбаться. Быстро всем отвечаю и звоню маме, которая сразу начинает на меня обижаться за то, что давно не приезжаю к ним. Я очень люблю маму, но каждый раз, когда она заводят тему про детей, мне хочется сбежать оттуда. Мама, как всегда, включает своего психолога и начинает разбирать мои детские и подростковые травмы, которые все еще находятся внутри меня, а я если честно не хочу возиться с этим. Хотя, возможно это было бы лучше для меня. Но говорить с мамой по поводу своих ошибок мало кому хочется, в том числе и мне, даже если это чисто для научных целей.

Проболтав с ней по телефону около часа, я наконец решаю встать с кровати и пойти в душ. Натерев себя любимым малиновым лосьоном с маслом ши, я решаю нарисовать стрелки и накрасить губы красной помадой, чьей фанаткой является Николь. Накрутила крупные локоны, надеваю короткий топ с длинными рукавами и обтягивающие светло-голубые джинсы. Не смотря на худобу и тело тринадцатилетней девочки, мне нравится то, что я вижу в зеркале. Для усиления запаха, я наношу немного лосьона за мочки ушей и в районе ключиц, сама же балдея от этого запаха.

На кухне меня ждет миленький торт, который мы приготовили вчера, и стоит заметить, что парни не ели его, позволяя мне первой вкусить его. Ну или отравится, потому что я помню, сколько всякой дряни я туда накидала, пока делала. Умно, мальчики, спасибо.

Достав из ящика кухонного гарнитура две свечи в форме цифр два и восемь, я ловлю себя на гнетущих мыслях.

– Да, мы не молодеем, Брианна. Придется смирится с тем, что тридцатка уже не за горами. – говорю я самой себе, вставляя свечки в торт и поджигая зажигалкой. Закрыв глаза, начинаю просто перебирать все, что я хочу, уже перестав верить в то, что моим желаниям суждено сбыться, но в душе, как ребенок, все еще надеюсь на подарки судьбы. Телефон, в заднем кармане джинс, начинает вибрировать и задув свечи, я отвечаю на звонок.

– С днем рождения, моя самая прекрасная и шикарнейшая подруга на свете! Все скажу лично, ведь ты и так знаешь, как я люблю тебя! – визжит в трубку Николь.

– У меня сейчас барабанные перепонки лопнут от твоего крика. – смеюсь я, достав нож с ящика. Делаю небольшие разрезы на торте и кладу кусочек на тарелку.

– Не преувеличивай. У тебя выходной сегодня? Я закончу работу и приеду к вам. И только попробуйте не оставить мне торт, наведу на вас порчу. – мой рот уже устает улыбаться, но я смеюсь еще звонче и ставлю звонок на громкую связь.

– Не боишься, что наберешь лишние килограммы? – я всовываю вилку с тортом в рот и довольно жую, наслаждаясь шоколадным вкусом.