Oh, now, now, stand by me.

Stand by me,

Stand by me.

Стоило Ивану допеть, как подученные птицы, неодобрительно загудев, отобрали у парня гитару и сунули её предводителю. Но помрачневший Соловей-разбойник почему-то не стал соревноваться дальше – вместо этого он вдруг закинул инструмент в кусты. Все его подельники недоумённо замерли.

А Соловей кивнул Ивану, приглашая отойти в сторонку. По-мужски приобняв парня за шею, разбойник отвёл его подальше, чтобы пошушукаться с ним без посторонних глаз и ушей. По его щелчку деревья вокруг расступились – и перед ними открылся вид на прекрасную бухту. Весь берег моря здесь был усажен летающими ивами.

– Это что было? – уже без прежнего напора спросил Соловей.

Иван мотнул головой.

– Так. Заморская классика, – пояснил он.

– Зуб даю – круче не слышал, – честно признался лесной разбойник. Он больше не кривлялся и не придуривался, в его голосе слышалось искреннее восхищение.

– У них бывает и круче, – пожал плечами Иван.

При этих словах Соловей встрепенулся и взглянул на недавнего соперника с надеждой.

– Что за края? Отвези!.. – попросил разбойник. – Я б и сам, да помяли, вишь... – предводитель птичьей банды с досадой скрипнул металлическими крыльями за спиной. – Засиделся. Вдохновения ноль, репертуар не в струю... – пожаловался он.

Иван покачал головой:

– Невеста ждёт. Дай я сначала клад разыщу... Парень кивнул на раздёрганный клубок, давая понять, с помощью кого собирается отыскать сокровища.

Клубок с трудом выбрался из гнезда, отделавшись от голодных птенцов, и как раз подкатился к своему товарищу.

Соловей-разбойник смерил оригинальную парочку скептическим взглядом, явно сомневаясь в их способностях что-то отыскать, а тем более клад в волшебном лесу.

– Смертники, – хмыкнул повелитель летающих ив. – Опасно у нас. Гляди, не вернётесь, – зловеще предупредил он.

Иван нисколько не устрашился его угроз – он уже достаточно наслушался об опасностях волшебного леса и отступать не собирался.

– Не каркай, – оборвал он.

Разбойник понял, что отговаривать парня бесполезно, и взглянул на него с невольным уважением.

– Если что – говори всем, что мы кореша, – сказал пернатый хищник и пояснил: – Меня тут боятся. – И Соловей-разбойник по-свойски ткнул Ивана кулаком в плечо, словно подтверждая свои слова.

Глава 8

В ГОСТЯХ У ЛЕСНЫХ ЖИТЕЛЬНИЦ

Иван по-дружески распрощался с бандой лесных разбойников и продолжил своё путешествие по волшебному лесу. Путь ему по-прежнему указывал клубок красных шерстяных ниток – но в каком он был виде! Пребывание в гнезде, полном голодных птенцов, не прошло для него бесследно – клубок вырвался из него весьма потрёпанным.

Иван со смехом наблюдал, как взъерошенный раздёрганный клубок трётся о стволы деревьев, пытаясь счистить прилипшую к пряже скорлупу, перья и солому из гнезда. Наконец они заметили ручей и решили устроить короткий привал.

– Давай, я жду... – кивнул Иван своему маленькому спутнику.

Клубок жестом шерстяной лапки-нитки попросил матроса подождать и укатился к чистым прозрачным водам ручья – отмываться.

Оставшись в одиночестве, Иван огляделся и заметил неподалёку поднимающийся над кронами деревьев дым. Там кто-то есть! Может, в этом месте и спрятаны таинственные сокровища волшебного леса? Если удастся их заполучить, совсем скоро он сможет вернуться в город и с полным правом просить руки царевны Забавы...

Полный решимости, парень быстрым шагом направился в ту сторону, откуда поднимался дым, и вскоре вышел на лесную поляну, посередине которой стояла многоэтажная избушка. Рядом в огороде возилась бабка в потрёпанном ватнике, шапке и шароварах. Услышав шаги, она подняла голову на подошедшего путника и вместо приветствия сразу кивнула на поваленный забор.

– Ну что встал, подсоби, – даже не попросила, а приказала она.

Иван послушно помог лесной жительнице поднять валявшийся на земле забор, и бабка так споро и ловко забила гвозди, что Иван про себя сразу прозвал её Гром-бабой. Он огляделся, рассматривая странное место, в котором оказался, но больше никого не увидел.

– Вы что, тут одна живёте? – поинтересовался парень.

– Ага, – ядовито усмехнулась огородница. – Вон сестрички безрукие... – Она кивнула на своё жилище, и удивлённый матрос с изумлением заметил, что из окон избушки выглядывают другие любопытные старушки.

– И не страшно? – спросил он.

– Страшно, что никак не помру, – огрызнулась Гром-баба. – Одна тут всё заместо мужика... – неожиданно пожаловалась она.

Иван не успел ничего ответить – он увидел, что от домика к ним спешит ещё одна бабка, и с таким милым лицом – ну прямо Сама Доброта. Переведя взгляд с одной старушки на другую, парень понял, что все они сёстры-близняшки – и их целых пять.

– Зинка, ты что это?! – с ходу напустилась на огородницу Сама Доброта. – Никакого в тебе этикету, – попеняла она. – Гость с дороги, а ты даже чаю не предложила...

Заботливая хозяюшка подхватила Ивана под локоть и потащила за собой в избу. Он невольно выпустил из рук забор, и бабка Зина, не удержав его, снова уронила шаткую конструкцию, которую не успела починить.

– Да ещё пожрать, – укоризненно бросила она вслед. – Пусть хоть поможет немного...

Бабка Сама Доброта не обратила на её слова никакого внимания.

– Не слушай её, сынок, – ласково проговорила она. – Это некультурная женщина.

Радушная хозяйка завела Ивана в избу, где он обнаружил ещё трёх бабок – точно таких же, как те, с которыми уже успел познакомиться. Хозяйки приняли его весьма радушно и сразу усадили обедать. Они расселись вокруг него за столом, но ел он один – перед бабками на столе ничего не было. Впрочем, Иван был так голоден, что не обратил на это внимания.

Баба Зина, первая, с кем он познакомился, возилась с печью. А заботливая баба Люба – старушка с добрым лицом – протягивала ему всё новые и новые угощения.

– Кушай, сыночек, кушай... – сердобольно приговаривала она.

Одна из бабок, на вид слегка чокнутая, по-хозяйски ощупывала Ивана и что-то бормотала себе под нос. Парень ёжился от щекотки и пытался отодвинуться от неё, но было некуда. Прислушавшись, парень с трудом разобрал странные слова.

– А жилистый-то, – сама с собой де-лилась чокнутая бабка. – Кожа да кости...

Бабка-кокетка тем временем наводила красоту – прямо за столом красила морщинистое лицо. Приклеив длинные накладные ресницы, она полюбовалась на своё отражение в стоящем перед ней зеркальце и, судя по улыбке, осталась весьма довольна результатом, хотя, по мнению Ивана, стала только ещё страшнее. Услышав бормотание сестры, кокетка хлопнула чокнутую бабку по рукам.

– Помолчи, – велела она. – Не с тобой говорят.

– Чего дерёшься? – обиделась та. – Сами же обедать позвали...

Иван настороженно покосился на них, по-прежнему ничего не понимая. Похоже, они все тут слегка чокнутые... Ничего удивительного – одичали одни в лесу-то.

По другую сторону от него сидела ещё одна бабка – в очках с толстыми стёклами и с книгой в руках, она увлечённо читала, с головой погрузившись в это занятие. Перепалка сестёр привлекла её внимание – очкастая бабка подняла глаза от книги и бросила на Ивана усталый взгляд.

– Вот так и живём, – пояснила она и весьма самокритично добавила: – В глуши и маразме.

Баба Люба тем временем вытащила из-под стола огромную бутыль самогона и пыталась её откупорить. Она кивнула, соглашаясь со словами учёной сестры.

– Раньше хоть внучка из-за моря погостить приезжала, – поделилась Сама Доброта. – А теперь замужем – не до нас... Красавица выросла, и в кого только? – вслух задумалась она.

Бабку-кокетку её слова задели за живое – она строго глянула на сестёр поверх зеркала.