И ещё… Он был индейцем.

А я-то думал, что мои общения с краснокожими аборигенами этой земли уже в прошлом.

* * *

— Бизон! — визгливо скомандовал старший из парней. — Выкинь этого реднека на хрен отсюда. И надавай ему пинков под зад, чтобы летел подальше.

На лице индейца не отразилось никаких эмоций. Он молча двинулся на меня. Это напоминало мне наезд громадной фуры на какой-нибудь женский «Матис» или на «Оку».

По идее, уже пора делать ноги, поскольку такого гиганта даже пуля и то не сразу остановит. Хотя, если использовать крупнокалиберный пулемёт Владимирова, то… А рассуждать-то и некогда больше. И пулемёта нет.

Внезапно меня что-то толкнуло изнутри. Почему я всегда рассматриваю только силовые варианты. Ведь совсем недавно, когда я гостил в резервации Черноногих, меня не за это наградили новым именем.

* * *

— Тебя зовут «Бизон»? — успел спросить я, пока гигант не приблизился ко мне на расстояние удара.

— Ну… — то ли промычал, то ли прорычал индеец.

— Ты — сиксика?

Туша этого мутанта-переростка замедлилась.

— Пикани… — слегка промедлив ответил мне он.

— Койот Без Имени и его отец Старый Ворон назвали меня братом. А ещё они дали мне имя — Белый Человек говорящий с Медведем.

— Я про тебя слышал.

Голос гиганта был тоже гигантским. Басовитый и невнятный.

— Это ты побил Орлиное Перо? — задал он мне свой вопрос.

Блин, горелый… Надеюсь, что он не из племени Инуксика. Хотя он вроде бы сказал, что он Пикани. Только не уточнил из каких, из южных или из северных…

— Да. Я его побил. Но теперь его все зовут иначе…

— Я слышал про это… Он теперь Куриная Жопа — произнёс Бизон и захохотал.

Его смех был ни на что не похож. Но это был точно смех…

Парни с заправки смотрели на нас с Бизоном удивлённо. Они явно не понимали что происходит.

— Бизон! — решил я прервать его веселье. — Помоги заправить тачку! Я этим дурням обещал заплатить вдвое больше, а они зачем-то тебя позвали.

Смех гиганта прервался так же внезапно, как и начался. Он обернулся к ничего не понимающим парням и спросил их:

— Чего вы его не заправили.

— Он нам не понравился. Выкинь его!

— Он хороший человек. Я про него слышал.

— Кто? Этот реднек?

— Залейте ему полный бак!

— Ты сдурел, что ли? — лицо парня скривилось от злости. — Что ты тут раскомандовался, алкаш?

Бизон сгрёб парня одной рукой за ворот и слегка оторвал от земли.

— Заправь его!

— Хорошо, хорошо… — залепетал подвешенный в воздухе парень, растерявший всю свою самоуверенность.

* * *

Пока «бравые» парни заливали топливо в нашу машину, я спросил у Бизона:

— Пьёшь?

— Да.

— Бросай!

— Не могу… Ты же знаешь, что мы спиваемся и ничего не можем с этим поделать.

— А ты пробовал бросить?

— Нет.

— Тогда, почему ты считаешь, что не сможешь бросить пить эту гадость…

— Не знаю.

Гигант был явно расстроен. Я поймал себя на мысли, что со стороны эта сцена покажется странной. Молодой парень выговаривает большому взрослому мужчине, а тот стоит с видом провинившегося школьника.

— Поезжай к Койтоу! У них есть одна интересная идея. Они хотят возродить былую славу вашего народа. Такой сильный мужчина как ты может принести большую пользу.

— Тебе легко говорить, белый брат. Ты не пьёшь. А я уже не смогу бросить.

— Есть один хороший способ.

— Какой?

— Не пей!

— И всё?

— И всё… Поезжай в резервацию. Там не торгуют спиртным. Продержишься неделю, потом месяц. А после желание выпить пропадёт.

— Думаешь у меня получится это?

— Я очень хочу, чтобы у тебя всё получилось. Но всё зависит только от тебя.

* * *

Заправленные под самую горловину, мы отъезжали в сторону Сиэтла. Одинокий Бизон стоял, задумчиво глядя нам вслед…

20 сентября. 1974 год.

США. Штат Вашингтон.

Всё-таки в сам Сиэтл решили не заезжать. Хотя совсем миновать его не получилось. Шоссе проходило через город. Я ехал не спеша, а мои пассажиры любовались видами города. Знаменитая башня привлекла всеобщее внимание.

После долгой дороги по полям, да по горам, город впечатлял. Но я уже знаю эту обманчивую видимость. Стоит подъехать поближе, как появится мусор и прочие мерзости большого города. Так что хорошо, что мы не стали останавливаться, пока не проскочили почти весь Сиэтл.

Зато на окраинах сразу было видно, кто тут живёт. Вот ведь парадокс какой. Чем больше загажен квартал, тем смуглее там население. Или это не так работает? Чем смуглее население, тем больше загажен квартал.

В общем, я не расист, но выводы определённые сделал. Жить в чёрных кварталах — себе дороже.

Что я заметил, повсюду брошенные машины. Битые, полуразобраныне, а то и вовсе сгоревшие. Большие, мощные, но порою лишённые колёс и стёкол. Странно. В других городах я такого не видел, или не замечал.

* * *

— Ты заметил, что с бензином тут полная жопа? — спросил меня Лёха.

— Конечно заметил. Ещё тогда, когда чуть не набил морду тем двоим на заправке.

— По дороге уже две или три заправки проехали. Так две были вовсе закрыты, а на одной очередь стояла как в мавзолей.

— Может стоит на паровозе дальше поехать?

— С нашим-то барахлом? Не получится. Придётся всё бросать, а так не хочется.

— Ты про свой дрын с оптикой переживаешь?

— Сам ты дрын. Я уже пристрелял её, пока до тебя добирался. Мухе яйца отстрелю за километр.

— Я тебя расстрою, Лёш. У мухи их нет.

— Потому и нет…

— Ладно. Надо ночлег искать, а завтра сменим тачку.

— Переодеться неплохо было бы. Стиль «американский колхозник» вызывает у горожан раздражение.

— Я уже заметил это. Вот заселимся в мотель, и решим вопрос.

* * *

Прежде, чем нам попался мотель, мы заметили огромную, просто безобразно огромную парковку автомобилей. То ли машинки подготовили к отправке на свалку, то ли на продажу.

Хрен его знает. Но сюда стоит заглянуть завтра, на свежую голову. Может и сможем поменять наше старое ведро с гайками на новое. Но первым делом нам надо бы и самим найти «парковку» для наших уставших тел. И мотель нашёлся, стоило нам только выехать за пределы города. Обычный, может даже и вполне приличный. Кто же заранее знает, какие клопы и тараканы его поджидают в захолустном придорожном заведении. Мотели привлекают гостей своим свежеокрашенным фасадом. А что скрывается за закрытыми дверями, становится ясно только после того, как эти двери откроешь.

* * *

Не знаю, то ли не сезон был у местных насекомых, то ли погода им не по нраву, но, кажется, что все они улетели на юг. Ну и слава богу. Нам же лучше.

Мы сняли сразу два номера. Так Маринка решила. Похоже. что теперь она — самый главный командир. И когда это Лёха успел стать таким «подкабоучником»? Хотя, что я знаю про его личную жизнь в прошлой жизни? Может он всегда был таким брутальным снаружи и мягким внутри. Или ему просто нравятся такие отношения с Маринкой. Видал я такую картинку. Лежит громадный и страшный пёс, а по нему ползает котёнок женского пола. И так ему лапой заедет, и эдак. И за ухо укусит, и за хвост. А пёс лежит себе и жмурится от удовольствия…