— И не говори… — согласился с ней я. — сидел у себя дома никого не трогал, а там нарисовался один молодой Гойко Митич.

— Мне нравится Гойко Митич. — мечтательно проговорила подруга брата. — Та-акой интересный мужчина…

Лёха посмотрел на неё укоризненно, а я продолжил.

— Только этого звали Орлиное Перо. Молодой, горячий. Стал на драку нарываться. Я его послал. Так он меня трусом обозвал. Ну а я его — Куриной Жопой. А он достал ножик и на меня напал. Ну, ножик-то я у него отнял. Пару раз по морде двинул… Ничего такого. А тут, как назло, его папашка нарисовался. Наехал на меня, типа я не честно дерусь и всё такое. Я и папаше его настучал слегка.

— Типа побил и отца, и сына, и… — начал Лёха.

— Не… Святого духа не пришлось бить. Их шаман в драку не полез. Они обиделись на меня и свалили, не дожидаясь окончания фестиваля в честь «белого брата» из пророчества.

— Это случайно не те, которые на нас напали? — спросила Алёна.

— Да. — подтвердил Лёшка. — Это папаша тот был.

А вечером в резервации появился брат того сержанта. Я ему рассказал про героическую гибель младшего братишки. Мы поужинали, да и спать легли. А ночью к нам в дом пробрался тот молодой и горячий…

— Куриная Жопа? — спросила Маринка.

— Да. После того поединка со мной его все только так и называли.

— И что было дальше? — вклинилась любопытная Алёнка.

— Мой гость спал ближе ко входу. И тот индеец его убил во сне. А я вовремя проснулся и снова отнял ножик у злодея. Связал его и сдал местным властям. Они сказали, что будут теперь его судить по своему.

— Но ты всё равно спал с этими девками! — утвердительно заявила мне Алёна.

— Они не девки, они — вдовы. У одной из них муж погиб на войне, а у другой попал под машину…

— Но ты с ними… — настаивала вредная девчонка.

— Вождь сказал, что у них будут от меня сильные и умные дети.

— Улучшаешь генофонд? — схохмил брат.

— Типа того…

— Кобель! — снова обвинила меня во всех тяжких грехах Алёнка.

— Не без этого.

— Самец! — то ли похвалила, то ли пожурила Маринка.

* * *

Наш разговор был прерван приходом Койота.

— Пойдём, Медведь! Тебя вождь зовёт к себе.

Всё ещё 18 сентября. 1974 год.

США. Штат Монтана. Индейская резервация Блэкфит.

Старый Ворон сидел на своём привычном месте в своей обычной позе, изображая каменную статую индейца. Я вежливо поприветствовал вождя.

Говорить первым начал Койот Без Следа

— Ты должен уехать.

— Как скоро мне надо покинуть поселение гостеприимных сиксика? — спросил в ответ я.

— Мы не выгоняем тебя. Но оставаясь с нами, ты будешь провоцировать инуксика. Они тебя в покое не оставят.

— Но разве вы отпустите взятого мною в плен убийцу?

— Нет. Его будут судить. Но его отец…

— Его отец мёртв.

— Мы про это ничего не знаем.

— Мне рассказал об этом мой брат. Когда они ехали к нам, по дороге инуксика напали на них. Ты же видел, Койот, что мы с братом очень похожи?

— Да. У вас одно лицо.

— Степной Орёл принял моего брата за меня и напал на него и его женщин.

Я сделал небольшую паузу и добавил:

— Попытался напасть. Мой брат стреляет очень быстро и метко. Он убил Степного Орла и всех, кто был с ним.

У «каменной статуи» индейского вождя на лице даже брови поднялись от удивления.

— Твой брат тоже воин. — прокомментировал Койот.

— В нашем народе с детства мальчики играют в войну. А когда они подрастают и могут держать в руках оружие, они всегда готовы стать воинами.

— Мы так же воспитываем наших детей. Но так было раньше. теперь белый забирают наших детей в школы и учат их быть мирными.

— В душе истинного индейца бьётся сердце воина.

— Ты правильно говоришь. Но нашу кровь отравляют алкоголем и жаждой наживы. Молодёжь уезжает в города и больше не возвращается обратно.

— Они не видят своего будущего.

— Это так…

Возникла пауза. Через некоторое время Койот произнёс опять ту же самую фразу, что и в начале:

— Ты должен уехать.

20 сентября. 1974 год.

США. Штат Вашингтон.

Примерно километров сто не доезжая до Сиэтла.

Собирали в дорогу нас, как говорится, всем селом. Теперь мы с Лёхой одеты, как типичные реднеки Среднего Запада. Да и машинка наша вполне соответствует нашему статусу. А статус у нас нынче — «деревенщина». Ну а что такого? С кем поведёшься — так тебе и надо. Так даже лучше. Вот доедем до Сиэтла, там и переоденемся… И «переобуемся». Поскольку эту тачку надо срочно менять. Уже движок на ладан дышит. Машинка кое-как пыхтит, но пока ещё едет.

Провожали нас, как родных. Ани и Туся даже всплакнули у меня на груди. Алёнка попыталась что-то съязвить, но Маринка её одёрнула.

Проблема с документами была решена довольно просто. Койот по своим каналам сделал всем водительские удостоверения. Имена были разные, а фотографий в правах и вовсе не было. Я даже спросил у него, нормально ли это? Он удивился. Сказал, что так все ездят. Странно всё это. Ну, да ладно. Доберёмся до более цивилизованных мест, разберёмся и с этим.

Я обещал Койоту, что мы ещё вернёмся. По крайней мере, постараемся это сделать. Не сразу, конечно, а только лишь тогда, когда выполним все свои запланированные дела. На что он мне ответил, что не стоит давать обещаний, которые не в силах выполнить в будущем. Я тоже прекрасно понимал, что вероятность вернуться к гостеприимному племени черноногих примерно пятьдесят на пятьдесят. Либо сможем, либо нет. Время покажет.

Большую часть оружия мы оставили в резервации. Тащить с собой всё, что Лёшка привёз на фургоне было бы проблематично. Оставили только СВД и оптикой, да мой Ремингтон. Ну и конечно короткоствол почти весь.

Я похвастался перед братом своим кожаным жилетом под шесть пистолетов. Он назвал меня маньяком и с тех пор подкалывал при всяком удобном случае.

Алёнка всё ещё продолжала на меня дуться. Типичная женская черта, обижаться на того, кто тебе отказал. Ладно. Разберёмся.

В Сиэтле нам надо немного отдышаться, отмыться, отоспаться и хорошенько подумать о том, куда пойти, куда податься и как отсюда выбираться…

Глава 18

Глава восемнадцатая.

Если даже есть машина, трудно жить без газолина.

20 сентября. 1974 год.

США. Штат Вашингтон.

Немного не доезжая до Сиэтла.

Оказалось, что ехать большой компанией в одной машине немного хуже, чем одному или вдвоём. Одному — откровенно скучно. Дорога утомляет. Вдвоём — самое то. Пилот и штурман — отличное сочетание. А когда в машине слишком много народу. То начинает утомлять уже не дорога, а экипаж. То одной надо остановиться, то другой… Вечное броуновское движение по салону с толканием спинки водительского сидения. А ближе к вечеру вдруг всем одновременно приспичило поспать. Устали они, видишь ли… Ехать в машине со спящим экипажем — самое опасное дело. Сон — штука заразная, ещё на стадии зевания. А зевать за рулём опасно для здоровья.

Из Лёхи водитель оказался тот ещё… То, что он умеет водить, я знал ещё из прошлой жизни. Но особо долго с ним не ездил. Его стиль — это вождение джипа по русскому городу в стиле девяностых. По принципу «Джип всегда прав!» Постоянные обгоны, педаль в пол и ещё непонятное мне утверждение, что «тормоза придумал трус…» Здесь такое не годится. Во-первых: Быстро утомляет. А во-вторых: Не надо высовываться. У нас и с документами не всё в порядке, да и сами мы не те люди, за кого себя выдаём. Хоть полицейских на дороге и мало нам попадалось, но они есть. Да и к тому же, местные водятлы имеют дурное качество стучать на других участников движения, если им что-то не нравится. Здесь встречные машины не моргают фарами, предупреждая о затаившихся в засаде «гаишниках» с прибором замера скорости. «Человек человеку никто». Может не совсем так, но уж точно не друг и не брат.